— Ты ошибаешься. У меня с головой полный порядок. А вот твои «византийские хитрости» и ежу понятны. Эх ты, сваха! Ладно, Мара, проехали. Спасибо тебе. За участие.
Мара растерянно заморгала вслед дочери и сокрушенно вздохнула:
— Двое дерутся — третий не мешай. Народная мудрость. И все-таки ругаться — дело последнее.
Она невозмутимо поправила прическу, уселась поудобнее и включила телевизор. Под неоновой вывеской модного реалити-шоу две длинноногие красотки с чувством таскали друг друга за волосы.
— Ну, что я говорила, — удовлетворенно заметила Мара. — Вот к чему приводят скандалы! Олежек, будь ласка, принеси мне кунжутной халвы, — окликнула она безотказного зятя. — Ее всегда при травмах и переломах назначают. И чаю не забудь. Запить лекарство.
Остаток вечера Ольга просидела на телефоне. Производственное совещание с Женей — ее единственным, но феноменально толковым помощником — затянулось до полуночи. Они детально проработали план действий. Для сбора доказательств Женя предложил использовать старый проверенный способ — шантаж.
— Если строптивой Дортманше раскрыть карты и сообщить, что ее клиент подозревается в серии убийств, я думаю, она выложит все как миленькая, — убеждал он Ольгу.
— А не преждевременно ли? — задумалась Палева.
— А чего ждать-то? Чтоб он еще десяток положил? И с Гошей-Белоручкой справиться можно. Он ведь фальшивой валютой по-прежнему приторговывает, по мелочи, правда. Но…
— Приторговывает? — оживилась Ольга. — Откуда ты знаешь?
— Пару дней назад он на Казанском одному узбеку пачку стодолларовых купюр сбагрил. По сходной цене.
— Ты сфотографировал, надеюсь?
— Обижаете, патрон. Снимки и негативы в офисе, в сейфе.
— Словом, нам есть с чем работать, — Ольга довольно потирала руки. Ей казалось, что до завтра она не доживет, не терпелось начать действовать. — А Градов что?
— «Дубовые» ребята сегодня звонили пару раз, говорят, что из города не выезжал, по помойкам не шастал. А вот в местное УВД наведывался.
— Интересно, зачем? Может с повинной? — попробовала пошутить Палева.
Женька оценил юмор босса и благодушно рассмеялся:
— Все может быть. Вы б, Ольга Николавна, Станислав Викторычу брякнули. Мало ли что? Он по долгу службы много чего знает. Может, мы зря паримся?
— Договорились, — и Ольга повесила трубку.
Звонить Стасу в первом часу ночи было крайне дурным тоном, но она набралась нахальства и рискнула. Трубку долго не брали, потом «генералиссимус в юбке», а в мирской жизни жена подполковника — Настя, яростно прошипела: «Никого нет дома» и отключилась. Ольга выждала минут пять, перекрестилась и набрала номер еще раз. Громовой бас Дубового проревел:
— Якименко, я тебе двадцать раз говорил: «После десяти отбой! Как в армии! Понял?»
— Стас, родненький, это я, — виновато пропищала Ольга. — Прости за поздний звонок, но у меня один малюю-ю-сенький вопрос.
— А, это ты, полуночница? — Стас сбавил тон. — Валяй свой вопрос, только побыстрей. Не то Настасья меня сейчас подушкой удушит.
— Как здоровье, Стас? — издалека начала Ольга.
— То есть ты звонишь мне в первом часу ночи, чтобы спросить о здоровье? Я правильно тебя понял? — справедливо вскипел Дубовой.
— Да нет, конечно. Все, продолжу без реверансов. Вопрос у меня по поводу «рузавинского дела». Нет ли там чего-либо новенького? Твои ребята сегодня сообщили, что Градов с местным УВД «задружил».
— Ах вот ты о чем. Есть новости. Но тебя они вряд ли порадуют. Зверски убита дочь Градова в Таиланде, задушена своей же подругой Екатериной Семеновой с целью ограбления. Градов собирается ближайшим рейсом в Бангкок за телом. Так что твоя версия о серийном убийце Градове выглядит еще более сомнительной. Теперь он потерпевший. Так-то, лапушка. Спокойной ночи, Ольгуня.
— Погоди, погоди, — переполошилась Ольга. — Информация неожиданная, но ничего не проясняющая. С целью ограбления, говоришь? И что ты подразумеваешь под словом зверски?
— Насколько я понял из электронного сообщения, полученного утром, — лицо Лизаветы Градовой исполосовано до неузнаваемости. Женская ревность, знаешь ли. Говорят, Градова слыла писаной красавицей и отбила у Семеновой курортного поклонника. Посетители бара вечером накануне убийства слышали, как они ссорились. Все банально. Так что спи спокойно, старушка. Нет там никакой серии убийств. Щепкин прав — бандитские разборки плюс банальная драма под жарким солнцем Индонезии.
— Стас, ты не прав. Неужели ты не понимаешь, что лицо убитой девушки, иссеченное лезвием, — это знак!
— Знак, говоришь? Это который свыше? — насмешливо спросил Стас и откровенно зевнул.
— Убийца хотел, чтобы девушку не могли узнать! Чтобы ее приняли за Градову! Понимаешь? — кипятилась Ольга.
— Нет, не понимаю. Кроме того, есть ведь документы, паспорт, в конце концов, свидетели. Ох уж эта твоя фантазия, Ольга!
— Ты говоришь, что Градов собирается лететь в Таиланд за телом дочери?
— Ну.
— А если предположить, что все заранее спланировано и подстроено? Если Градов планирует добраться до Таиланда, а там скрыться?
— Хм, ты пытаешься мне внушить, что убита не Градова, а Семенова?
— Именно! А Лиза сидит в укромном месте и дожидается приезда отца. Я ведь тебе рассказывала, что поведение Лизы и ее папеньки мне показалось странным. Более того, Лиза случайно себя выдала, и я догадалась, что она знает убийцу!
— Ну знаешь, это еще надо доказать! — возвысил голос Дубовой.
В трубке послышалась непонятная возня, потом женский голос недовольно произнес:
— Дайте же, наконец, поспать.
— Слушай, Олька, Настя сказала, что если мы не прекратим работать по ночам, то она подаст на развод. А мне страсть как охота на серебряной свадьбе надраться. Потом и развестись можно, конечно, но до нее ни-ни! Ой, больно же, блин! — в трубке послышались звонкие шлепки и отчаянные вопли Стаса. — Все. Хватит. Сдаюсь. Ну все, Настасья, пощади!
Очевидно, разгневанная шуткой мужа Настасья надавала подполковнику тумаков.
Наконец, шум стих, и Стас вернулся к разговору:
— Оль, давай мы с тобой утром продолжим. Не то я до завтра не доживу. Гутен нахт, фройляйн Детектив.
— Спокойной ночи. Но ты все-таки мою версию обдумай.
Ольга положила трубку на рычаг и задумалась, за кухонной дверью послышался подозрительный шорох. Подкравшись на цыпочках, Ольга резко толкнула ее, но в темном коридоре было пусто.
— Странно, — вслух прокомментировала Ольга и отправилась в спальню.
Укладываясь на свою половину кровати, она прислушалась: с противоположной стороны раздавалось ровное сопение Олега, правда, Ольге показалось, что дышит он чересчур громко и старательно. Ну да бог с ним. Остаток ночи она проворочалась, напряженно обдумывая новый поворот в деле «рузавинского маньяка». Ей необходимо убедить Стаса не выпускать Градова из России. Ведь за телом дочери может съездить и мать. А Градова выпускать нельзя ни под каким видом, в этом она могла присягнуть. Сбежит, и поминай как звали.
