– К чему?!
– К тому, что в обычном человеке пробуждаются такие способности, как телекинез и психокинез, полилингвистика…
– Полилингвистика?!
– Знание языков птиц и зверей, а также языков духов.
– Святая Вальпурга! Значит, этот препарат делает из людей… ведьм?
– Со временем.
– Но зачем?
– Это глупый вопрос, Юлия. Вы полагаете, человечество устраивают болезни, немощность, высокая смертность, страх перед будущим? Всего этого не будет, если люди станут принимать тормозин.
– А почему именно тормозин, а не ускорин, к примеру?
– Этого я не знаю. Я не участвовала в разработке препарата, над ним занимались специалисты «Панацеи-Фарм». Они и придумали название. Что ж, Юлия, теперь вы удовлетворены полученной информацией?
– Мокрида, зачем вы так?
– Что?
– Зачем вы так со мной? Я понимаю, что провинилась, но я сумею искупить свою вину. И не надо смотреть на меня как на врага человечества. Прошу вас!..
– Я не смотрю на вас как на врага, Юлия. Госпожа Ведьм принимает участие в вашей судьбе. Ей для чего-то это нужно. А значит, нужно и мне.
– Верно. Ведь вы – некоронованная королева ведьмовства.
– Юлия, немедленно прекратите со мной разговаривать в таком тоне. Ступайте и приготовьте мне чай.
– Уже иду.
Я вышла из кабинета Мокриды в состоянии легкого наркотического опьянения. Хотя была трезва как пасхальный утенок.
– Ну что? – спросила меня Флоренс, делая огромные глаза.
– Меня оставили работать, – выдохнула я. – И сейчас я должна приготовить чай с травами.
– Юля, я так за тебя рада!
– Только не спрашивай меня ни о чем, ладно?
– Ладно. Тем более что я подслушивала, – призналась Флоренс. – В основном. Лихая ты девица!
– Флой, хоть ты не рви мне душу. Ты же моя подруга!
– Юля, я целиком на твоей стороне. И если тебе будет нужна моя помощь, я всегда рада тебе оказать ее.
– Спасибо, Флой. А где у нас лежит зверобой и мелисса?
…Я приготовила чай и отнесла его в кабинет Мокриды, получив от нее еще один холодно-высокомерный взор. Я была благодарна этой суровой бизнес-леди за то, что она не уволила меня, но и особой вины за собой тоже не чувствовала. В конце концов, даже президенты некоторых стран имеют свойство прокалываться и зарабатывать от страны импичмент. Что уж тогда брать с меня, простой российской ведьмы?!
Однако неожиданности на этот день не закончились. Когда мы с Флоренс обсуждали вероятности того, кто мог похитить сведения о тормозине, прозвенел звонок лифта, и в нашу приемную прошествовала (именно так!) дородная дама в форме почтовой службы. Дама несла огромный букет.
– Посылка, – неожиданно тонким голосом сказала дама. – Для Юлии Ветровой. Есть здесь Юлия Ветрова?
– Это я, – сказала я, едва сдерживая вопль изумления. Букет был очень красив. Неужели это мне?
– Это вам, – подтвердила дама и вручила мне букет.
От такого бешеного количества оранжерейных роз у меня закружилась голова.
– А кто прислал? – спросила я слабым голосом.
– Обратного адреса нет. Инициалов и личного кода – тоже, – ответствовала дама. – Всего хорошего.
Дама ушла, но мы с Флоренс этого даже не заметили – все наше внимание было поглощено очаровательным букетом.
Флоренс деликатно понюхала одну из роз и грустно сказала:
– Везет тебе, Юля. Вот мне или Джессике никогда не завести поклонника, который дарил бы такие букеты.
– Да брось, Флой! Может, это вообще от моей тети. Может, она в магический кристалл наблюдала наш с Мокридой разговор, вот и обрадовалась тому, что меня не уволили.
– Ты думаешь? – хмыкнула Флоренс и достала из глубины букета потрясающую по красоте открытку.
– Ох, – сказала я. – Что-то мне нехорошо. Всякие предчувствия. Прочти, что в этой открытке, а, Флой!
Флоренс развернула открытку (что-то в последнее время на нас они просто сыплются) и прочла:
– «В память о нашей прекрасной встрече и с надеждой на новую». Без подписи.
– Нормально, – сказала я. – И с кем же я так встретилась, что теперь огребла такой букет? Стоп. Флой, я, кажется, знаю, кто это.
– Так кто?
– Дон. Больше просто быть некому. Вот сукин сын! решил каким-то убогим букетом завоевать мое непреклонное сердце! Так, в мусор этот букет!
– Юля, погоди, а может, это не Дон вовсе?
– А кто? С кем я еще «прекрасно» встретилась? Он, он, больше некому.
– Букет жалко.
– А мне себя жалко, Флой. Как меня угораздило влюбиться в этого самодовольного сноба да еще к тому же и наемного убийцу?! Я просто ненормальная, вот и все. Но я ему не позволю!
– Что не позволишь?
– А ничего не позволю! Думаешь, я не справлюсь с этой дурацкой влюбленностью? Справлюсь, и еще как! Мне сейчас не до любви. Мне надо спасать собственную карьеру и заодно спасать Мокриду!
– Юля, иногда я тебе удивляюсь. Как можно прожить без любви?
– Спокойно, – решительно ответила я.
Букет я отправила в мусор. Открытку тоже. Хотя сердце щемило просто ужасно. Но я была тверда. Никаких возлюбленных, пока не пройдет Самгейн и пока я не решу, что Мокрида в безопасности.
До конца рабочего дня происшествий не было. Я копалась в своем кристалле, пытаясь окольными путями выяснить, каким образом удалось взломать кристалл Мокриды, Флоренс распечатывала финансовые отчеты и бланки-заказы для пошивочного цеха… И тут мне позвонили. Не по кристаллу, по обычному телефону.
– Да?
– Юля, дорогая, это я.
– Привет, тетушка!
– Как дела?
– Нормально. Я пока еще не уволена. Работаю вот. А зачем вы звоните? Я же скоро приду с работы.
– Юля, видишь ли, у меня сегодня разыгрался аппетит на сладости. Не могла бы ты после работы заскочить в кондитерскую и купить к чаю шоколадных пирожных?
– Без проблем, тетя. А как же ваша фигура?
– Фигура это переживет. Ну что, я могу на тебя рассчитывать?
– Разумеется.
– Кстати, я была бы рада, если б ты сегодня после работы посетила только кондитерскую. И сразу домой. Никаких застолий с феями.
– Без проблем, – опять проговорила я.
– Вот и хорошо, – сказала тетушка и положила трубку.
