– А Жнец? Откуда он там взялся? Ты же говорил, аномалию нашел синдикат.
Ромеро неприятно усмехнулся, впалая грудь клона тяжело вздымалась после каждого вздоха, наступал откат от стимуляторов.
– Синдикат и нашел. Изначально. Но потом поклонники войны каким-то образом присоединились к проекту. Я не в курсе подробностей.
– А ты сам откуда все это знаешь?
Я не стал добавлять, что осведомленность корпа во всей этой истории, от которой так и разило, выглядела слишком подозрительной.
– Когда Куан вышел на «Фармген», мне удалось завязать несколько полезных знакомств со знающими людьми из их круга. За небольшую плату они согласились поделиться подробностями произошедшего. К сожалению, они стояли слишком низко на служебной лестнице синдиката, чтобы знать координаты системы с Истоком, но о событиях на исследовательской станции они знали много. Служба внутренней безопасности не смогла пресечь слухи среди персонала.
Понятно. Слабое объяснение, но в целом звучало правдиво. Ладно, пока что оставим.
– Что произошло дальше?
И тут Ромеро удивил, беспечно пожал плечами с независимым видом.
– Понятия не имею. Знаю только, умники серьезно напортачили, полного слияния разумов не предполагалось, операцию признали провальной. Дальше синдикат начал заметать следы.
Я задумался. В целом рассказанная история укладывалась в рамки последних событий, включая провалы в памяти и неизвестно откуда возникающие чужие воспоминания.
Но воспринимать себя как отдельную личность, сотканную из трех разных людей, все равно не удавалось. Да и не слишком хотелось, если уж на то пошло.
Слишком безумно все это выглядело и никак не желало укладываться в голове.
– Так значит, «Фармген» тоже вступил в игру. Когда ваши шпионы обнаружили меня на тюремном транспорте, вы захотели вмешаться, – уверенно заявил я.
Ромеро растянул рот в улыбке, между бескровных губ мелькнули блеклые огрызки едва сформировавшихся зубов.
Чтоб меня! Да он, похоже, загрузился в клона до полного его созревания. Вот откуда проблемы со здоровьем. Дело не только в частоте последних загрузок. Оболочка просто не дошла до нужного состояния.
– На кону стоит слишком многое. Как только мне доложили, что некий Уилар Хант, едва ли не центральный фигурант истории с аномалией, найден в тюрьме на Девятке, то я сразу приказал задействовать все связи, чтобы вытащить его на свободу.
Ха, на свободу, точнее говоря, в подземный бункер на удаленной планете в качестве подопытной свинки для извлечения нужных данных.
– Как я попал в Девятку?
Корп пожал плечами.
– Понятия не имею. Промежуток между неудачно закончившимся экспериментом и твоим появлением на транспорте для меня такая же загадка, как и для тебя.
Я неспешно кивнул, параллельно раздумывая: верить – не верить? Как поймать на вранье? И надо ли вообще это делать сейчас?
Следовало осмыслить все, что наговорил паршивец, аккуратно разложить по полочкам, проанализировать, выявляя несоответствия, и уже только после этого строить выводы.
Но что-то глубоко внутри подсказывало, что на этот раз корп говорил чистую правду. Все действительно так и произошло. А значит, я и не я вовсе, а некая совокупность трех разных людей.
ВОЙНА – ЭТО ЖИЗНЬ.
Яркая мысль сверхновой возникла в мозгу, принося частицу успокоения.
– Зачем Жнец согласился на это? И сам Хант? Они что, не понимали, насколько это опасно?
Уголки губ Ромеро брезгливо дернулись.
– Жнец просто фанатик. Ему приказали – он сделал. Скорее всего, думал, что способствует высшему замыслу. К тому же других эскаров в экспедиции не было. Мы, знаешь ли, штучный товар, – он ухмыльнулся.
– А Хант? Судя по досье – это не тот человек, который позволит так рисковать собственной шкурой.
Клон дернул узкими плечами, видимо пытаясь имитировать пожатие. Из-за ухудшения состояния двигаться ему становилось все трудней.
– Не знаю, возможно, босс синдиката что-нибудь пообещал. Дать больше власти, денег. В такие организации не попадают из-за желания изменить мир к лучшему. Сам должен понимать.
Верно, тщеславие и алчность – неплохой мотиватор для любого преступника.
– Плюс слияние не должно было остаться навсегда. Предполагалось, что процесс обратим. Точнее – умники и не думали загружать три сознания в одну оболочку полностью, они хотели лишь объединить их через установку на ментальном уровне и сразу после этого разорвать. Причем Хант выступал основным оператором, Жнец лишь исполнял роль проводника, имевшего нужную способность, – Ромеро помолчал и задумчиво закончил: – Наверно, поэтому в конечном итоге все три психоматрицы загрузились в черепушку Ханта.
Он поднял на меня пронзительный взгляд.
– Ты ведь не ощущаешь себя им, правда?
Я бесстрастно смотрел в лицо клона и не отвечал.
Урод прав, я и впрямь не ощущал себя ни загадочным членом экипажа чужого корабля, ни Жнецом, ни Уиларом Хантом, мастером убийств на службе синдиката Куан.
Кем я был? Не представляю. Наверное, совокупностью этих лиц, или, что скорее всего – совершенно новой личностью, родившейся на борту тюремного транспорта «Део».
– Зачем ты здесь? Хочешь переметнуться к «Сайлакс Индастриз»?
Ромеро скривился, затем неохотно кивнул.
– Как я уже говорил, мои отношения с «Фармген» испортились. Считаю, наше дальнейшее сотрудничество с ними не приведет ни к чему хорошему.
– И почему ты думаешь, что другая корпорация примет тебя?
Бывший агент влияния усмехнулся.
– А кто сказал, что я хочу снова в штат компании? Хватит с меня этого дерьма.
Я недоуменно нахмурился.
– Тогда чего ты хочешь? И при чем тут я?
Ромеро помедлил, создавалось впечатление, что он не хочет сразу выкладывать все карты на стол.
– Я так понимаю, тебе нужно мое сотрудничество, – мягко подтолкнул я.
Корп скривился, вынужденно кивая.
– Мне известно, где будет располагаться новая база «Фармген» для исследования чужеродной молекулы. Но это не главное. Основное сокровище – Исток. Вот куда нам надо попасть в первую очередь. Координаты базы станут неплохой основой для переговоров с «сайлаксами» при организации экспедиции к самой аномалии. Думаю, их это заинтересует.
Любопытная стратегия. И где-то даже разумная. Стоило это признать. Другой вопрос – где поганец собирался доставать информацию о местоположении аномалии?
– Думаешь, я позволю тебе или кому бы то ни было копаться в своей голове? – презрительно процедил я.
Ромеро покачал головой.
