Когда я увидела этот магазин, я слегка растерялась. Он был огромен. Два этажа солидного здания занимали прилавки и витрины со всяческой пригодной для шитья мелочью. Я замирала чуть ли не у каждого прилавка – любовалась термоаппликациями, наборами для вышивания, кружевами, тесьмой и так далее. Но детективы не дали мне размякнуть и позабыть про суть нашего визита. Они повлекли меня в пуговичный отдел. Поскольку я в нашей триаде играла роль наблюдателя, все разговоры взял на себя Александрит. Он подошел к молоденькой продавщице в отделе фурнитуры и открыл перед нею бархатную коробочку с лежавшей там пуговицей.
– Сударыня, к вам поступали такие пуговицы?
– Да, конечно,– немедленно отозвалась продавщица.– Не так давно мы получили партию именно таких пуговиц. Но она быстро была продана. Почти вся. Все пятьдесят дюжин.
– Кому могло понадобиться такое количество пуговиц? – как бы про себя подивился Александрит.– Наверное, ателье или пошивочной мастерской...
– Вот и нет! – возразила продавщица.– Эти пуговицы, сударь, все до единой скупила одна художница. Она живет в этом городе, ее все знают. Ее зовут...
– Сибилла Тейт,– подсказала я.– Верно?
– Совершенно верно,– кивнула продавщица.– Она еще оставила свой автограф в книге отзывов почетных посетителей нашего магазина.
– Вы не могли бы показать нам эту книгу?
– Да, пожалуйста. Одну минуту.
Продавщица вышла из-за стеллажа с кружевами, кивнула охраннику, чтобы он подежурил за прилавком, и направилась в служебное помещение. Вскоре она вернулась, неся объемистый том, переплетенный в сафьян.
– Вот, пожалуйста,– Продавщица положила том на прилавок и раскрыла его в нужном месте,– Эта запись от самой госпожи Сибиллы Тейт.
И что все так носятся с этими людьми искусства?! Вот я – первоклассная ведьма, но никто не просит у меня автографа. Зато на мою жизнь и безопасность покушаются все кому не лень!
Мы внимательно рассмотрели автограф. Текст его звучал немного наивно: «Благодарю ваш прекрасный магазин за помощь в творчестве!» И изящный, на полстраницы росчерк.
– Этот путь мы проследили,– сказал Александрит, захлопывая книгу отзывов.– Боюсь, для нас он бесполезен. Это не может быть Сибилла Тейт.
– Это не может быть Сибилла Тейт, но она может знать, кто еще в Оро носит такие пуговицы,– заметила я.
Мы поблагодарили продавщицу и вышли из магазина.
– Мое предложение таково,– попыталась я взять инициативу в свои руки.– Мы сейчас направляемся к Сибилле Тейт и выспрашиваем ее на предмет пуговицы. Может быть, она нам что-нибудь подскажет или посоветует.
На самом деле верилось мне в это мало, просто хотелось еще раз увидеть Сибиллу.
– Следствие зашло в тупик,– задумчиво произнес Александрит,– И я не вижу причин, по которым нам бы не следовало посещать эту художницу. Думаю, мы потратим на это немного времени.
Тамариск согласилась, но высказала сомнение в том, что нам будут рады,– ведь мы собирались заявиться в дом Сибиллы без приглашения.
– Я ее подруга,– сообщила я.– А значит, могу навестить ее без всякой официальности. А вы – мои спутники. Проблем не будет.
Мы вновь оседлали метлы, Тамариск встала на крыло, и наша кавалькада отправилась к особняку Сибиллы. Дорогу я еще не забыла.
У ворот особняка мы спешились, и я подергала за шнур старинного звонка. Минуты через две я увидела сквозь ограду, как к нам движется дворецкий Сибиллы Уолтер. Он открыл калитку и поклонился:
– Что угодно господам?
– Здравствуй, Уолтер,– сказала я,– Ты меня не узнаешь?
– Что вы, госпожа Юлия, я сразу узнал вас.
– А это мои добрые знакомые, Тамариск и Александрит. Может ли госпожа Сибилла принять нас?
– Для вас и ваших друзей дом госпожи Сибиллы открыт в любое время. Пожалуйте.
И мы пожаловали.
Сибилла встретила нас в холле. Она была одета в простое домашнее платье, сверху повязан передник, немного заляпанный красками.
– Боги мои! – воскликнула Сибилла.– Кто посетил мою скромную обитель! Юля, радость моя, позволь тебя обнять!
Сибилла порывисто обняла меня, и я с ужасом подумала о том, что краска с ее передника окажется на моем вполне приличном платье, но ничего подобного.
– Сибилла, позволь представить тебе моих друзей – это Александрит и Тамариск. Они частные детективы.
– О, это великолепно! Ко мне еще никогда не заглядывали детективы! Уолтер, шампанского! Подай в малахитовую гостиную. Идемте, друзья.
Сибилла привела нас в гостиную, оклеенную обоями «под малахит». Мебель здесь обили изум- рудно-зеленым бархатом, и оттого казалось, что вся гостиная напоминает лужайку.
Уолтер принес шампанское. Мы пригубили по бокалу за встречу, после чего Сибилла принялась меня расспрашивать о том, легко ли быть Госпожой Ведьм. Про Александрита и Тамариск она тоже не забывала, так и сыпала вопросами. Наконец Сибилла иссякла, шампанское тоже закончилось, и мы решили, что пора переходить к делу.
– Сибилла, ты не могла бы нам помочь? – спросила я.
– Все что в моих силах.
– Мы ведем расследование по факту пропажи из Дворца Ремесла одной драгоценности. Драгоценной реликвии, лучше так сказать. На месте преступления была обнаружена вот эта пуговица...
Александрит достал из кармана коробочку и открыл ее. Сибилла заглянула внутрь.
– Мон дье,– пробормотала она.– Мне знакомы эти пуговицы. Я сделала из них панно. Называется «Фонтан слез». Хотите посмотреть?
Сибилла была мне известна как художница, способная смастерить шедевр из пивных банок или старых дискет. Поэтому то, что она сотворила панно из пуговиц, меня не удивило.
– Прошу в студию! – Сибилла сделала приглашающий жест.
Из малахитовой гостиной мы прошли в ее студию. Здесь все оставалось неизменным, кроме огромного холста, расшитого бриллиантовыми пуговицами. Да, это действительно напоминало фонтан.
– Вот,– указала на фонтан Сибилла,– Мой последний магнум опус.
– Сибилла, это великолепно,– искренне отозвалась я,– Скажи, пожалуйста, может быть так, чтобы кто-то еще воспользовался такими же пуговицами. Допустим, в утилитарных целях.
– Вполне вероятно,– сказала Сибилла. Я скупила всю партию, но это же была не первая партия этих пуговиц. Они давно появились в продаже. И кстати! Я недавно видела на ком-то рубашку с такими пуговицами. Это определенно был мужчина, и не просто мужчина, а вампир. Он выступал на открытии моей персональной выставки. Да! Именно так! Я еще удивилась, что на рубашке у него такие же пуговицы, как на моем панно, и еще удивилась потому, что никогда мое искусство не привлекало вампиров, а тут н& тебе! Правда, вампир этот тоже связан с искусством и известен в определенных кругах. Его зовут Леопольд Ансельм Первый.
