Что?! Тогда из чего в нас пальнули? Из стационарных плазменных орудий планетарного типа? Так эти дуры такого размера, что их еще проще засечь.
– Кажется, я знаю, что это, – процедил Сол.
Я покосился на него.
– Что? Не тяни, – и сразу внимание на пилота: – Чего сидишь? Оценка ущерба! Быстро!
Командный рык подействовал не хуже хорошей плюхи. Парнишка засуетился, проверяя внутренние системы корабля на предмет повреждений. Включилась диагностика.
– Помнишь звено боевых дроидов? Не задумывался, почему они нас так легко отпустили? – тем временем продолжил техник.
Я глянул на свой кровоточащий бок.
– Не так уж и легко.
Сол отмахнулся.
– Это частности. Главное, они не пошли до конца. Думаю, все дело в том, что железяки, а точнее гад, что ими управлял, успели набросать на корпус магнитных мин с отсроченным таймером. Если я прав, то взрывов еще будет много…
И словно подтверждая слова технаря, корабль вновь ощутимо тряхнуло.
На этот раз удалось не упасть, вовремя ухватившись за раму ложемента.
Вашу мать! Это что, корабль обвешан минами, как гирляндами?! И что прикажете делать?
– Можно от них избавиться?
Сол молча покачал головой. Зоуи ойкнула, лицо девушки покрылось бледностью. Хуже всех отреагировал наш юный пилот: пацан посерел и стал беззвучно распахивать рот. Забыл и про штурвал, и про мечты о полетах.
Отлично, только впадения в ступор сейчас не хватало. Надо придурка приводить в чувство, иначе конец.
Нимало не колеблясь, отвесил ему звонкую пощечину. Голова пацана дернулась, с щелчком захлопнулся рот.
– Бери штурвал! – рявкнул я ему в ухо.
И страдальчески поморщился. Рана на боку опять отозвалась болью. Аптечка уже не вводила обезболивающие, видимо опасаясь передозировки.
– Ремонтные дроиды успеют их убрать?
Техник задумался буквально на секунду, затем отрицательно покачал головой.
– Нет. Да и не смогут они сейчас действовать на внешней обшивке. Мы еще не покинули плотные слои атмосферы.
Эти слова подтолкнули меня к любопытной мысли. Я задумчиво покосился на огонь за бортом, видный через единственное окно в рубке. Кстати, не пора уже закрыть защитные ставни? Или уже поздняк метаться?
– Мины на внешней обшивке?!
Сол молча кивнул.
– Выходит, снаружи. А что у нас там сейчас, снаружи?
Взгляды всех троих машинально прикипели к носовому иллюминатору, где продолжало бушевать пламя.
– Оболочки мин не бронированные. У них есть запас прочности. Рано или поздно температура их добьет.
Здоровяк мрачно скривился.
– Ну и что? Они все равно взорвутся.
– Да, но направление взрыва будет идти вовне, а не внутрь. Есть шанс, что повреждения будут не критичными для систем корабля.
Звучало, мягко говоря, натянуто. Однако ничего более путного в голову просто не приходило.
– Надо ускориться, чтобы снаружи стало еще горячей. Пока все таймеры не сработали.
Честно сказать, так себе идея. Но что еще делать в такой ситуации?
Корабль еще раз встряхнули. Все это чем-то напоминало шторм, в котором нас мотало из стороны в сторону.
Вдруг рубка накренилась резко вправо. Пришлось хвататься за поручни в изголовье кресел, чтобы удержаться на месте.
– Давление падает! У нас пробоина по правому борту! – заорал мальчишка-пилот, мертвой хваткой вцепляясь в штурвал.
Он пытался выровнять корабль из глубокого нырка, куда его отправила очередная сработавшая мина.
– Разгерметизация?!
– Нет! – и уже более спокойно: – Пока нет.
– Отправляй дроидов делать заплатку!
– Искин уже отправил.
Ему удалось справиться с управлением, на какой-то миг межсистемник пошел по глиссаде снижения.
– Нет! Нам надо выше! Набирай высоту! – заорал я, увидев приближающуюся поверхность планеты.
И он выполнил приказ. Не знаю насчет мастерства, но жажда выжить явно сыграла не последнюю роль. Пацан закусил губу и делал все, чтобы корабль снова лег на курс выхода на орбиту.
Мы стояли, вцепившись кто куда, и молились, чтобы у него все получилось. Нас еще несколько раз ощутимо встряхивало, но уже без серьезных последствий.
А потом по корпусу прокатилась целая волна взрывов. В какой-то момент показалось, что посудина и правда развалится на куски прямо в воздухе.
Но, похоже, расчеты на направленность взрывов оказались верны. Обшивка выдержала, как и сам корабль.
Очень скоро за стеклом вместо оранжевой феерии пламени раскинулось бескрайнее покрывало холодного космоса.
Вид звезд заставил всех одновременно выдохнуть с облегчением. Получилось. Мы покинули Гелию-6.
– Ты свою премию отработал на все сто, – от избытка чувств я хлопнул молодого пилота по плечу.
И только сейчас заметил, что его лоб покрывали крупные бисеринки пота.
– Да уж, – парень несмело улыбнулся.
Сол вдруг заорал что-то радостное, Зоуи счастливо хохотала, а у меня рот растянулся в идиотской улыбке.
Нет ничего лучше, чем ощутить себя живым, побывав на самом краю гибели…
17
Система М22-35-18.
Планета Гелия-6.
Поселок Новая Надежда
Большого Тони трясло. Огромная туша ходила ходуном, растекаясь волнами желе и распространяя вокруг острый запах пота.
Стоя на коленях, под дулами штурмовых винтовок, глядящих черными неприветливыми глазницами, лавочник со страхом пытался понять, какими проступками он заслужил весь этот поток дерьма, что на него обрушился за последние пару дней.
Рядом в пыльной земле, положив руку на затылок, стоял Рэй. Подручный городского бандита вел себя более спокойно. Но тоже не испытывал особого удовольствия, находясь под прицелом.
Поселок словно вымер. Уже второй раз на этой неделе. Никто не высовывался, предпочитая роль сторонних наблюдателей.
Трудно их в этом винить. Жители видели развалины двух зданий, бывших когда-то частью Новой Надежды: офиса шерифа (оплота законности и порядка в здешних краях) и магазинчика Тони (тоже важной части местной жизни). Теперь на их месте руины в виде кучи щебня и обгорелых обломков.
Картина, которая любого заставит держаться подальше от нового шума.
– Ну, так и будете молчать? – голос донесся из внешнего динамика шлема.
Закрытое забрало отливало матовой чернотой. Заглядывать в него категорически не хотелось. Ни громиле, ни жирному лавочнику.
