– Что же может быть хуже? – спросил возмущённо Хосе.
– Хуже – жажда насилия и чужой боли, – учитель выдержал паузу. – Не секрет, что многие люди, пробудившись во сне, обретают такую психологическую свободу, что думают, будто им всё позволено и будто они всемогущи! Постепенно эта «свобода» сводит их с ума. И чувствуя безнаказанность, они являются в мир снов, чтобы насиловать и убивать. Иногда они делают это в своих комнатах, превращая их в храмы содомии, где они изгаляются над собственными проекциями или сновидцами… Но и это ещё не так страшно! Даже если сновидец подвергнется, скажем, изнасилованию во сне, телом то он это едва ли почувствует. А проснётся и совсем забудет. А если и вспомнит, то испытает лишь отвращение или смущение к самому себе, решив, что всё это его фантазии…
– Так что же ещё хуже? – не унимался Хосе.
– Хуже когда таким ублюдкам наскучивает бичевать собственное подсознание. Тогда они становятся узурпаторами и завладевают чьей-то комнатой, затем сознанием, дальше проникают в чужую реальность и с помощью тела и личности сеют зло и насилие уже по-настоящему… И выходит, что невинный учитель, ещё и приличный семьянин, внезапно становится маньяком-педофилом… Его казнят, а истинный злодей может сидеть на другом конце света, и никто никогда не узнает, что во всём виноват он.
– Это отвратительно! – вспылил Хосе и подскочил на ноги. – И вы говорите, что узурпаторов много? Так почему же мы ничего с ними не делаем? Мы ведь можем! В мире творится просто уйма зла! А мы можем бороться с этим, зная причину… Правда? Ведь, можем? Для этого мы здесь? А, маэстро?
– Хочешь бороться со злом? – Гуру скептически усмехнулся.
Хосе обиженно нахмурился, сжал кулаки и надул губы. Ньютон неодобрительно покачал ему головой.
– Вы оба вольны делать то, что считаете нужным, – продолжил учитель. – Но уверяю, бороться с узурпаторами – занятие бесполезное, если только в вас не горит пионерская зорька, – он сухо отсмеялся. – Вообще-то есть один клан, мнящий себя «полицией» мира снов. По сути, они ведут себя почти как хранители, но толку от них и того меньше. Иногда их агенты «пасутся» в оазисах, чтобы отслеживать и обезвреживать узурпаторов. Но мы здесь не для этого. Поэтому лучше бы ты усмирил своё рвение, юный искатель, – учитель неожиданно ласково потрепал Хосе по голове. – Поверь, слепое рвение ни к чему не ведёт.
– Тогда для чего мы здесь, маэстро?
– Для того, чтобы вы научились выявлять сноходцев в таком большом скоплении сновидцев, – сказал Гуру и неожиданно громче добавил. – Ньютон, ты всё ещё с нами?
– Да, – ответил Ньютон, оторвавшись от созерцания гигантской волны на горизонте.
– Соберитесь, – скомандовал Гуру. – Постарайтесь расслабиться, но будьте начеку. Просто погуляйте тут. Постарайтесь выявить узурпаторов, или других сноходцев, но не вмешивайтесь ни во что. Да и ещё – важный момент. Сновидцы чувствуют, что вы отличаетесь от них, так же, как вы чувствуете своё превосходство над ними. Поэтому если вы привлечёте внимание людей потенциально готовых к пробуждению, они потянутся к вам, будут задавать вопросы, интуитивно пытаясь вас спровоцировать, чтобы вы помогли им осознать себя… Здесь всё, как в реальности. Большинство людей не хочет пробуждаться и не станет обращать на вас внимание, даже если вы к ним подойдёте и выложите всю правду матку… Но желающие всё же потянутся к истине, которая есть в вас. И если пристанут, то отвязаться будет тяжело, – учитель покосился на бездвижных хранителей-пугал. – Помните своё первое пробуждение? – спросил он у учеников.
– Ещё бы! – Хосе часто закивал.
– Да, – тихо ответил Ньютон.
– Тогда вы помните, что, прежде чем пробудиться, сновидец должен побороть свой страх и остаться во сне вопреки попыткам хранителей разбудить их… И, конечно, смириться с существованием этих монстров…
Ньютон вспомнил своё пробуждение. Когда Артур пытался его пробудить, тьма настигала их обоих, и в той тьме Виктора охватывал его самый главный страх. Это была вода. Грязная зелёно-коричневая вода затекала ему в нос, в рот, в глаза, и чтобы не утонуть, ему приходилось проснуться раньше, чем он мог осознать себя и всё происходящее. Но стимуляторы помогли ему в этом. Он сохранил с ними контроль, и благодаря самосознанию догадался, что его кошмары это всего лишь уловка хранителей. И те явились ему, в знак своего благословения. Однако истинный вид стражей показался ему не менее угрожающим, и он, как последний дурак, начал с ними бой…
– Если спровоцируете кого-то на пробуждение, – подытоживал учитель. – К вам тут же слетятся хранители и «сделают выговор».
– А что делать, – заговорил Хосе. – Если эти сони сами начнут к нам приставать?
– Притворитесь такими же полоумными, как они, – ответил Гуру. – Ешьте песок, несите чепуху, заставьте их поверить, что вы не отличаетесь от них. В крайнем случае – скройтесь.
Хосе с опаской посмотрел на далёкую шеренгу из чёрных силуэтов. Ньютон же задумчиво разглядывал песок, когда учитель окликнул его и в очередной раз велел собраться.
– Всё ясно? – спросил Гуру.
Ученики кивнули.
– Тогда идите.
Ньютон и Хосе встали и направились вглубь пляжа.
Малыш бежал вприпрыжку чуть впереди. Вот уж кому не нужно имитировать здесь, с улыбкой подумал Ньютон. Хосе радовался всему происходящему, точно и в самом деле пришёл на отдых. И одежда на нём подобающая – шорты и ничего больше, кроме сочного смуглого загара и ракушечного ожерелья на шее.
Они прошли мимо шезлонгов и парня, играющего в волейбол со своими проекциями, пасующими исключительно своему счастливому создателю.
– Эй, – заговорщическим шёпотом позвал Хосе, когда они отошли от Гуру достаточно далеко. – Давай искупнёмся, а?
– Соберись, – ответил Ньютон. – Давай лучше займёмся делом.
– Гринго-зануда! – малыш скорчил физиономию и снова принялся упрашивать. – Да ладно тебе! Это же скукотища! Смотри, какие там женщины! Загорелые, сочные, как спелый фрукт! Муа! Может, среди них есть узурпаторы?! Наш долг проверить это!
– Хочешь помочь дамам? – Ньютон улыбнулся. – Ну, иди. Я здесь побуду.
Хосе восторженно закричал и побежал к пенистой воде. Когда малыш растворился в человеческом стаде, Ньютон развернулся и побрёл подальше от берега. Он забрался на плоский холмик на окраине пляжа и присел.
Хранители стояли за его спиной всего в нескольких метрах. Они знали, кто он, но не трогали, слишком занятые охраной оазиса. Ньютон же старался не думать о них. Он вообще старался не думать ни о чём, кроме задания. Он следил за молодым мускулистым мужчиной, который подходил то к одной девушке, предлагая намазать спину кремом, то к другой, но всё время получал отказ и, в конце концов, просто испарился. Затем внимание сноходца привлёк красный воздушный змей, внезапно возникший в небе. Змей выписывал хаотичные узоры. Вместо ленточек на хвосте за ним тянулись бело-рыжие перья.
