— До конца жизни, — возвратив лениво-безразличное выражение лица произнёс Георж. — Ему это умение не понадобится.
Он специально сделал паузу, чтобы ещё чуть-чуть насладиться горевшей в глазах мятежного князя бессильной злобой.
— Однако мы не варвары какие-нибудь и сделаем всё возможное, чтобы исправить то, что натворили чужеземцы. Вам нужно что-нибудь, господин врач?
— У меня есть всё необходимое в моём кабинете, только распорядитесь, чтобы ко мне прислали плотника, дабы он подогнал дерево, которым мы зафиксируем переломы, под особенности… увечий князя.
— Я распоряжусь, чтобы к тебе зашёл лучший человек, — кивнул Георж, признавая себя в душе самым благороднейшим из князей, при этом не забывая радоваться положению князя Савата.
Келью узника, визирь покидал в наилучшем состоянии духа. Наверное, даже неделя, проведённая на горячих источниках в окружении десятка молодых служанок, так бы его не освежила, как эти несколько минут, проведённые в обществе обидчика. Он был готов буквально расцеловать этого Барона и его огромного спутника, за то, что их гостинец, привезённый из земель Савата, так порадовал чувство мести князя.
* * *
Ганс не мог уснуть после тяжёлой дороги. Он вышел из своей комнаты и ноги сами повели его на верхние этажи, к комнате, где коротала свой день Ашая. Сегодня она отказалась пить пилюли, прописанные доктором. Но и вставать тоже не стала. Она просто сидела в кровати и смотрела молча в окно, что так же удовлетворяло лекаря. Рядом с сестрой Повелительницы в полной тишине дежурила служанка, и когда Ганс переступил порог, она бросилась ему наперерез, размахивая руками и лепеча, что ему сюда нельзя. Барон сделал вид, что не понимает её, и обратился сразу к Ашае не на наречии Чинис, а на языке средних земель, на котором они говорили в замке Вечного Господина.
— Привет, отзови свою служанку.
Медленно, как бы нехотя, раненная чинис повернула голову и уставилась немигающим взглядом на Барона. Её лицо исказила то ли боль, то ли крайне нежелание с ним говорить.
— Она не моя служанка, — наконец медленно заговорила Ашая. — Она приставлена, чтобы ухаживать за мной и помогать.
— И как? Помогает? — Ганс задал вопрос, который можно было расценивать по-разному.
Ашая потёрла лоб и вздохнула.
— Оставь нас, — сказала она на наречии чинис, и служанка обернулась к ней с немым вопросом на лице. — Да, это мой друг, оставь нас, нам надо поговорить, — повторила Ашая.
Когда они остались в комнате одни, Ганс не торопился начинать разговор. Он молча стоял на месте и смотрел на Ашаю. Та вздёрнула нос и взглянула на него высоко подняв брови.
— Хочешь сыгрануть в шахматы? — Барон кивнул на доску, что лежала на столике рядом с окном. По-видимому забытая кем-то из прошлых жильцов этой комнаты.
— Как будто ты умеешь? — с сарказмом в голосе проговорила Ашая.
— Ну, я доставлю тебе удовольствие проиграв, — Ганс прошёл к столику и передвинул его к изголовью низкой кровати.
— Ты хоть знаешь, как ходят фигуры?
— Да, — Барон осторожно взял Ашаю под колени и лопатки и придвинул ближе к краю кровати. Придерживая её рукой, он поправил подушки. Его прикосновения заставляли сердце мага огня и серы сжиматься, душа пела от ощущения заботы этого светловолосого мужчины. Однако, живот от манипуляций заболел сильнее, и Ашая стала морщиться.
— Я играл с Вечным Господином, пока ему не надоело, — продолжил Ганс, придвигая стол так, чтобы сопернице было легче дотянуться до фигур и начал расставлять их на доске.
— А почему ему надоело? — Ашая с интересом наблюдала за руками, быстро выставляющими фигуры на доску.
— Он проигрывал, только когда безбожно поддавался, — улыбнулся Ганс. — Из меня не вышло достойного соперника.
— Я думаю, что у такого древнего создания было время, чтобы научиться играть, — задумчиво проговорила Ашая, глядя на выставленные фигуры. Белые Барон поставил ближе к ней, сам намереваясь играть чёрными.
— Ну, наверняка, больше, чем у пятнадцатилетнего мальчишки, — хмыкнул Ганс, усаживаясь на небольшой стульчик, что ранее занимала служанка. — Ходи.
— А почему я белыми? — подняла на него глаза Ашая.
— Ну… как даме я решил предоставить тебе первый ход, — замялся он.
— Нет, так не пойдёт, я коротала за шахматами много зим, и даже обыгрывала Ранету, несмотря на то, что та была сильна в этой игре, так что ты ходи первым.
— Вы как всегда великодушны, госпожа, — улыбнулся Барон.
— Вот-вот, не забывай, кто тут госпожа, — хмыкнула Ашая.
Ганс выставил на клеточку фигуру, и Ашая задумалась. За разговором она практически забыла свою печаль, но сейчас горькое чувство стало вновь терзать её, не давая сосредоточиться на игре.
— Я чувствую себя неуютно, — поделилась маг, рассеянно выставляя пешку.
— Ага, — Барон тоже походил. — Это почему же?
— Я одна, в комнате… с мужчиной… — проговорила медленно она, делая ход.
Ганс поднял глаза.
— И когда это тебя смущало?
— Могут начать говорить разное…
— Боишься расстроить отца?
— Теперь, когда ты так сказал… — Ашая улыбнулась, выставляя коня. — Я даже чувствую себя лучше.
Ганс тоже задумчиво улыбнулся и походил высвободившимся слоном.
— Не боишься, что сестра потребует жениться на мне?
Повисла пауза. Барон явно не торопился отвечать, и Ашая уже подумала, что он пропустил этот вопрос мимо ушей либо нечаянно, либо нарочно.
Они походили ещё по разу, прежде, чем тот наконец заговорил.
— Я больше боюсь, что твоя сестра прикажет меня убить, когда всё закончится, — Ганс как раз-таки размышлял, стоит ли открыть магу серы и пламени все карты, и, взвесив за и против, решил всё же озвучить свои сомнения.
— С чего бы это? — Ашая выдвинула слона.
— Ну, знаешь, я буду слишком много знать, я не из этих мест, и это легче, чем заплатить мне…
— Моя сестра не такая, — она сначала протянула руку к фигуре, а затем подняла на него глаза.
— А какая? — он пристально посмотрел ей в глаза.
— Она очень добрая, заботливая… — начала перечислять Ашая, взяв в руку фигуру.
Ганс перевёл взгляд вниз на доску и видел, как слон коснулся предназначенной ему клетки.
— Для тебя, — Барон выставил пешку так, чтоб она защищала его короля, и поднял взгляд на партнёра по игре. — Но не для меня. Я чужак, не из вашей семьи, не из вашего народа.
Ашая опустила глаза и задумалась. Он был прав, одному Богу известно, что было в голове у её сестры. Она могла положиться на неё, но они… Асатесса задушила прошлого владыку, и это покушение она планировала не один год, что говорило о её умении действовать жёстко.
