– Выручите нас, – сжала ладони Леночка. – Я спою у губернатора на вечере, и мы тут же уедем отсюда. Нас ждут во Флоренции.
– Хорошо, я буду охранять, – просто сказал Лекант.
– Спасибо!
– А во Флоренции? – спросила я. – Во Флоренции не может быть опасно?
– Флоренция – город фей, – сказала Елена Нейс. – Там у нас с Павлом усадьба. Самая высокая степень безопасности.
– Во Флоренции я постоянно могу пребывать в своем волчьем облике, – сказал Павел. – А волком я чувствую опасность куда лучше, чем человеком.
– Помогите нам, – заключила Леночка, – и Небо благословит вас.
– Все уже решено, – кивнул Лекант. – Я помогу. Значит, послезавтра в шесть вечера. А завтрашний день как вы проведете?
– Мы будем безвылазно у родителей Павлика, – ответила Елена Нейс. – Не думаю, что кто-то посмеет…
– Будем надеяться, что не посмеют, – вздохнул Павел. – Лекант Светозарный, если бы ты знал, как тяжко любить женщину и понимать, что не можешь ее от всего уберечь!
– Я знаю это, – тихо сказал Лекант, и его крылья сложились и исчезли. – Я сам люблю и любим. Но уберечь смогу.
И они с Павлом выпили на двоих бутылку коллекционного шардоне.
Ни я, ни Елена не мешали мужчинам упиваться. Пусть хоть немного расслабятся. А мы в это время тоже расслабились – болтали о всякой всячине: о нарядах, о диетах, даже немножко о сексе, и тут я призналась, что у нас с Лекантом в этой области не все в порядке.
– Это бывает, – кивнула Леночка. – Несовпадение по вектору бытия. Не надо грустить. Главное, что вы любите друг друга. Тебе несказанно повезло, Тийя, любить дхиана, любить бессмертного и светлого. Впрочем, пусть он думает, что повезло ему. Мужчины все, даже дхианы, очень самонадеянны и, заполучив нашу сестру, быстро, как бы это сказать…
– Наглеют?
– Не совсем. Забываются, так точнее. Устают беречь нас, переживать за нас. Так что не давай своему дхиану забыться, Тиечка.
– Хорошо, – усмехнулась я.
Когда ужин закончился, мы с Лекантом проводили Елену и Павла до гостиницы, в которой те остановились. Не в «Цепеш». Но это был тоже неплохой отель.
– А теперь идем ко мне домой, – сказала я тоном, не терпящим возражений. – А то родители уже наверняка волнуются за нас.
– Тийя, – возразил Лекант ласково, – я провожу тебя до дома, но сам туда не войду.
– Это еще почему?!
– Я должен выполнить свой долг.
– Господи, какой долг?
– Я должен поговорить с тем, кто сегодня покушался на жизнь Елены.
– Лекант, с этим без тебя разберутся. Милиция, ФСБ.
– Я должен.
Ну твердолобый!
– Хорошо же, – сказала я. – Но мы пойдем вместе. Я тебя не оставлю.
– Но, Тийя…
– И не спорь. Ты еще не знаешь людей так, как знаю я.
– Тийя, это неверно.
– Лекант, идем вместе. Только погоди, я позвоню родителям. Скажу, что мы задерживаемся.
Я достала мобильник (Лекант поглядел на него, как на экзотическое растение) и позвонила домой.
Бесполезно. Трубку никто не брал.
– Блин! – простонала я. – Кажется, мама и папа решили вспомнить молодость и погулять, как и мы. Надеюсь, с ними все будет в порядке. Ну а теперь идем в отделение милиции.
– Куда?
– Ну туда, куда предположительно отвезли убийцу. Или, как говорят, подозреваемого.
– Зачем идти? Мы переместимся прямо туда, где он сейчас находится.
Лекант свел ладони…
…И в следующее мгновение мы уже оказались в довольно невзрачном помещении, которое я опознала как тюремную камеру. Вдоль стены стоял топчан, на котором распростерлось мужское тело.
Это и был давешний несостоявшийся убийца.
Только он был мертв. Мертвее не бывает. Это я просекла сразу.
– Лекант, похоже, мы опоздали, – сказала я возлюбленному.
Он подошел к трупу и возложил на него руки. Труп дернулся, но не ожил.
– Бесполезно, – сказала я. – Он покончил с собой.
– Да, – кивнул Лекант, отнимая ладони. – Я это чувствую. Страшный грех.
– Самоубийцы не восставляются, – для чего-то пробормотала я. – Их души сразу идут в ад, без всякого суда и следствия. Видимо, он работал на кого-то очень могущественного, если решился ради его спокойствия наложить на себя руки.
Тут дверь в камеру со скрипом распахнулась, и на пороге появился охранник.
– Черт! – рявкнул он. – Вашу мать, вы как здесь оказались? Кто вы такие?
– Это неважно, – сказала я. – Мы уже уходим.
– Стоять! – заорал охранник, шаря по бедрам в поисках пистолета. – Стоять, вашу… так и разэтак!
– Замолчи, злоречивый, и пригласи сюда лекаря, – мрачно приказал Лекант. – Этот человек покончил с собой. Мне нужно знать, как он это сделал.
– Не нужно, Лекант, – прошептала я. – Улетаем. Мы уже ничего не сможем изменить.
Хотя охранник наставил на нас пистолет, мы ушли. Тем же способом мгновенного перемещения.
И оказались у меня дома. Лекант был мрачен.
– Я должен был это предвидеть, – сказал он. – Этот человек… Но кто мог знать, что самоубийство он почтет лучшим выходом?
– Лекант, не грызи себя, – попросила его я. – Лучше скажи мне, где мои родители. Не знаешь? Вот и я не знаю.
И тут зазвонил домашний телефон.
Я кинулась к нему, схватила трубку.
– Алло?
– Доченька! Ты уже дома?
– Мам, глупый вопрос! Раз я взяла трубку, то, конечно, уже дома. А вы где пропадаете, интересно? На часах полночь!
– Милая, после концерта мы встретили дядю Сашу и тетю Любу. Они пригласили нас к себе попить чаю и посмотреть их новый мебельный гарнитур. Мы у них переночуем, так что не волнуйся.
– Надеюсь, гарнитур стоит того.
– А?
– Ничего, это я так. Ладно, отдыхайте. Мы тоже отдохнем.
– Кто это «мы»?
– Мам, ты что, уже забыла про Леканта?
– Ах Лекант. Ну удачи тебе, дочка. Только обещайте, что кровать будет цела.
– Мама! Что за пошлости!
– Это не пошлости, это жизнь, дочка. Все, до скорого.
И мама повесила трубку.
Я тоже положила телефонную трубку на рычажки и посмотрела на Леканта.
– Родители задержались у знакомых. Моя квартира и остаток ночи в твоем распоряжении. Что будем делать?
