Приоткрыв дверь, Олетта обомлела. Вокруг связанных между собой и висящих вниз головой двух человек сновала чудовищная фигура: сверху она была уродливой белёсокожей девушкой, а снизу — змеёй. Вытащив нож из живота одной жертвы, монстр в мгновение ока оказался перед второй, и махнул клинком так быстро, что едва ли глаз простого смертного в тусклом свете мог различить это движение.
От крика кровь воительницы вскипела. Она уже не думала о том, что выдаст себя. Она вообще ни о чём не думала. Разыгравшаяся жестокость вызвала приступ ярости у Олетты, которая захотела прекратить это здесь и сейчас. Внутри названной воительницы проснулся так тщательно скрываемый дракон. Она поднесла огонёк масляной лампы к лицу, набрала полные лёгкие воздуха и выдохнула…
* * *
Тускло освещённую комнату наполнил яркий свет драконьего пламени. Несмотря на всю свою нечеловеческую скорость, Ламия едва смогла увернуться от выпущенной в неё огненной струи, которая всё же лизнула клок её волос, и выбила оконную раму, обломки от которой, объятые огнём, улетели во тьму.
Демонесса вырвала горящий клок, отбросила его в сторону, и сосредоточила взгляд на источнике своих бед. Девушка, что твёрдым шагом направлялась к ней через раскуроченные покои повелительницы, походила на обычную чинис. Но всё же в ней было что-то особенное, что-то неправильное. Глаза незваной гости горели яростью. Ламия зашипела и бросилась вперед. Новая вспышка огня, едва не испепелила полузмею. Быстро среагировав, демонесса отпрыгнула в сторону, расколов чешуйчатым телом сундук с вещами точно скорлупу. Половицы натужно заскрипели под её весом. Часть лица обгорела, волосы вспыхнули, а правое ухо превратилось в безобразный кровоточащий бугор. Ламия сорвала с себя какую-то тряпку, что раньше была её одеянием, и набросила на волосы пытаясь сбить пламя, но через мгновение загорелся и этот кусок ткани. Волосы демонессы сгорели и теперь лишь торчали пучками кое-где обугленных остяков.
Девушка с тёмной кожей снова набрала воздух в лёгкие. Ламия уже знала, что за этим последует, и стала приближаться к противнику скачками вправо и влево.
Олетте не было никакой возможности угнаться за чудовищем. Та перемещалась как тени в грозу: вот враг здесь, а вот он уже в другом месте. И этот враг с каждым скачком становился всё ближе. Но и дракон не так уж проста, она выдохнула огонь перед собой полукругом, от чего Ламия отпрянула назад. Олетта сдерживала позыв превратиться в огненную крылатую рептилию, как раньше, понимая, что сотканный из пламени ящер обязательно сожжёт пленников чудовища, а как минимум один из весящих под потолком чинис оставался всё ещё жив.
Ламия на секунду прекратила двигаться. Её соперник была не простым магом, уж слишком хорошо и часто она использовала огонь для своих целей. Все демоны жили долго и часто ни одну жизнь в смертном мире. Поэтому Ламия поняла — перед ней дракон. И, видимо, молодой — такой, который не умеет изрыгать пламя самостоятельно, и для которого нужно дышать через открытый огонь, чтобы творить свою магию. Демонесса резко кинулась к заложниками и щёлкнула хвостом по своим жертвам. Те стали раскачиваться на канате из стороны в сторону, сопровождая это стонами, и периодически оказываясь между Ламией и Олеттой.
Растерянность пробежала в глазах молодого дракона и демонесса усмехнулась, увидев, как противница медленно отступает назад. В следующее мгновение, когда подвешенные жертвы находились совсем близко к Ламии, та совершила прыжок. Олетта могла спалить врага на месте, но замешкалась буквально на мгновение, не желая убивать заложниц.
Дракон едва успела перекатиться, чтобы не быть раздавленной кольцами демона. Часть масла вытекла наружу из лампы и заполыхала пламенем. Приземлившись так, что доски пола затрещали, а некоторые вздыбились, Ламия махнула кончиком хвоста и масляная лампа из руки Олетты отлетела в сторону. Инстинктивно, скорее по привычке, воительница прижала горящую руку к себе и накрыла тканью.
Демонесса усмехнулась: ещё одна ошибка, на этот раз последняя. Зрачки дракона расширились, она только что поняла, что сделала: сбила с руки пламя, которое могла использовать против врага. Больше между ней и Ламией открытого огня не оставалось и выдуть пламя ни из чего не получится.
Демон напрягся всем телом, смакуя каждый момент этого последнего броска. Эта молодая драконица зря её опалила, Ламия знала толк в мести. Неожиданно для обеих сражающихся раздался оглушительный треск. Демонесса почувствовала, как пол уходит у неё из-под хвоста и совершила прыжок, но было уже поздно. Своими прыжками и увертками Ламия надломила многие перекрытия пола и в конце-концов доски не выдержали и стали обрушиваться на этаж ниже. Демон не допрыгнула до своей жертвы и растянулась перед воительницей. Дыра в полу росла, и толстая грузная змеиная половина тянула Ламию вниз, в образовавшийся провал. Демонесса вонзила свой клинок в пол, пытаясь подтянуться до Олетты. Но драконица не растерялась и в следующий момент подскочила к врагу, выхватила из-за пояса меч и рубанула Ламию по руке. Лишившись кисти правой руки та заорала и соскользнула вниз.
Идти на такого противника лишь с мечом Олетта не решалась поэтому замешкалась на мгновение в поисках того, что могла бы использовать как запал для своего пламени. В следующий момент оглушительный крик наполнил комнату. Очнувшись от своего забытья, Алана разогналась и прыгнула в проём вслед за Ламией.
Демон подхватила носителя контракта и резко ломанулась из комнаты, в мгновения ока высадив дверь. В этот момент в помещение, где находились пленники, вбежали гвардейцы, их было много: всего лишь треть несла вахту сегодня во дворце, остальные отсыпались перед сменой в бараках на нижней террасе или стояли на стенах.
— Демон внизу! — крикнула Олетта, указывая на пролом. — Она пытается сбежать.
Толпа гвардейцев отреагировала не сразу. Возникла сумятица, потому как стоявшие в коридоре не разобрали крика Олетты, а находившиеся в комнате растерялись.
* * *
Где-то далеко под грудой одеял проснулась Кольгрима. Камень ещё грел, но уже совсем чуть-чуть. Однако, чернокнижница проснулась не от холода, а от того, что она видела во сне.
— Это была ошибка, — сказала она во тьму.
* * *
Георж бежал вверх по лестнице. Он окончательно загнал своего верного коня, но тот, по счастливой случайности, если это так можно назвать, упал и забился уже перед самыми воротами дворца. Командуя тем небольшим отрядом, что сумел за ним поспеть, визирь спешил к Повелительнице, размахивая мечом и перескакивая через две-три ступени разом, а также через валяющиеся то тут, то там тела, и лавируя между, а иногда и отталкивая, бегущих ему на встречу придворных.
До покоев Асатессы оставалось всего два лестничных пролёта, когда дверь, ведущая на этаж, просто взорвалась обломками дерева, и взору Георжа предстала уродливая фигура полуженщины-полузмеи. Она таращилась на князя уродливыми чёрными глазами, а узкий раздвоенный язык быстро-быстро выскакивал и скрывался между испачканных кровью оскаленных острых зубов. У демона отсутствовала кисть на правой руке, а левой она тащила за собой за шкирку женщину. «Алана», — пронеслось в голове у князя. Он встал в боевую стойку, тоже сделали и люди из его отряда.
