Усиливавшиеся сепаратистские настроения были опасными для целостности Союза. Президент должен был предпринять какие-либо шаги или самоустраниться, на что особенно рассчитывали южане. Действующий президент Эндрю Джексон в период нуллификационного кризиса проявил твердость и непреклонность. Весьма оживленно пресса обеих секций обсуждала знаменитую полемику Джексона и его вице-президента Кэлхуна во время официального обеда в Белом доме по случаю дня рождения Т. Джефферсона. Джексон произнес тост, который не оставлял сомнений в его позиции в отношении возможности выхода какого-либо штата из Союза: «За наш Союз, который должен быть непременно сохранен». Кэлхун после аплодисментов, сопровождавших президентский тост, произнес свой, наполненный совсем иным политическим смыслом: «Наш Союз — он на втором месте после нашей Свободы, самого дорогого, что у нас есть. Всем нам нужно твердо помнить, что Союз может быть сохранен только в случае уважения прав штатов и равного распределения его благ и бремени». Кэлхун открыто противопоставил концепцию «прав штатов» концепции «целостности Союза» президента. После этого между ними происходит разрыв, Кэлхун открыто становится во главе движения нуллификаторов. Особенно активно позицию Джексона обсуждала пропрезидентская пресса. Благодаря этому широкому обсуждению, пишет историк Дж. Макмастер, слова президента глубоко запечатлелись в умах людей и запомнились надолго. Своей твердой и последовательной позицией в период нуллификационного кризиса, он предстал в общественном мнении страны как защитник Союза
[1056].
Редакторы северных газет поддержали позицию Джексона по отношению к нуллификаторам. Бизнесмен и политик Филипп Хоун писал в своих мемуарах: «Несомненно, президент является самым популярным человеком, которого мы когда-либо знали. Его действия всеми поддерживаются, все готовы признать его „отцом страны“… В тот момент, когда мы…не были уверены, каким будет избранный им курс, прозвучал его великолепный тост: „Союз должен быть сохранен“»
[1057].
Иной была реакция южной прессы. На Юге по-прежнему полагали, что южанин Джексон будет защищать и отстаивать «права штатов», а потому пойдет на уступки. «Charleston Mercury» писала: «Тост президента на последнем джефферсоновском банкете звучал так: „За федеральный Союз, он должен быть сохранен!“ На это мы ответим: „аминь“. Но как сохранен? Есть только один способ, а, именно, побудить большинство уважать права и чувства меньшинства, или, иными словами, побудить Север и Восток отменить бесчестные меры, которые доводят Юг до нищеты и порабощают его, или хотя бы внести в них поправки». Редакция газеты попыталась отделить позицию Джексона от точки зрения Уэбстера. «На деле это прямое признание джефферсоновских принципов в противовес доктрине консолидации, которую защищает м-р Уэбстер»
[1058]. Дальнейшее развитие политического кризиса как раз показало, что президент солидаризировался в своей позиции именно с вигом Уэбстером и получил поддержку от партии своих противников, в том числе от Генри Клея.
В южной прессе продолжалось активное обсуждение возможного отделения Юга. В многочисленных статьях утверждалось, что если Южная Каролина будет действовать смело и решительно, она сможет повести за собой южные штаты. Это будет смертельным ударом для Новой Англии. В общественном мнении южан укоренялось представление о том, что протекционизм — грабеж и разбой, что тариф — антиконституционен и ведет к торжеству деспотизма в стране, которому следует сопротивляться всеми возможными мерами. «Мы имеем право действовать, — утверждала „Southern Times“, — и мы будем действовать. Мы не скрываем от народа, что отделиться означает идти на риск столкновения с федеральным правительством, что сецессия не остановится там, где этого желают друзья Союза. Но мы сделали все, что можно сделать путем петиций, речей, протестов и угроз. Так пойдем же дальше». На митинге граждан г. Колумбии, призванном обсудить текущие проблемы, было принято решение о созыве конвента штата для решения вопроса о нуллификации и сецессии
[1059].
Президент Джексон заявил, что считает неконституционным отмену одним штатом федерального закона и рассматривает попытку выхода из Союза как измену
[1060]. Он пригрозил применить силу для подавления сепаратизма. Президент 10 декабря 1832 г. обратился к жителям Южной Каролины со специальным обращением — «Прокламацией к народу Южной Каролины». В ней он сформулировал свои взгляды на конституционную теорию, весьма близкие к тому, что говорил Д. Уэбстер: «Я считаю. право аннулировать закон Соединенных Штатов, присвоенное отдельным штатом, несовместимым с существованием Союза, открыто противоречащим букве Конституции, несовместимым с ее духом, со всеми принципами, на которых она основана, и губительным для тех великих целей, во имя которых она была создана. Сецессия подобно всякому другому революционному акту может быть морально оправдана крайностями угнетения, но называть ее конституционным правом означает смешивать значение терминов». В принципе осуждая сецессию, ведущую к распаду целостности государства, президент дал ясно понять, что не остановится перед применением силы. «Высокие требования долга обязывают меня торжественно заявить, что вы не можете преуспеть. Законы Соединенных Штатов должны исполняться. Разрушение Союза вооруженной силой является государственной изменой»
[1061].
В нуллификационном кризисе Джексон проявил лучшие качества политика: понимание интересов страны в целом, энергию и решимость, а также способность пойти на компромисс. Он жестко заявлял, что не пойдет на уступки раскольникам и готов подавить всякие мятежные действия силой, а лидеров раскольников во главе с Кэлхуном перевешать. В то же время, желая успокоить южные и западные штаты, он заверил их: «Ни один из штатов не может рассчитывать на использование центрального правительства в узких интересах…». Этим он хотел подчеркнуть, что федеральное правительство не идет на поводу у северо-восточных штатов.
