Визит Жоффра. Я конфиденциально ставлю его в известность о намерениях Италии. По его мнению, вмешательство нашей юго-восточной соседки, чтобы быть действительно эффективным, должно произойти в первых числах мая. В противном случае русское наступление в Карпатах может быть остановлено соединенными силами австрийцев и немцев. По мнению Жоффра, безусловно необходимо связать Австрию в Трентино и в районе Триеста. Желательно даже, чтобы она вынуждена была послать сюда новые войска. Иначе, если, к несчастью, Россия будет разбита или парализована, Германия будет иметь возможность снять с Восточного фронта несколько корпусов и перебросить их во Францию. «Конечно, – продолжал главнокомандующий, – нам нечего опасаться прорыва нашего фронта, но мы могли бы оказаться в затруднительном положении при нашем ближайшем наступлении. Что касается самого этого наступления, в наших интересах не слишком медлить с ним, воспользоваться превосходным состоянием духа наших войск и выступить, как только у нас будут налицо все снаряжение и все наши траншейные орудия (engins), другими словами, в первых числах мая. К тому же в это время англичане тоже будут в состоянии атаковать неприятеля. Френч принял решение в этом смысле. Все это делает понятным, почему Сазонов настаивает на немедленном вступлении Италии в войну».
Жоффр рассказал мне также, что в Воэвре было около пятидесяти случаев взрыва наших орудий 75-миллиметрового калибра; объясняются они отчасти качеством снарядов, отчасти изношенностью орудийных дул, отчасти слишком частой стрельбой. Приняты меры, чтобы по возможности предупредить эти недостатки. Однако мы производим упомянутые орудийные дула, но не производим гидравлических тормозов, в результате чего уменьшается число орудий. Итак, еще один серьезный вопрос, требующий всей нашей бдительности.
Палеолог телеграфирует Делькассе (№ 560), что он получил мое письмо от 9 марта с запозданием на один месяц. В ответе на это письмо он излагает Делькассе и мне, как обстояло дело с растущими притязаниями России на Константинополь и проливы. 25 сентября Сазонов впервые изложил нашему послу свои взгляды на этот предмет. Он полагал тогда, что свобода проливов может быть соблюдена на почве международной организации и с помощью русских укреплений у входа в Босфор. 2 ноября Турция объявила войну. 12 ноября английский король в разговоре с русским послом произнес решающие слова: «Константинополь принадлежит вам». Через два дня сэр Джордж Бьюкенен объявил русскому правительству: «Вопрос о Константинополе и вопрос о проливах должны будут быть разрешены согласно с желаниями России». 21 ноября император вызвал Палеолога в Царское Село и высказал ему свои мысли по поводу общих условий будущего мира. Во время разговора Николай II выразил свою решимость прогнать турок из Европы и свое желание присоединить к России Южную Фракию до линии Энос – Мидия. Что касается статуса Константинополя, то он сказал, что взгляды его на этот счет еще не определились окончательно: он склонен думать, что город должен быть нейтрализован и получить интернациональный статус. Наконец, 4 марта под настойчивым влиянием английских обещаний русский император принимает официальное решение требовать для России Константинополь, Южную Фракию и азиатский берег Босфора. Палеолог констатирует, что до моего письма он не получил от Делькассе ни одной инструкции, противоречащей проектам, высказанным ему императором. К сожалению, Делькассе действительно предоставил в этом отношении полную свободу русским притязаниям и не решался перечить им.
Воскресенье, 18 апреля 1915 г.
Император Николай и Сазонов не соглашаются отсрочить Италии начало ее военных действий позже 1 мая. Все переговоры, подчеркивают они, состоялись в этом предположении. Операции в Карпатах и в направлении Кракова в полном разгаре. Великому князю Николаю Николаевичу надо немедленно узнать, встретит ли он на пути к Одеру перед собой всю совокупность австро-германских сил или нет (Петроград, № 566). Поль Камбон считает это требование России необоснованным и не думает, что оно будет принято Италией (Лондон, № 717). Грей и Делькассе поэтому считают нужным уговорить Сазонова, который теперь так же старается получить помощь Италии, как прежде старался устранить ее. Но по мнению Палеолога, а также Жоффра, это скорее стратегический, нежели дипломатический вопрос, и главное сопротивление исходит от русского главнокомандующего. В конце концов великий князь Николай Николаевич уступил, при условии, что о присоединении Италии к союзникам будет объявлено 1 мая (Петроград, № 567 и 570). Но Грей считает, что Италия может заявить о своем присоединении к нашему союзу только в тот день, когда она будет готова начать военные действия (Лондон, № 720). Мы вертимся в этом заколдованном круге и не находим выхода.
Понедельник, 19 апреля 1915 г.
Чтобы покончить с этим, Делькассе по моему предложению посылает сегодня в Петроград следующую депешу (№ 592): «Вручите Сазонову с просьбой передать императору эту телеграмму, в которой президент республики подчеркивает, в какой мере правительство в общих интересах союзников единодушно желает немедленного подписания соглашения с Италией, что является неизбежным условием для скорого вступления последней в войну: „Мой дорогой и высокий друг, позвольте мне сказать Вашему величеству, как опасна, на мой взгляд, задержка принятия союзниками итальянского меморандума. Генерал Жоффр, как и его высочество великий князь Николай Николаевич, желает, чтобы выступление Италии последовало как можно скорее, но единственный способ ускорить его – это немедленно подписать соглашение. Пока оно не подписано, можно опасаться, что переговоры внезапно будут сорваны непредвиденными обстоятельствами. Напротив, будучи связанной подписью Антанты, Италия вынуждена будет выступить, как только будет иметь материальную возможность для этого, причем мы постараемся побудить ее к этому. Требуемый ею срок можно будет сократить, когда она действительно будет нашим союзником, но теперь у нас нет уверенности и доказательства, не требует ли она его для того, чтобы уклониться, не приходится ли ей принимать известные предварительные решения и не рискуем ли мы, отказывая ей в небольшой отсрочке, содействовать тому, что она не выйдет из своего нейтралитета. Лучше пусть она вступит в войну поздно, чем никогда. Ваше величество, обладая столь высоким и просвещенным пониманием интересов союзных стран, несомненно, не преминет предотвратить разрыв, который мог бы привести к самым серьезным последствиям. К тому же ясно, что Италия не может публично присоединиться к декларации 5 сентября 1914 г.*, прежде чем выступит. Чем дольше мы задерживаем подписание соглашения, тем дольше, стало быть, мы ставим ее перед невозможностью объявить публично о своем присоединении. Прошу прошения за то, что ввиду срочности я был вынужден отправить эту телеграмму не прямо Вашему величеству, и прошу принять уверение в моей неизменной дружбе и преданности. Р. Пуанкаре"».
Впрочем, по своему содержанию итальянский меморандум не вполне удовлетворяет нас. Делькассе сообщил мне его содержание. Как ни ценна помощь Италии, она, как видно, будет куплена дорогой ценой. Италия уже теперь присваивает себе львиную долю: Трентино, Южный Тироль до Бреннера, Триест, графства Герц и Градиску, всю Истрию до залива Кварнеро, включая Волоску и истрийские острова Черсо, Люссин, островки Плаверик, Уние, Канидоле, Палаццуоли, Сан-Пиетро ди-Немби, Азинелло, Груицу и соседние островки. Она должна получить также провинцию Далмацию в ее нынешних административных границах, острова на север и запад от этой провинции, Валону, остров Сасено; за ней оставляются острова Додеканезоса; по ее настоянию будет нейтрализована значительная часть восточного берега Адриатического моря; на нее будет возложено представительство албанского государства в его сношениях с заграницей; в случае полного или частичного раздела азиатской Турции Италия требует для себя район по соседству с Адалией. Если Франция и Великобритания увеличат за счет Германии свои колонии в Африке, Италия оставляет за собой право требовать «справедливых компенсаций», а именно на границах Эритреи, Сомали и Ливии; указывается лишь, что эти компенсации не будут взяты из французской колонии Обок-Джибути. Кроме того, Италия настаивает на том, что ее союзники должны по ее примеру устранить от участия в будущих мирных переговорах представителя святого престола. И наконец, она требует, чтобы в особом военном соглашении немедленно установлен был минимум военных сил, которые Россия должна держать против Австро-Венгрии, дабы последняя не сосредоточила все свои усилия против итальянской армии. Как видим, итальянское правительство знает, чего оно желает.
