– Я не знаю! – выкрикнула я и попыталась соскочить с колен Гордея. Но не тут-то было – он только крепче вцепился в меня. – Я не знаю, случилось или нет. Но этого не должно произойти! – зло процедила сквозь зубы.
– И могу я узнать, почему? – прищурился Гордей, и взгляд этот мне был хорошо знаком. Обычно за ним следовала вспышка злобы. Но на этот раз мне было плевать.
– Потому что ведьма эта будет проклята и умрет во время родов. Так случилось с моей матерью. И я не могу допустить, чтобы злой рок коснулся еще и моего ребенка.
Гордей молчал какое-то время, разглядывая меня, а потом попросил:
– Расскажи…
Я поняла, что должна рассказать ему все с самого начала, откуда пошло это проклятье. Впрочем, рассказ мой не занял много времени, и очень скоро Гордей знал все – теперь у меня от него не было тайн. Разве что, на душе моей стало еще более погано.
Еще сколько-то он продолжал молчать, осмысливая все, что услышал. И все это время он крепко держал меня, не давая улизнуть.
– А тебе не кажется, что ты не в праве оспаривать то, что велят тебе твои духи? – жестко произнес Гордей, а я почувствовала себя совершенно несчастной.
– Что же мне тогда делать? – с мольбой посмотрела я на него.
– Довериться судьбе, как в свое время сделала твоя бабушка.
– Но моя мама умерла в расцвете сил!
Неужели он не понимает, что я пытаюсь втолковать ему?!
– Послушай, девочка, – нежно обнял он и прижал меня к себе. Биение его сердца немного успокоило, позволило мне воспринимать его слова лучше. – Я гораздо старше тебя и многое повидал на своем веку. Знаю я и что такое проклятье, потому что и мой род оно не миновало. Но, если есть проклятье, то должен быть и способ снять его. В этом я тоже уверен! И мы с тобой вместе найдем этот способ. Но ты не должна лишать шанса появиться на свет новой жизни.
Что же мне делать? В глубине души я понимала, что Гордей прав. Но я до такой степени привыкла этого бояться, так настойчиво внушала себе, что никогда этого не случится, что сейчас растерялась окончательно.
– Просто положись на судьбу и не перечь ей, – тихо проговорил он. – А я помогу тебе…
– Ты всегда будешь рядом? – посмотрела я на Гордея, заглянула в такие добрые сейчас его глаза.
– Пока ты этого будешь хотеть, – кивнул он.
Большего и не нужно было. Я услышала все, что хотела. И такой прилив благодарности испытала, что первая прижалась к его губам. А когда поцелуй перерос в более страстный и глубокий, а руки Гордея освободили меня от полотенца, я поняла, что истосковалась по близости с этим мужчиной, что хочу его прямо сейчас. И в тот момент все посторонние мысли улетучились. Разве что перед тем, как отдаться страсти, я подумала, что судьба – не всегда злодейка и моя сейчас на моей стороне.
Глава 20
– Тебе плохо? – посмотрел на меня Гордей и в глазах его я подметила беспокойство.
– Нет. Все нормально.
– Тогда почему ты такая бледная и лоб у тебя вон ледяной? – прикоснулся он к моему лбу, и беспокойство в глазах усилилось.
– Просто тут ужасно душно, и я ни разу не ездила на поезде.
Мы дожидались прибытия поезда в здании вокзала. То ли от волнения, то ли от духоты, но чувствовала я себя, мягко говоря, не очень. Гордей не ошибся.
Только когда мы отдали ключи хозяйке квартиры и сели в такси, на смену эйфории пришла мысль, что в очередной раз жизнь моя меняется самым коренным образом. И несмотря на то, что меня продолжало тянуть туда, куда мы и направлялись, волнение все возрастало. И сейчас, когда вот-вот должны были подать поезд, оно, кажется, достигло пика.
– Пойдем на перрон, – бросил Гордей взгляд на электронное табло, что показывало, что поезд наш подадут на первый путь, подхватил наши вещи и двинулся на выход. Я поплелась за ним, теребя лямки своего рюкзачка и пытаясь понять причины своего волнения.
На улице уже стемнело, и дул приятный ветерок. Физически мне сразу же стало легче, несмотря даже на специфический запах, присущий этому месту. А когда подали поезд, и мы с Гордеем разместились в двухместном купе, я и вовсе забыла не только про недомогание, но и обо всем остальном.
Подумать только – я сижу в поезде! Да еще и в спальном вагоне. Сколько раз я видела по телевизору, как люди отправляются в дальнюю поездку, слышала перестукивание колес… Но мы с бабушкой вели такой скромный и уединенный образ жизни, что я даже не мечтала о путешествиях. Вернее, только мечтать о них и могла. И вот теперь я сидела с ногами на полке и смотрела сквозь мутноватое окно на суетящихся на перроне людей. Все они спешили занять свои места в вагонах, чтобы провести ночь в поезде, а с утра оказаться в Москве, которая мне тоже всегда казалась далекой и недостижимой.
Вскоре поезд тронулся. Пришла проводница – забрала у нас часть билетов и принесла постельное белье. Я быстро застелила постели, пока Гордей ходил за чаем. А потом мы с ним поужинали тем, что прихватили с собой из дому. И вновь наступило мое время. Ничего, что за окном я практически ни зги не видела. Зато, когда мимо проплывал фонарь, выхватывая кусочек какого-то незнакомого мне места, я представляла себе людей, что живут здесь, фантазировала, чем они могут заниматься в этим вечерние часы. И все это под ритмичный стук колес и равномерное покачивание. Кажется, в поезда я умудрилась влюбиться с первого раза.
Гордей мне не мешал, словно чувствовал мое настроение. Да так оно и было, наверное, он всегда лучше меня понимал, что мне нужно в тот или иной момент. Вот и сейчас, пока я находилась во власти своих фантазий, он что-то читал в телефоне, а потом как-то незаметно уснул.
Я думала, что не смогу уснуть во власти самых разных мыслей, но постепенно глаза мои начали слипаться, и я с удовольствием растянулась на не самом мягком ложе. И почти сразу же меня разбудил голос проводницы, сообщившей, что через полчаса прибываем в Москву. Эта ночь в поезде пролетела для меня как один миг, и впервые за долгое время мне ничего не приснилось.
С вокзала мы сразу же отправились в аэропорт. Конечно же, я немного расстроилась, что не получилось побродить по Москве и впитать в себя дух столицы. Но у нас не было билетов на самолет, и Гордей волновался, как бы с этим не возникло проблемы. Ведь лето – не туристический сезон в Индии, и рейсов туда летает гораздо меньше, чем зимой. Но и тут нам повезло – приобрести два билета на самолет до Мумбаи, откуда в Гоа ходили и автобусы, и такси.
В аэропорту мы провели не больше часа, когда объявили регистрацию билетов и багажа на наш рейс. Тут у меня начался новый мандраж, ведь и на самолетах я не летала ни разу, но уже заочно побаивалась этого транспорта. Подумать только – висеть над землей на сумасшедшей высоте, в замкнутом пространстве, не имея возможности выйти, если сильно приспичит.
И это мое состояние не укрылось от Гордея, и почти весь час он меня воспитывал на предмет того, как люди сами взращивают в себе различные фобии. А закончил воспитательный процесс словами:
