Ганс тяжело вздохнул и сосредоточился на главном виновнике всех бед — на князе Савате, из-за которого он застрял в этом чёртовом ельнике и не может немедленно возвратиться во дворец.
— Это всё неважно, — проговорил он, ни к кому особо не обращаясь. — Сейчас нужно схватить этого индюка Савата.
— Сават нам будет в любом случае полезен, — согласилась Кольгрима, а Абдигааш утвердительно кивнул.
— Значит планы не изменились, — подвёл итог Барон и встал, закутавшись поплотнее в свою шубу. — Сегодня нас ждёт много работы.
* * *
Солнце находилось уже в зените и немилосердно било в окно комнаты, где лежала Асатесса. Она открыла целый глаз. Это было тяжело, так как правое око всё ещё нестерпимо болело. В комнате посапывал один из стражников. Повелительница попыталась встать, но живот сразу загорелся нестерпимым жаром в правой стороне. Асатесса снова откинулась на кровать. Лёжа, она вспоминала какие раны нанес ей демон. Та выкручивала ей руки, когда связывала, но вроде они остались целыми, затем вогнала меч в бедро, а потом… потом последовал удар в живот… неглубокий… под кожу… А ещё… демон ударил её по лицу. Асатесса ощупала пальцами повязку на правом глазу и прошлась вверх и вниз по запёкшийся корочке на коже, выглядывающей из-под повязки, а также стяжках тонкой нити, что использовал придворный доктор.
— Уже не красавица, — тихо сказала она.
Ей стало ужасно жаль себя, и из левого глаза скатилась слеза, в то время как правый начал болеть с новой силой. Вдруг Повелительнице пришла мысль, что она никогда себя не считала красавицей, и ей от этого полегчало. Она ощупала ногу, та была туго перебинтована и тоже ныла после удара клинка демона.
Вдруг Асатесса вспомнила, что там, в той комнате, она была привязана к сестре.
— Ашая! — не сдержав порыв, простонала она.
Стражник, что спал всё это время на стуле рядом с кроватью, всхрапнул и открыл глаза. Несколько мгновений он смотрел на Повелительницу, лежащую с перебинтованной головой перед ним. Затем, видимо, вспомнив, где он и что делает, страж подскочил и вытянулся по стойке смирно.
— Повелительница! — только успел сказать воин, как в комнату вошли ещё двое.
— Приподнимите меня, — Асатесса попыталась встать, но живот и ногу обожгла новая волна боли, заставляя её снова безвольно распластаться на кровати.
Из-за спины одного из стражников появилась служанка, которая метнулась к низенькой кровати, на которой уложили раненную, сложила повыше подушки и позвала вторую служанку, вместе с которой они положили Асатессу так, чтобы она оставалась в полусидячем положении. Когда они подтягивали её, та испытала сильный укол боли в животе. Пока вокруг суетились, Повелительница упустила момент, как вышел один из стражников и на пороге появился визирь.
— Оставьте нас! — повелел Георж, и все находившиеся в комнате вышли.
— Как Ашая? — спросила у него Повелительница, не дожидаясь ухода прислуги.
— С ней всё нормально, — быстро проговорил дядя, пока шёл к дальней стене покоев за табуретом. — Она спит. Доктор сказал, что кровотечений нет. Хотя у неё, как и у тебя есть раны и одна очень глубокая.
— Она сильно пострадала?
— Ничего, что невозможно поправить, — уклончиво ответил Георж.
Князь поставил табурет и присел рядом с кроватью.
— Как ты, племянница? — тихо проговорил он, стараясь заглянуть ей в единственный оставшийся глаз, запрещая себе пялится на повязку, под которой на лице снова проступила кровь.
— Выгляжу ещё хуже, — попыталась неуклюже пошутить Асатесса.
— Придворный лекарь, говорит, что при должном уходе ты быстро поправишься.
— И глаз отрастёт? — ухмыльнулась племянница.
Повисла тишина, Георж не знал, что сказать ей на это.
— Ладно, я думаю, что если у меня будет трон, то меня обязательно возьмут… замуж… с таким-то приданным… — криво улыбнулась Повелительница.
Георж молчал, изучая складки шёлка на кровати. Асатесса вздохнула.
— Вы поймали демона? — задала вопрос Повелительница.
— Она ушла, — проговорил Георж, продолжая смотреть вниз. Он испытывал стыд за это и ожидал взрыва гнева, но Асатесса лишь вздохнула.
— А Алана? — спросила она.
— Демон забрала её с собой, — поднял на неё глаза князь.
Снова повисла пауза.
— Я заключил в темницу Катерину, старшую дочь князя Палеса.
— Зачем? — сощурила глаз Асатесса. — Неужто заключение ни в чём неповинного дитя как-то может помочь нам? Я думаю уместнее было бы приобщить её… к каким-нибудь работам во дворце. Перед знатью, это выглядело бы пристойнее.
— Она уже не дитя, — возразил визирь. — И вопрос тут не в этом. Она… предлагала мне измену… и, к тому же… есть подозрения, что она использует запрещённую магию. Она пустилась в погоню за матерью и этим демоном. Но под утро вернулась, хотя я полагал, что демон просто убьёт её.
— Катерина, наверное, даже не встретилась с ним, — предположила Повелительница, не совсем понимая куда ведёт дядя.
— Она так и сказала, — кивнул Георж. — Но утром по следу ходили люди. Они сказали, что все следы заметены, хотя снега и ветра не было. В одном месте они нашли труп слуги, что обычно привозил сено для лошадей во дворец. Он задержался в кабаке и возвращался ночью. Демон убил его, поджёг телегу, и спасся бегством на ней. К месту где та была подожжена ведут не следы, а снежный вал.
— Странно, — сказала Асатесса.
— Я задался вопросом, что может оставлять за собой не следы, а намётанную стену снега, и от чего спасаясь нужно зажечь огонь.
— Неужели ты думаешь, что княжна стала бы…
— Я не знаю… — признался Георж. — Пока она отпирается.
Повисла тишина.
— Хотя… магистрата здесь нет… он предал меня… — медленно, как будто размышляя про себя, проговорила Повелительница. Дядя поднял на неё глаза, и она, поймав его взгляд, вздрогнула, как будто проснулась ото сна.
— Что с Олеттой? — вспомнила Асатесса. — Ты разговаривал с ней? Возможно это бред, вызванный страхом, но мне показалось, что она выдыхала пламя.
— Я склонен думать, что она и вправду выдыхала пламя, — ответил, чуть помедлив, Георж. — Она не производит впечатление эрудированного мага. Скорее всего это её врождённая способность.
— Это значит… — Асатесса понизила голос. — Она дракон?
— Скорее всего, — кивнул тот. — И она поставила себя в очень щекотливое положение тем, что помогла тебе. Любой властитель захочет иметь при себе такую зверушку. Я уже не говорю о том, что всякие алхимики и чернокнижники, отдали бы гла… — князь осёкся. — Руку на отсечение, чтобы разобрать её на органы для своих снадобий.
— А лич Плоских гор был не промах… — задумчиво проговорила Повелительница. — Держать дракона при себе… Что она собирается делать?
