Довольно рано борьба между Гором и Сетом сделалась законным состязанием, мысль, которая явно имела свое происхождение в концепции Осириса, как великого судьи (и Исиды как справедливости), хотя приговор обычно передоверяли мудрому Тоту, который не только излечивал раны двух соперников, но также мирил их после разрешения их требований. Обоих, Осириса и Гора, называют «тот, у кого голос», то есть оправданный, победивший в суде, выражение, которое точно так же применимо к умершим людям, чтобы обозначить их как блаженные души, получившие поддержку судьи Осириса. Согласно более поздним теориям, легитимность рожденного после смерти отца ребенка Гора, оспаривавшаяся Сетом, была доказана, или его притязание на трон Осириса было поддержано (или Тот, или бог-земля Геб решили, что Египет следует разделить между Гором и Сетом, так что первый унаследовал север, а последний стал наследником юга).
Поскольку Осирис считался воплощением справедливости и, таким образом, мог даровать воскрешение и вечную жизнь, непосредственно в подземном царстве или через своего сына, юное солнечное божество, порой хотелось бы задать вопрос, особенно в эпоху Нового царства: почему он должен был умереть? Почему благодаря ему все люди стали смертными? Эту пессимистическую концепцию Осириса должны объяснить некоторые неправомерные поступки. Брак с сестрой был повсеместным и древним обычаем; вследствие чего было неясно, какую вину совершил Осирис, женившись на своей сестре. Исключением являются некоторые варианты, где Исиду называют его дочерью или матерью
[364] (или, возможно, неприкосновенной, так как она была «Справедливостью»). В этих вариантах вину обычно возлагали на его жену (или дочь, или мать), которые стали причиной его смерти из-за своей любви, но многочисленные разнообразные варианты этой пессимистической гипотезы изредка сохранились только в более популярных источниках, вроде волшебных историй и магических текстов
[365]. В официальной религии они настолько неясны, что их можно понять лишь благодаря сравнению с азиатскими мифами о Царице неба, госпоже любви и жизни, которая тем не менее приносит смерть и несчастье своим любовникам и всему человечеству. Следы таких мыслей о смерти Осириса видны, однако, в очень ранних религиозных текстах Египта и являются, вследствие этого, чем-то большим, нежели поздние заимствования из Азии.
Рис 121. Гор казнит Сета (в образе осла) перед Осирисом
Хотя все боги когда-то жили и правили на земле
[366], Осириса часто рассматривали как первого правителя Египта и, таким образом, подобие фараона. Осирис, который распространил смерть среди богов и чьей гробнице можно поклоняться в этом мире, считался прародителем человечества, хотя после него на земле должны снова править несколько виде крокодила богов
[367]. Соответственно, позднее египтяне праздновали юбилей правления Осириса, таким образом относясь к нему как к царю людей
[368].
Рис 122. Гор убивает Сета в виде крокодила
С 1500 г. до н. э. и далее сами египтяне явно вполне сознавали схожесть мифов об Осирисе и Адонисе-Таммузе и даже любили связывать эту историю с романтической Азией, особенно с древним священным городом Библом
[369]. Солидное количество явных взаимных заимствований связывает Осириса и азиатского умирающего бога, Таммуза-Адониса (вавилонского Думузи-Дузи) и создает трудности при решении вопроса о приоритете Азии или Египта
[370]. Вероятно, поклонение Осирису и Исиде в Дельте долгое время оставалось местным. Сомнительно даже, было ли оно официально признано в Верхнем Египте до II династии, хотя сила, с которой оно распространилось затем по Египту и повлияло на всю его мифологию, заставляет подозревать, что оно играло важную роль и в более ранний период, по крайней мере в массовой религии. Пока мы не узнаем более полно вавилонский вариант легенды о Таммузе
[371], неправомерно выводить миф об Осирисе целиком из Азии. Весьма вероятно, что его зачатки пришли из Азии. Но если это так, они рано получили богатое и довольно независимое развитие в Египте, в то время как часть их вернулась в Азию. В особенности стоит заметить, что только в Египте Осирис сделался судьей над умершими. Исида, с другой стороны, кажется довольно бессмысленным и бесцветным характером по сравнению с ее оригиналом, азиатской богиней любви.
