– Не эта ли джезва упоминается в объявлении? – проскочило у Вовки в голове.
Из-под прилавка послышалось бормотание, оттуда вынырнули две обнаженные по локоть женские руки с длинными ухоженными ногтями и, энергично потерев бока кофеварки, скрылись из виду.
Через несколько мгновений из-под прилавка повалил густой сизый дым, быстро заполнивший весь киоск и через окошко просочившийся на улицу. Необычайно едкий специфический запах наводил на мысль о том, что внутри подожгли пачку газет Белотапецкого ЦБК. Из киоска донеслось глухое завывание, прервавшееся приступом кашля, и среди клубов дыма появилась дамочка, в широченном цветастом балахоне, с чалмой из вафельного полотенца на голове. Чалму скрепляла брошь с крупным красным камнем, а лицо женщины обрамляла самодельная борода из белой шерстяной пряжи. Черные как смоль волосы волной спадали на плечи, а слегка раскосые карие глаза и изогнутые ровной дугой брови придавали ее округлому лицу восточное очарование. Вовке показалось, что он видел эту женщину раньше.
Между тем дамочка выдернула из накладной бороды волосинку и высоким сильным голосом запела:
Рыбка моя, я твой глазик,
Банька моя, я твой тазик,
Джезва моя, я твой джиннчик,
Появись скорей, кувшинчик!
Тут уж Вовка с Юлькой не удержались и прыснули со смеху. Артистка, картинно обнаружив зрителей, медленно опустилась на стульчик. Тараканов, чувствуя неловкость за прерванный спектакль, дружелюбно произнес в окошко:
– Да вы не пугайтесь, мы никому не скажем.
– Благодарю, – ответила дамочка, – а то могут и с работы уволить. Ведь от передозировки дыма пожары бывают.
Юлька эмоционально добавила:
– Мы в восторге от представления! Вы неподражаемы!
Киоскерша распахнула дверь, выпустив на свежий морозный воздух потоки едкого дыма:
– Заходите, расскажу, зачем дурью маялась. Всю распирает, до сих пор поверить не могу.
Юлька с Вовкой зашли в тесную палатку и устроились на коробках с книгами. Когда актриса отцепила бороду и сняла балахон, они от удивления подскочили – перед ними была дама с семинара Болеслава, рассказавшая вчера про материализацию булочек и пропавшего видеомагнитофона.
– Ну что, узнали? – сверкая глазами, улыбнулась киоскерша. – Айгуль меня зовут. – Она повесила на окно табличку «Технический перерыв», нажала кнопку на изрядно пожелтевшем электрочайнике «Тефаль», который всегда думает о нас, и, поправив пряди волос, выбившиеся из-под чалмы, продолжила:
– Я давно мечтаю о своей квартире, а денег на нее не хватает, хотя муж неплохо зарабатывает. Вчера после танца набралась наглости и попросила-таки Болеслава подвезти до угла. Он присоветовал мне Хоттабыча из кувшина вызывать.
Я сделала себе чалму, накидку и бороду, а вместо кувшина бабушкину джезву приспособила. Сначала боялась, что люди скажут, мол, рехнулась тетка. А тут приперло. Кроме печатной продукции, я еще лотерейные билеты продаю. Завтра розыгрыш, и сегодня нужно сдать на фирму нереализованные билеты. Но я не могу этого сделать – киоск закрыть нельзя, а напарница моя заболела. Пришлось бы мне эти билеты оплатить из своего кармана, а деньги немалые.
Загрузила себя картиной мира: если привычные методы не помогают, остается играть в абсурд, заниматься контролируемой глупостью. Только джезву потерла, как начальница в дверь постучалась. Хорошо, что не успела дыму напустить, объясняй потом про джиннов из кувшинов. Оказалось, что билеты можно завтра утром до начала тиража отвезти в контору. Я себя похвалила:
– Так-так, молодец, волшебница!
Кураж-то поймала уже, и давай намерение на квартиру продвигать: настрочила объявление про кувшин, остальное вы видели. Авось получится. Меня устроит любой вариант, но лучше другой.
Айгуль разлила кипяток в граненые стаканы, опустив в каждый по пакетику «Липтона». Затем она извлекла из старенького покосившегося холодильника «Саратов» похожую на колбу пузатую темно-зеленую бутылку и добавила в стаканы по несколько капель густого бальзама с пряным запахом горных трав. Отхлебывая горячий ароматный напиток, Вовка похвалил джинн-вумен:
– Ну и Огонь вы распалили, у меня даже Кундалини поднялась, позвоночник гудит. Блестящий спектакль!
Юлька, выслушав рассказ Айгуль, предложила:
– Нам нужно купить лотерейный билет.
– Мне в лотерею не везет, больше рубля ни разу не выиграл, – возразил Тараканов.
Юлька отмахнулась:
– Задвинь свою ПКМ в дальний угол, мы в улучшенной вселенной! Сколько сильных «ТАКов» у тебя сегодня было: оживший дядька, рассосавшаяся пробка, автобус с неграми, сантехнический шаман, сеанс космической связи, падение денег с неба. А дедок с семечками, который ходит к Мордюковой? После встречи с таким просветленным мастером можно рассчитывать на везение в любом деле. И, наконец, эффектное появление Айгуль и загадочная история с лотерейными билетами, которые будто нарочно для нас оставлены. Я привыкла доверять интуиции.
Айгуль вспомнила историю из своей жизни:
– Я и раньше замечала «ТАКи» и накручивала их на свое намерение.
Однажды подвернулся мне мужичок. На первый взгляд Федор был интеллигентный, обходительный мужчина с чувством юмора. Но я не теряла бдительности: все они сначала пыль в глаза пускают, а потом оказывается, что с алкашом или бездельником связалась. Такое кино про мужчин у меня было.
Ехала я в электричке на первое свидание с Федором, в окошко поглядывала. И мечтала: «Хоть бы в этот раз порядочным оказался! Ничего, у меня глаз наметанный. Я его быстро раскушу, если что не так». Вдруг я увидела рядом с дорогой рекламный щит, на нем изображалась шахматная доска, а надпись внизу гласила: «У нас все ходы записаны». Приободрилась я сразу, появилась уверенность, что все идет как надо. То есть, такнув на эту рекламу, я разрешила появиться хорошему мужу.
Минут через пять в вагон зашел усатый парень с гитарой и микрофоном. За его спиной на брезентовых лямках висела железная хреновина, похожая на бензобак, но оказавшаяся динамиком. Усатик звонко запел Алкину песню:
– Ах, како-ой был мужчина, ну настоящий па-алковник!
У меня аж мурашки на затылке забегали. О том, что «под этой личиной скрывался, блин, уголовник», парень петь не стал, а перешел в следующий вагон под аплодисменты и звон монет.
Я обрадовалась:
– Хороший знак, будет мне с Федором счастье!
Так и вышло, души друг в друге не чаем. Не пьет, не курит, в проруби купается, на щеках румянец всегда, весельчак, работящий, в любви горячий. На баб, правда, то и дело поглядывает, так ведь пятнадцать лет на подлодке плавал, одичал. Зато хозяйственный какой, я его дядей Федором зову, как в мультике о Простоквашино. Самое интересное, что он настоящий полковник, капитан первого ранга, «кап раз» по-морскому.
