Из всех ранних конституций лишь вермонтская предусматривала отмену рабства. Декларировав неотчуждаемое право индивида на свободу, она развивала тему: «Поэтому ни один человек мужского пола, рожденный в этой стране или привезенный из-за моря, не должен быть удержан на законном основании, чтобы служить какому-либо лицу в качестве слуги, раба или ученика, после того как он достигнет возраста двадцати одного года. То же касается женщины, после того как она достигнет возраста восемнадцати лет, если она не связана своим собственным согласием, после того как она достигнет такого возраста, или не связана законом для уплаты долгов, убытков, штрафов, издержек или тому подобного» (декларация прав Вермонта, ст. I). Особая ситуация сложилась в Массачусетсе. «Существенные и неотъемлемые» права человека, в том числе право на свободу, были сформулированы в статье I декларации прав штата. Именно на основании этого положения Верховный суд Массачусетса объявил рабство на территории штата неконституционным
[618]. Антирабовладельческая клаузула была внесена и в конституцию Делавэра. Согласно ей, «ни один человек, впоследствии ввезенный в этот штат из Африки, не должен содержаться в рабстве ни при каких обстоятельствах; и ни один негр, индеец или мулат не должен быть привезен в этот штат для продажи из любой части мира» (ст. 26) На деле запрещалась только ввозная работорговля, и этот запрет не действовал до 1789 г. Согласно цензу 1790, 15 % населения штата составляли рабы.
Северные штаты приняли законы об отмене рабства либо в период революции, либо вскоре после нее. Южные штаты (кроме Джорджии) во время революции запрещали ввоз рабов из Африки или облагали такой ввоз высокими пошлинами (Приложения, таблицы 5–6).
Что касается права собственности, то лишь декларация прав Вермонта оговаривала, «что частная собственность должна быть подчинена общественным нуждам, когда этого требует необходимость; тем не менее, когда собственность какого-либо конкретного человека берется для общественного пользования, владелец должен получать эквивалент в деньгах» (ст. II; при этом собственность в той же конституции объявляется естественным правом). В прочих конституциях штатов право собственности являлось безусловным.
Как и европейские просветители, американские виги высоко ценили свободу печати. Виргинская декларация прав была весьма решительна в выражениях: «Свобода печати является одним из величайших оплотов свободы и может быть ограничена только деспотическими правительствами» (ст. XII). Почти такие же фразы, только без упоминания о деспотических правительствах, включали декларации прав Северной Каролины (ст. XV), Пенсильвании (ст. XII), Вермонта (ст. XIV), Массачусетса (ст. XVI). В конституциях Пенсильвании (секция 35) и Вермонта (секция XXXII) отдельные статьи оговаривали: «Печатные станки должны быть свободны для каждого лица, которое собирается изучить работу законодательного органа или любой части правительства».
Еще одна излюбленная тема европейских просветителей — веротерпимость и свобода совести — как мы видели, почти не была задействована в предреволюционной вигской пропаганде. Зато в ранних конституциях штатов она разработана весьма подробно, под очевидным влиянием «Опыта о веротерпимости» Дж. Локка
[619] и произведений Вольтера. С точки зрения Вольтера, «общее благо человечества, составляющее главное стремление всех добродетельных сердец, требует свободы убеждений, совести, культа прежде всего потому, что эта свобода представляет собой единственное средство установить между людьми истинное братство»
[620]. Создатели первых американских конституций придерживались того же мнения. Декларация прав Северной Каролины в этом вопросе весьма лапидарна: «Все люди имеют естественное и неотчуждаемое право поклоняться Всемогущему Богу согласно велению своей собственной совести» (ст. XIX). Более развернутую формулировку можно найти в декларации прав Нью-Йорка: «Поскольку благие принципы разумной свободы требуют от нас не только изгнать светскую тиранию, но и оградить от того духовного гнета и нетерпимости, которыми фанатизм и честолюбие слабых и злых священников и князей бичевали человечество, этот конвент далее, от имени и властью доброго народа этого штата, предписывает, определяет и провозглашает, что свободное осуществление и пользование религиозным исповеданием и культом, без дискриминации или предпочтения, навсегда будет разрешено в пределах этого штата всем людям, при условии, что свобода совести, предоставленная настоящим законом, не должна толковаться таким образом, чтобы оправдывать акты разнузданности или действия, несовместимые с миром или безопасностью этого штата» (ст. XXXVIII). Подобные же условия были приняты в Джорджии (конституция, ст. LVI), (декларация прав на Мэриленде, ст. XXXIII), Нью-Джерси (конституция, ст. XVIII), Пенсильвании (декларация прав, ст. II). В них чувствуются отзвуки вольтеровского «Катехизиса честного человека»: «Религии отличаются одна от другой, как отличаются друг от друга правительства. Но все они существуют с соизволения Бога. Я полагаю, что внешние формы поклонения Божеству, если только в них нет суеверия по отношению к нему и варварской ненависти к другим людям, сами по себе едва ли могут быть приятны для него или оскорбительны»
[621].
В ряде конституций штатов содержался также запрет на установление государственной религии. Соответствующие статьи содержатся в конституциях Делавэра (ст. 29), Нью-Джерси (ст. XIX), Северной Каролины (ст. XXXIV). Требование отделения церкви от государства — локковское, оно четко обозначено в «Опыте о веротерпимости». Локк писал: «Каково бы ни было происхождение этой власти, поскольку она церковная, она и должна быть ограничена пределами церкви и никоим образом не может распространяться на дела гражданские, поскольку сама церковь полностью и совершенно отделена от государства и гражданских дел… Смешивать два этих совершенно различных по своему происхождению, цели и предмету сообщества — все равно что смешивать столь несовместимейшие вещи, как небо и земля»
[622].
Несмотря на авторитет европейских пропагандистов религиозной толерантности, утверждение веротерпимости в США было делом вовсе не легким. В Новой Англии (не считая Род-Айленда, где свобода вероисповедания существовала с момента основания) отделение церкви от государства завершилось лишь после революции. Будущий деятель Французской революции Ж. П. Бриссо в 1788 г. наблюдал в Бостоне закат конгрегационализма: в городе свободно проповедовали и отправляли свои службы методисты, анабаптисты, квакеры, т. е. представители именно тех конфессий, которых основатели «Града на Холме» не желали допускать к себе, иногда под страхом смертной казни
[623].
