– Свет, – негромко сказала ведьма.
Зажглась под потолком небольшая люстра из чешского стекла. Она осветила глобальный, просто катастрофический беспорядок в гостиной. Громоздились какие-то коробки, мешки, пакеты. На них была небрежно брошена разнообразнейшая одежда, я даже увидела ведьмовской плащ. В центре всего этого безобразия красовался сервировочный столик, на котором стоял магический кристалл. На кристалле висел черный кружевной лифчик.
– Извини, – сказала Юля, сдергивая его с кристалла и отправляя куда-то в угол комнаты. – Подраспустилась я без Ромула.
– Ты не волнуйся, – сказала я ей. – Я все приберу. А ты вари зелье.
– Да, насчет зелья не обмани, – пристал к Юле гноттиб. – Натоптыши точно снимет?
– Точно, – кивнула ведьма. – Так, Тийя, делай все, что хочешь, только не устраивай разборок в этом буфете. Тут у меня вся ведьмовская наука сосредоточена.
– Хорошо, не буду.
Юля сунула помело под диван (оттуда, из-под дивана, выпорхнула стайка серых мотыльков и заплясала под люстрой), похлопала гноттиба по плечу и направилась к буфету. Раскрыла дверцы… И оттуда тоже вырвались мотыльки. Юля сердито от них отмахнулась. Взяла из буфета мешочки с травами, какие-то флаконы, банки и реторты. Нагруженная всем этим, она ухитрилась виртуозно закрыть створки и пробормотала:
– Я пошла варить зелье.
Она отправилась на кухню. Там зажегся свет и раздался грохот такой, словно сорвалось с полки примерно полдюжины кастрюль с крышками.
– Юля, тебе помочь? – на всякий случай крикнула я.
– Ни в коем случае! – донеслось из кухни. – Все нормально.
И я принялась за уборку. Я разобрала полки в платяном шкафу и разложила все аккуратно. Грязное белье я собрала и отправила в стиральную машину, которая простаивала в ванной. Пустые коробки отправила на балкон. Под коробками обнаружился пылесос. Ему я обрадовалась, как родному, и принялась пылесосить. Гноттиб, кстати, пылесоса испугался – забрался с ногами на диван, не двигался и наблюдал за его работой круглыми от ужаса глазами.
Наконец Юлина гостиная приняла обжитой и приличный вид. Я направилась в спальню, сменила постельное белье, пропылесосила пол, протерла огромное зеркало, висевшее на стене… Когда я начала его тереть, оно отчего-то помутнело. Я подышала на него, но зеркало потемнело еще больше.
И вдруг засветилось!
– Черт, – растерянно пробормотала я, отступая от стекла, – волшебное…
Голос из зеркала меж тем сердито вопросил меня:
– Чего надо? Трут, трут, как ненормальные!
Я опомнилась. Говорящие зеркала не были для меня в новинку. Приблизительно такое же висело в кабинете директора нашего музея. Он через него за работой сотрудников наблюдал. А что может это зеркало? Я так и спросила:
– А что ты можешь?
– А то ты не знаешь, – ехидно ответствовало зеркало. – Могу показать место. Могу показать существо. Прошлое, настоящее и будущее – как два пальца об асфальт.
– Тогда покажи мне… – Я помедлила. – Леканта Азимандийского.
– А может, английскую королеву? – съязвило зеркало. – Ладно, ожидай. Запускаю блицнавигатор.
Зеркало пошло голубыми полосами и загудело. Потом гудение прекратилось и вместо полос на его поверхности появилось изображение какой-то комнаты.
– Готово, – будничным голосом сообщило волшебное зеркало.
Я вперила глаза в картинку. Она двигалась. Вот я увидела грубую кровать, застеленную шкурами. На ней лежал Лекант. Нет, не лежал! Он был прикован!
– Лекант! – закричала я.
Лекант дернулся и открыл глаза. Встать он не мог. Черная змея-кандалы стиснула ему грудь.
– Тийя, – прохрипел он. – Тийя…
– Я здесь, – закричала я. – Лекант, я иду к тебе!
Я забыла, что это всего-навсего изображение, и с размаху врезалась головой в зеркальное стекло.
– Упс, – печально сказало зеркало…
…И разбилось.
Я села на пол среди осколков и завыла, как волчица, у которой отняли волчонка.
На мой вой из кухни прибежала Юля. С ее пальцев сыпались голубые искры.
– Что случилось?
– Я видела Леканта в зеркале, – провыла я. – И… и разбила твое зеркало. Прости!
– Зеркало – это фигня. Новое у мадам Жервезы куплю. Ты скажи, что с Лекантом?
– Он был связан. Он услышал мой зов, но ничего не мог сделать! И я ничем не могу ему помочь! Никто ничего не может!!!
– Заладила. Тейк ит изи, плиз.
– Ой… извини.
– Да хватит уже извиняться. Спешу сообщить хорошую новость – зелье для гноттиба я сварила, сейчас оно остывает и проходит тест на пригодность.
Я постепенно начала приходить в себя. Выть, во всяком случае, перестала.
– Вставай! – Юля потянула меня за руку.
Я встала. Захрустели осколки.
– Я сейчас уберу.
– Забудь. Пошли смотреть, как у гноттиба мозоли отваливаются.
Я представила себе это зрелище, и мне стало как-то неуютно.
– Нет, Юля, я лучше продолжу уборку.
– Ну как хочешь.
В итоге я убралась везде, где только могла. Настроение у меня при этом было самое северно-ледовитое. А какое бы у вас было настроение, если б у вас увели возлюбленного и держали его в плену?!
Я сидела в преображенной гостиной и мрачно глядела на магический кристалл. Из ванной вышли Юля и гноттиб. Последний сдержанно сиял.
– Спасибо тебе, ведьма, – сказал гноттиб, прижимая к груди двухлитровую бутылку из-под «спрайта». В ней плескалась опалесцирующая жидкость. – Ни одной мозоли!
– Я же говорила, – скромно потупилась Юля.
– Ладно, – сказал гноттиб, – еще раз благодарю и откланиваюсь. А то моя жена возьмет себе другого четвертого мужа.
Гноттиб крутанулся вокруг своей оси и в вихрях фоновой магии исчез, будто его и не было.
– Ну вот, – после недолгого молчания вздохнула Юля, – теперь мы поговорим о Леканте и Лалит.
– А что тут говорить? – безнадежно заныла я. – Она его не выпустит. Она один раз уже его победила и заточила в гробницу. И теперь не успокоится.
– Ты погоди горевать. У меня вообще возникли сомнения насчет твоего Леканта.
– То есть?
– То есть тот ли он, за кого себя выдает?
– То… Объясни.
– Сейчас.
Юля подошла к книжному стеллажу и вытянула из него солидный том. Помахала им и сказала:
– Обратимся к первоисточникам!
– Что это за книга?
