Возле одиннадцатой могилы я собрала в небольшой пузырек росу, что щедро стекала с травы и листьев, и вернулась к Гордею, что терпеливо дожидался меня возле калитки.
– Все нормально? – спросил он.
– Все хорошо, – ответила я, решив, что про духа пока рано ему рассказывать. Сначала я во всем должна разобраться сама, и времени остается не так уж и много.
Для приготовления зелья мне еще нужно было раздобыть что-то от старика и что-то от младенца. Я долго ломала голову, что же это может быть, пока не решила ограничиться лоскутами одежды. Прямо на улице, притупив с помощью магии бдительность молодой мамочки и старушки, сидящей на лавочке возле подъезда, я отрезала кусочек пеленки у младенца первой, и срезала пуговицу с кофты второй. Готовить зелье следовало сегодня вечером, ближе к ночи. Оно должно было быть еще теплым, когда придем на поле.
Осиновые щепки и речные камни дожидались нас возле порога. Я перелила в бутылку еще горячее зелье, и мы с Гордеем отправились на поле, как только круглая луна повисла светящимся диском на небосводе. Путь нам предстоял не близкий, и пройти его следовало пешком. Над словами духа я долго думала, а потом еще и искала ответы в дневнике бабушки и в книге маминых заклинаний и зелий. Не могла с уверенностью утверждать, что поняла все правильно, но к встрече с проклятым духом считала себя подготовленной. Только вот Гордею я ничего рассказывать не стала, чтоб не волновать раньше времени. Я вообще хотела, чтоб он остался дома, но разве ж такое возможно! Стоило мне только заикнуться об этом, как рот мне запечатали поцелуем, и я еще долго не могла разговаривать. Ладно хоть успела сварить зелье.
Глава 18
Я чувствовала страх Гордея, и это немного выводило из себя. Понимала, что боится он за меня, но сейчас я должна быть абсолютна спокойна, чтобы сосредоточиться на главном, и позволить себе отвлекаться я не могу.
Сначала мы шли по освещенным фонарями улицам, но постепенно, по мере приближения к окраине города, фонарей становилось все меньше, и возле самого поля нас окутала ночь. Тут властвовала круглая луна. Начиналась ее территория и ее время. Именно она должна была стать моим союзником в том, что я собиралась проделать. В теории я хорошо подготовилась, но на то она и жизнь, чтоб подбрасывать сюрпризы. Оставалось надеяться, что все пройдет гладко.
– Что я должен делать? – спросил Гордей, когда я остановилась, осматривая поле.
– Не мешать мне, – повернулась я к нему и положила руки на грудь, чувствуя, как под ладонями беспокойно бьется мужественное сердце. – Что бы ты не увидел или не услышал, вмешиваться не должен ни в коем случае, – серьезно проговорила. Очень важно было сейчас убедить его в этом. – Даже если решишь, что мне грозит опасность, ты должен оставаться на месте.
Сейчас я уже жалела, что все-таки позволила ему идти со мной. На лице Гордея читала упрямство и понимала, что если он так решит, то бездействовать не станет. Что ж, придется и об этом мне позаботиться тогда.
Мы двинулись через поле – к тому месту, где была вырыта яма. Мне казалось, что луна плывет за нами, освещая путь и ободряя.
– Дальше я сама, – забрала я у Гордея все необходимое мне для ритуала. – Ты должен остаться здесь.
Я мягко надавила ему на плечи, заставляя опуститься прямо на землю. Ночь выдалась настоящая летняя, теплая, и я не боялась, что он может замерзнуть.
– Прости, – быстро пробормотала я, прикасаясь к его лбу пальцами и впуская в него свою энергия. – Я не могу иначе, – склонилась я к обездвиженному, растерянному и злому Гордею, чтоб коснуться его губ своими.
Все! Теперь я должна забыть обо всем и даже о Гордее, чтобы сосредоточиться на главном. При любом раскладе медведь мне помешать не сможет – моя магия держит его в надежном коконе. Она же не даст посторонней силе навредить ему.
В одиннадцать небольших ямок я положила по одиннадцать речных камней. Доверху засыпала ямки осиновыми опилками и сверху полила зельем. Над каждой прочитала заклинание, чтоб пламя и дым подчинялись мне.
Когда в каждой из ямок вспыхнул голубоватый магический огонь, по телу моему невольно прошла оторопь. Вспомнился пожар и точно такое вот пламя. Только тогда оно было чужое и враждебное, а сейчас я могла им управлять.
Сияние от огня разлилось далеко за пределы ямы, в которую я уже выпускала туман, наполняя ее до самого верха. Этот туман должен был поглотить меня и открыть путь к духам. И я даже примерно не знала, когда явится тот, что стремится убить меня, как ту ведьму, чей дух я повстречала на кладбище.
Бросив последний взгляд на луну, я скатилась в яму по земляному склону. Туман принял меня как родную, но иначе и быть не могло – это был мой туман. Он делал дно ямы мягким как пуховая перина, когда я усаживалась на него, скрестив ноги. Обволакивал теплом и спокойствием, когда я простирала руки к небу, не видя его над своей головой. Впервые я до такой степени ощущала себя в родной стихии, и спокойствие спускалось на мою душу, внушая уверенность в благополучном исходе дела.
Я уже начала читать призывающее заклинание, когда почувствовала легкое покалывание на коже, как вестник приближающейся беды. Вот, значит, какой момент он выбрал, чтобы нанести удар.
Тень с очертаниями человеческой фигуры выросла вдруг и прямо рядом со мной. Вот чего я не ожидала, так это того, что он рискнет подойти настолько близко. В первый момент растерялась, и это едва не стоило мне жизни, когда почувствовала липкие щупальца на своей шее и ледяной морок, проникающий в душу. Но силы были не на стороне врага, потому как он вторгся на мою территорию. Туман прогнал морок и позволил мне сосредоточиться на заклинании света среди тьмы, что подарила мне мама вместе со своими рецептами. Именно в ее записях я нашла его и учила, пока оно не начало отлетать у меня от зубов. Знала точно, что нельзя ошибиться ни в одной букве, иначе заклинание не сработает.
Щупальца сжимались на моей шее все сильнее, и последние слова заклинания я уже вытолкнула из себя на пределе возможностей. И тут же темное небо разверзлось над головой, выпуская из недр своих мощный столп света. От пронзительной яркости у меня заслезились глаза, и я практически ослепла. Только и успела заметить, что тень целиком оказалась поглощенная светом. А потом раздался визг, от которого у меня едва не лопнули барабанные перепонки. И уши еще долго болели, даже когда все закончилось, и меня вновь поглотил туман.
Снова мне удалось прогнать врага, но как надолго он затаится на этот раз, я даже примерно не знала.
Ритуал возобновился с того момента, в который вторгся в него оживший дух инквизитора. Это я почувствовала по струящейся из меня энергии. Я призывала духов священного совета, и вскоре они появились.
Три туманные ведьмы стояли передо мной. Две древние, как сама жизнь, а одна едва перешагнувшая пору юности, совсем молоденькая. Когда-то бабушка мне рассказала, что в священный совет духов входят только те, кто принял особенно мученическую смерть и как-то отличился при жизни. В моем народе это считалось очень почетным, но глядя на юный и светлый лик младшей ведьмы, я понимала, что себе такой судьбы не желаю, даже если это дарует жизнь вечную после смерти.
