Кажется, я становлюсь просто-таки хранилищем ректорских секретов.
Я еще немного постояла, остужая пылающие щеки и прикидывая, не сбежать ли мне малодушно домой. Слишком уж насыщенное выдалось начало бала. Может, хватит на сегодня?
Хотя после того, что сейчас случилось, Селеста с ее полыхающими алыми глазами и гадостями, которые она говорит всякий раз, как только открывает рот, казалась мне уже не проблемой, а мелким недоразумением.
Решительно выдохнув, я поправила платье и направилась в бальный зал.
Глава 21
Над залом лился пронзительно-нежный вальс. В его ритме под потолком вихрились радужные всполохи, вспыхивали фейерверки искр и осыпались, затухая и отражаясь, словно в зеркале, гладком мраморе пола, по которому летели кружась нарядные пары…
Я зачарованно замерла на входе.
Это было в тысячу раз чудеснее, чем я себе воображала, когда слушала рассказы мамы о балах, на которых она побывала, «пока не наступили сложные времена». Но, несмотря на те самые сложные времена, мама учила меня танцевать, а я мечтала, как вырасту, все-таки попаду на бал и встречу там… ну если не принца, то кого-нибудь не менее симпатичного. В общем, мечтала о том, о чем обычно мечтают все девчонки.
Среди танцующих мелькнула белобрысая надменная физиономия сира Эльтида. Нет-нет, на такого принца я не согласна. Черт! Да он даже партнершу вел так, словно одолжение делал. Ну и семейка, что брат, что сестра. И оба здесь на мою голову.
– Вот ты где… – раздался рядом довольный голос Рилана. – Знаешь сказку о прекрасной пастушке?
– Еще бы не знать, – улыбнулась я. – Эту сказку всем рассказывают с детства.
Прекрасная пастушка мечтала попасть на королевский бал, но, разумеется, ей это не светило. Так что она пасла своих козочек и пела песни. Да так пела, что полевая фея пришла в восторг и решила исполнить ее мечту. Выдала ей необыкновенно красивое пышное платье, золотые туфельки и магическую повозку. Но предупредила, что до полуночи пастушка должна покинуть бал, иначе красивое платье рассыплется в пыль и она окажется посреди зала без одежды. На балу она танцевала с принцем и – конечно же! – по уши влюбилась в него, так что совсем забыла о времени. А когда часы начали бить двенадцать, опомнилась и со всех ног бросилась бежать, оставив на ступеньках золотую туфельку, по которой принц ее потом и нашел.
– Я хотел пригласить тебя на вальс, но пока пробирался сквозь толпу, ты исчезла.
– Я просто вышла подышать…
Хорошо подышала. До сих пор мурашки по коже. И плечи горят, будто их все еще держат стальные пальцы.
– Так не годится, – поучительно сказал Рилан, – даже прекрасная пастушка сбежала с бала только после того, как потанцевала с принцем, а не раньше. Надеюсь, следующий танец мой?
– А ты, значит, – принц? – со смехом спросила я.
– К счастью, нет, – посерьезнел Рилан. – У императора есть сын, наследник.
– Почему к счастью? – не поняла я.
Он посмотрела на меня удивленно.
– Ты разве не знаешь, что в королевстве недолюбливают темных магов?
Я кивнула. До недавнего времени я и понятия не имела об этом, но вспомнила, как переменилось отношение приветливой хозяйки постоялого двора, как только выяснилось, что я темная. Как хмурился смотритель на станции Нет, «недолюбливают» – это еще слабо сказано.
– Лет двадцать назад, – тихо заговорил Рилан, – умер тогдашний император, не оставив после себя прямых наследников, и престол должен был унаследовать его кузен. Темный. Это плохо закончилось.
– Как… плохо? – у меня почему-то похолодели пальцы.
– Сначала его обвинили в том, что он причастен к смерти императора. Доказать это не смогли. И тогда его просто убили. Его и всю его семью. А родовой замок сожгли дотла.
Только за то, что он темный… Стало нехорошо, как совсем недавно, во рту появился отчетливый привкус гари. Ужасная история!
Рилан, видимо, заметил, тут же подхватил меня под локоть и с улыбкой закончил:
– Так что я не принц, чему очень рад. И если прекрасную пастушку это не смущает… – он вопросительно приподнял бровь.
– Ни капельки! – весело поклялась я.
– Тогда позволь повторить свое приглашение на танец. Тем более что он уже начался.
Я кивнула и неуверенно положила на его протянутую ладонь свою.
Я боялась, что у меня не получится двигаться так же легко и изящно, как у других.
Так оно и вышло. Сначала. Споткнувшись пару раз, я наступила Рилану на ногу и едва не застонала от отчаяния. Надо было хотя бы перед балом проделать в своей комнате все то, чему учила мама!
Рилан вел меня так уверенно, что я быстро успокоилась. Тело будто бы само вспомнило все движения, через несколько па я поймала ритм и закружилась легко и свободно. И тут же почувствовала взгляд, пристальный, тяжелый. Он был настолько отчетливым, осязаемым, что буквально обжигал кожу. Волосы на затылке встали дыбом. Хотелось спрятаться от него, раствориться в толпе. Я хотела обернуться, посмотреть, кто это, но не решалась…
Когда танец закончился и Рилан повел меня к диванчикам, я украдкой обернулась и… вздрогнула.
В углу зала, небрежно привалившись к стене и скрестив на груди руки, стоял ректор и исподлобья смотрел на меня. Я понятия не имела, что означает его пристальный странный взгляд. Щеки полыхнули огнем, спине стало холодно. Я поспешно отвела глаза и покрепче ухватилась за ладонь Рилана.
Бал набирал обороты, одна мелодия сменялась другой. Мы с Филаей едва успевали переброситься парой слов и снова шли танцевать. Настроение было превосходным, а во всем теле пьянящими пузырьками бурлило веселье, подмывая смеяться, немножко флиртовать с кавалерами, чьих лиц и имен я даже не запоминала, и кружиться, кружиться, кружиться… Пролетать мимо угла, где застыла фигура в черном, ловить на себе тот самый будоражащий взгляд и уноситься дальше, хохоча над очередной шуткой очередного кавалера и обмирая от непонятного восторга.
Ректор исчез так же внезапно, как и появился. И почти сразу я почувствовала, что ужасно устала. Ноги гудели от бесконечных па, от духоты и запахов чужих духов ломило в висках. Я вяло прошлась еще в двух вальсах и с облегчением услышала, что объявили последний танец.
Филая поймала меня на выходе.
– Все идут гулять в парк, – радостно сообщила она. – Ты со своим кавалером тоже?
– С каким еще кавалером? – моргнула я.
– Брось. Вы с сиром Риланом танцевали три вальса. Это ровно на один больше, чем позволено приличиями. Если, конечно, вас не связывают особые отношения…
– Нет никаких особых отношений, – отмахнулась я.
– И все равно, когда будете гулять, держись освещенных дорожек. Когда вы танцевали, Селеста буквально лопалась от злости. Так что боюсь, набросится на тебя с ножом, – рассмеялась Филая.
