В 1864 г. Линкольн признался: «Война, в лучшем случае, всегда ужасна. И эта война между нами, по ее значительности и длительности, одна из самых ужасных. Она нарушила деловую активность полностью во многих районах, и частично — во всех. Она разрушила собственность и превратила в руины дома; она увеличила национальный долг страны до беспрецедентного уровня. Она принесла скорбь почти в каждый дом». В то же время он признавал, что война должна быть доведена до конца, чего бы это ни стоило: «Мы получили эту войну как цель, как достойную цель. И война будет закончена только тогда, когда эта цель будет достигнута. Благодаря Господу, я надеюсь, что такое время никогда больше не повторится»
[1678].
Признавая рабство стержнем этой войны, в своем втором инаугурационном адресе Линкольн подчеркнул: «Ради того, чтобы увековечить и расширить институт рабства, мятежники были готовы даже расколоть Союз, тогда как правительство заявляло лишь о своем праве ограничить территорию распространения этого института. Ни одна из сторон не ожидала, что война окажется столь масштабной и продолжительной, какой она является на сегодняшний день. Ни одна из сторон не тешила себя надеждой, что причина конфликта может исчезнуть в результате или даже раньше того как прекратится сам конфликт… мы надеемся и горячо молимся, чтобы этот могучий бич войны скорее оставил нас»
[1679].
9 апреля 1865 г. произошла историческая капитуляция командующего северовиргинской армией Роберта Ли перед командующим армией Союза У. С. Грантом в Аппоматоксе
[1680]. 14 апреля 1865 г. президент А. Линкольн был убит в театре Форда, в Вашингтоне. 26 апреля 1865 г. капитулировал командующий армией Теннесси Джозеф Джонстон перед У. Т. Шерманом. 9 мая 1865 г. новый президент Соединенных Штатов Э. Джонсон объявил об окончании мятежа. В последующие дни был арестован бывший президент южной Конфедерации Дж. Дэвис. Последним из конфедератских генералов капитулировал вождь чероки Стэнд Уэйти 23 июня 1865 г.
Продолжением второй североамериканской революции стал период Реконструкции Юга, в ходе которой были приняты XIV и XV поправки к Конституции, наделявшие освобожденных негров-рабов гражданскими правами, в том числе избирательными.
Завершение Гражданской войны воссоединило Союз, но не примирило победителей и побежденных, общество осталось расколотым на долгие годы. Прямые военные затраты правительства США достигли 3 млрд. долл., государственный долг с 1860 г. вырос более чем в 30 раз. Число погибших на фронтах военных действий превышало 640 тыс. чел., более 1 млн чел. было ранено. Число погибших среди гражданского населения не поддается учету.
Гражданская война Севера и Юга стала самым серьезным испытанием для американской демократии. Она правомерно оценивается российскими историками как социально-политическая революция. Подобной позиции придерживается значительная часть американских историков. Джеймс Макферсон и Эрик Фонер рассматривали кровавый конфликт Севера и Юга, как революцию, радикально изменившую страну, как торжество свободы и демократии. И это был реальный революционный транзит к более современной демократии, когда через централизацию власти, урезание прав и свобод граждан Америка продвигалась к новому пониманию свободы. Это были не только отмена рабства и обретение фермерами долгожданного права собственности на Западе в виде гомстедов, но и превращение довоенного союза штатов в единый и нерушимый Союз. Из рабовладельческого государства США стали свободной республикой, политический центр силы сместился с Юга на Север, было покончено с более чем 70-летним преобладанием южан в политическом руководстве страны. Гражданская война Севера и Юга являлась важнейшим этапом второй североамериканской революции, наряду с Реконструкцией Юга, призванной утвердить главное ее завоевание — ликвидацию рабства, закрепление демократических основ существования правительства «из народа, волей народа и ради народа». По словам Авраама Линкольна, также ставшего жертвой кровавой Гражданской войны, страна могла, наконец, узреть «новое рождение свободы». Писатель Р. П. Уоррен назвал Гражданскую войну историей, продолжающей жить в воображении нации.
Несмотря на некоторые усилия властей Севера по сохранению конституционных демократических основ: проведение выборов разных уровней, признание легальной деятельности оппозиционной демократической партии, терпимое отношение к критике со стороны периодической печати; война, и, в особенности Гражданская война, неизбежно ведет к массовому нарушению всех базовых прав человека, в том числе естественных и неотъемлемых, таких как «жизнь, свобода и стремление к счастью». В ходе Гражданской войны происходила дальнейшая централизация власти, укрепление и усиление института президентства. Президент Линкольн отверг джефферсоновскую идею о «минимальном правительстве», склонившись к гамильтоновскому проекту.
Тем не менее, Линкольн справедливо считал, что в ходе войны будет укрепляться демократия и республиканская форма правления: «По своему существу это народная борьба. Со стороны Союза она ведется для сохранения в мире той формы правления, чьей целью является улучшение положения людей»
[1681]. В результате Гражданской войны произошло укрепление либерально-демократических ценностей, незыблемости просветительских идей об общественном договоре, народном суверенитете, свободе и демократии, правах человека
В итоге второй североамериканской революции закреплялось существование единой американской нации, создавались условия для быстрого экономического развития, модернизации и индустриализации, освоения западных земель и расширения единого внутреннего рынка. Расширились границы политической демократии, новым содержанием наполнилось понятие прав человека.
Вместе с тем в итоге осталось много нерешенных проблем: освобожденные негры не получили земли и равных с белыми прав, плантаторы сохранили свои земли и влияние на жизнь южных штатов. Новая система расового неравенства, последовавшая за окончанием послевоенной реконструкции, серьезно подорвала идею о том, что Гражданская война способствовала новому рождению свободы, как утверждал Линкольн в Геттисберге. В ходе войны и в последующие годы индейцы подверглись дальнейшему истреблению, либо были загнаны в резервации. Принцип свободного труда, возможно, восторжествовал с победой Союза, но национальная банковская система, высокие тарифы и другие экономические меры, введенные администрацией Линкольна в попытке мобилизовать ресурсы Севера для войны, стали служить опорой долгосрочному союзу между республиканской партией и формирующимся классом промышленных капиталистов и финансистов.
Глава 10. Борьба с коррупцией в период Реконструкции
О вреде коррупции человечество заговорило с возникновением первых цивилизаций и письменных источников. Еще Аристотель утверждал: «Самое главное при всяком государственном устройстве — поставить дело так, чтобы должностным лицам невозможно было наживаться»
[1682]. Совершенно очевидно, что эта проблема всегда волновала современников. Борьбу с коррупцией просветители считали наиважнейшей задачей в создании справедливого государственного устройства. Они смело обличали подкупы, взяточничество, непотизм, политический патронаж, злоупотребление служебным положением, некомпетентность должностных лиц
[1683]. Подкуп и взяточничество осуждал Д. Дефо, отмечавший, что всякие попытки искоренить подобное зло, оказывались малоэффективными: «коррупция велась настолько открыто и нагло, как будто бы и не существовало суровых законов против нее». А те, которые существуют малоэффективны
[1684]. Наиболее резко протестовал против коррупции и призывал бороться с ней Болингброк: «Коррупция обращает доброе дело в злое. Взяточничество всех видов противно закону божьему, это смертный грех, который следует наказывать с беспощадной суровостью». Просветитель с горечью констатировал: коррупция в стране не только не исчезала, но напротив, усиливается день ото дня. Причем ее главными покровителями нередко становятся сами министры, которым по долгу службы надлежит бороться с подобным злом. Болингброк настойчиво призывал воспротивиться тому, чтобы коррупция «превратилась в систему». Просветитель был убежден, что если правителя будут окружать достойные и неподкупные люди, а не «льстецы и рабы его желаний», если правительство будет править, «не прибегая к помощи золота», то это позволит вывести народ «из состояния варварства к высшей степени величия и героическим доблестям»
[1685].
