Знаю, легенда слабая, но приходилось импровизировать. Плюс риск, что у Ларри тоже сдадут нервы, и в конце концов мелкий хорек все же осмелится предупредить корпа.
Игра шла на грани, с небольшими шансами на успех. Однако когда было иначе? Всегда приходилось балансировать на краю, чтобы одержать нелегкую победу.
Расчет на желании сутенера выйти из плохой истории без потерь… ставка на любопытство эмиссара «Фармгена», пожелавшего разобраться в ситуации лично… Все это слишком ненадежно и эфемерно, признаю.
Но и затягивать тоже не стоило, время играло против нас. Следовало как можно скорее разобраться во всем это дерьме и благополучно свалить с планеты, чем оставаться на месте, подвергаясь еще большей опасности.
Хм-м… а вот и еще одна деталь личности, в моем характере явно присутствует авантюрная жилка…
– Что, прямо тут и будем мочить? – Сол бросил по сторонам подозрительный взгляд.
Как раз в этот момент я отпивал из высокого стакана какой-то терпкий витаминизированный напиток, отдаленно похожий на сок из неких экзотических фруктов. Чуть не подавился.
– Охренел? Какой мочить? Никого мочить не будем! Спятил?
Я не питал иллюзий, разобраться с агентом корпорации в городе с лояльными к нему властями будет непросто. Проще сразу выстрелить себе в лоб.
– А что? Неужели оставим в живых? – искренне удивился Сол.
– Это тебе не пару босяков-отморозков завалить на холоде, – раздраженно буркнул я. – Наверняка за этого гуся впишутся серьезные люди. И что потом предлагаешь делать? Шкериться по подворотням?
Техник пожал плечами. Для него все выглядело очевидным.
Я же снова развернул меню нейросети, вкладка «Финансы» показывала приятную цифру – 57 тысяч кредитов.
Все верно, участие Ларри в деле обошлось ему в пятьдесят штук. Зато съехал с темы живым и относительно невредимым.
Не бог весть какая сумма для внешних миров, но для Гелии довольно прилично. По местным меркам мы теперь богачи. Пусть и относительные.
Жаль, что лимит уже наполовину исчерпан, больше ста тысяч держать на личной нейронной сети невозможно, нужно открывать полноценный банковский счет. И лучше всего в каком-нибудь крупном финансовом учреждении, действующем в нескольких звездных системах. В идеале на всей территории Фронтира и ближней Периферии. Обойдется недешево, к тому же придется платить за депозитарий, зато удобно, появится больше инструментов для использования денежных средств.
– Кажется, идет. Это он? – Сол мотнул головой на улицу.
Посмотрел в указанном направлении. Похож. Модный деловой костюм, популярный среди корпов, пиджак с закрытым воротом, по левому предплечью струится алая вязь замысловатых символов. Если приглядеться – угадывалось изображение цепочки ДНК, дань уважения структуре, где субъект работал. Аккуратная прическа, волосы зачесаны назад. Чистая кожа, ухоженные руки, не знавшие физического труда.
Этакий франт.
Подошел к столику, вежливо улыбнулся.
– Вы позволите?
Молча киваю.
Сел, элегантно закинул ногу на ногу, сложив ладони в замок и положив на колени. На белом лице блуждала приветливая улыбка.
– Здравствуй, Уилар, – сказал он. – Давно не виделись.
10
Система М22-35-18.
Планета Гелия-6.
Бриджпорт. Луч 4. Круг 7.
Перекресток.
Кафе «Жаркое по-турухански»
«Давно не виделись?» «Уилар?» «Он знает меня?» «Это мое имя?» В голове суматошно заметались мысли. Пришлось сделать усилие, чтобы успокоиться. Воля подавила эмоции, позволяя сохранить бесстрастное выражение.
– Зачем ты хотел нас убить? – главное перехватить инициативу, не дать оппоненту вести беседу в канве собственных интересов. – Отправил каких-то болванов, поручил задание кучке недоумков…
Подпустить в голос непонимание, именно его, а не злость или возмущение. Показать, что оскорблен не фактом самого покушения, а качеством инструмента, который для этого выбрали. Что-то внутри подсказывало, что именно такое поведение верно. Иное будет встречено с настороженностью.
В играх корпораций и синдикатов подослать наемного убийцу не считалось чем-то экстравагантным. Не говоря о мелочах вроде подкупа и промышленного шпионажа. Конкуренция во Фронтире порой принимала весьма причудливые формы. Здесь запросто могли организовать налет на лабораторию конкурентов, если имелся шанс завладеть ценными разработками. Свое же защищали не менее рьяно.
Ромеро рассмеялся, даже всплеснул руками.
– Я понятия не имел, что в спас-боте находился ты, – сказал он.
По виду искренне. Хотя кто его знает, искусство лицедейства у подобных типов в крови. Врут и притворяются даже тогда, когда в этом нет острой необходимости. Вторая натура, так сказать.
– Иначе подготовился бы лучше? – с ехидной усмешкой спросил я, не показывая, что не помню его.
Корп развел руками с извиняющейся улыбкой.
– На планете установлен ограниченный карантин, – пояснил он. – Когда прошла информация о незапланированном прибытии орбитального челнока, поступил приказ нейтрализовать потенциальную угрозу.
Сол скрипнул зубами.
– Угрозу чего? – едва ли не прорычал техник-здоровяк.
Его взбесила манера поведения франта. Говорил о физическом устранении двух незнакомых людей, будто речь шла о мелочи.
Полностью его понимаю. Кому понравится, если его этак ненавязчиво сравнят с тараканом, от которого надо избавиться?
– Информационной утечки во внешние миры, – слегка сбавил тон корп, уловив, что один из собеседников едва сдерживает себя.
И тут же перевел фокус внимания на меня, чутко отслеживая реакцию. Я прямо-таки ощутил, как он прощупывает меня, пытаясь найти только ему ведомые признаки неискренности, замешательства, гнева или еще чего-то, что скажет о потере контроля.
А он хорош. Прямо живой детектор. Но и мы не пальцем деланные.
– Утечка о ваших делах с «Фармген» на планете? – я иронично приподнял бровь. И сразу почувствовал, как корп напрягся. Едва уловимо, почти незаметно, но все же напрягся.
В точку.
– Уже в курсе? Шустро ты, – облегченно улыбнулся Ромеро. – Впрочем, ничего удивительного. Ты был бы не ты, если бы не постарался вникнуть в местные дела сразу. Репутация Уилара Ханта говорит сама за себя.
Уилар Хант? Мое полное имя?
– Хочешь жить – умей вертеться, – всплыло откуда-то из глубин памяти.
Франт рассмеялся.
– Верно подмечено.
Еще одна любопытная деталь: со мной Ромеро держался на равных, а вот по отношению к Солу вел себя высокомерно. Интересно, почему? Не считал ровней?
