В свою очередь, Гальени тоже отправился в Мелен и вечером получил от английского главного штаба телеграфное подтверждение сотрудничества англичан в завтрашних операциях. В начале полудня Гальени отдал приказ Монури двинуться завтра на правый берег Марны и довести свой фронт до линии Mo.
Не зная еще всех деталей заключенного соглашения, военное министерство уже достаточно осведомлено в Бордо, чтобы составить в восемнадцатом часу бюллетень, в котором среди других важных сообщений говорится следующее: «Немцы оставляют без внимания Париж и 6-ю армию и продолжают свое движение на юг к Марне, 1-я армия их достигла Ла-Ферте-су-Жуарр в одиннадцать часов. 2-я немецкая армия, двигаясь с севера на юг, тоже направляется к Марне. Неприятель пришел в Шато-Тьерри. Гвардейский корпус двигается правым крылом вперед. Он получил приказ продолжать идти к Марне после взятия Реймса около полудня. 3-я немецкая армия завладела Реймсом, 12-й и 19-й корпуса немцев следуют за отступающим отрядом генерала Фоша». Отряд генерала Фоша был образован 28 августа и стал потом новой, 9-й армией; ее задачей было воспрепятствовать тому, чтобы в центре извилистой линии войск, которым Жоффр сумел обеспечить методическое отступление, не оказалось слишком слабого пункта.
Чтобы иметь возможность лучше обозревать в целом предстоящее сражение, Жоффр решает перенести завтра свою ставку с Бар-сюр-Об в Шатильон-сюр-Сен. Одновременно он просит полковника Гамлена составить по его указаниям приказ об остановке и сражении, набросок просмотрен и исправлен генералом Вертело, Жоффр перечитывает его и подписывает. «Необходимо воспользоваться рискованным положением 1-й немецкой армии (фон Клюка) и сосредоточить на ней усилия союзных армий на крайнем левом фланге. 1) Все распоряжения будут сделаны 5-го, с тем чтобы приступить к атаке 6-го. 2) Диспозиция на 7 сентября вечером: а) все силы, имеющиеся в распоряжении 6-й армии (Монури), на северо-востоке от Mo, готовы к переправе через Урк между Лиэи-сюр-Урк и Мей-ан-Мюльсиан с общим направлением на Шато-Тьерри. Находящиеся поблизости части 1-го кавалерийского корпуса будут переданы генералу Монури для этой операции; б) английская армия (Френч), расположенная на линии Шанжи – Куломье, фронтом на восток, готова к атаке в направлении Монмирайля; в) 5-я армия (Франше д’Эспере, заменивший Ланрезака), слегка уплотнившись к своему левому флангу, займет позиции на главном фронте Куртакон – Эстерне – Сезанн, готовая атаковать в общем направлении зюйд-норд, причем 2-й кавалерийский корпус обеспечивает связь между английской армией и 5-й армией; г) 9-я армия (Фош) прикрывает правый фланг 5-й армии, занимая южные выходы из болот Сен-Гонд и перебросив часть своих сил на плато на север от Сезанн; 3) все эти армии переходят в наступление утром 6 сентября».
Суббота, 5 сентября 1914 г.
Вивиани сообщает в совете министров, что только что беседовал с нашим военным атташе в Токио подполковником Лероном. Этот офицер полагает, что Япония охотно пошлет нам несколько армейских корпусов. Со своей стороны наш представитель в Токио Реньо телеграфирует, что он мимоходом затронул этот вопрос в разговоре с японским премьером. Последний не удивился этому и улыбнулся. Совет министров поручил Делькассе запросить в Лондоне, остается ли английское правительство при своем неверии или, точнее говоря, при своем нежелании призывать в Европу своего азиатского союзника. Клемансо, который упорно требует в L’Homme libre японской помощи, не оценивает по заслугам эти шаги правительства, в которое он отказался вступить и которое он страстно обвиняет в инертности.
Мильеран сообщает совету министров в деталях известия с фронта, привезенные ему и мне перед заседанием полковником Пенелоном. Установлена тесная связь с англичанами. На помощь полковнику Гюге, прикомандированному от нашего генерального штаба к маршалу Френчу, будет дан полковник Лерон. Это облегчит согласованность действий между обоими командованиями. Генерал Жоффр сам охотно признает необходимость полнее информировать главнокомандующего английской армией, необходимость, на которую ему указывал военный министр. Фактически эта армия отошла назад не так далеко, как у нас опасались; она расположилась на север от Мелена, между Парижем и левым флангом наших действующих армий. Как я уже упоминал, командующий 5-й армией генерал Ланрезак, которого генерал Жоффр против всякого ожидания нашел переутомившимся за эти последние дни, заменен генералом Франше д’Эспере и предоставлен в распоряжение генерала Гальени. Наши армии окапываются с запада на восток на линии, указанной в приказе вчера вечером, то есть значительно севернее той линии, до которой – так еще третьего дня казалось Жоффру – обстоятельства вынуждали нас отступить.
В свою очередь, Гальени телефонирует из Парижа, что он, безусловно, завтра атакует неприятеля на всем фронте 6-й армии. Прибытие войск 4-го корпуса в укрепленный лагерь замедлилось вследствие заторов на железных дорогах; оно закончится только 7-го. Но битва уже сегодня началась. Немецкий патруль открыл огонь по нашему 276-му пехотному полку, который вышел без прикрытия из деревни Вилльруа. Наши атакованные войска ударили по неприятелю, причем потеряли несколько кадровых офицеров и офицеров запаса, в том числе, увы, Шарля Пети. Тем не менее 55-я и 56-я дивизии и марокканская бригада взяли Монже, Плесси-о-Буа и Шарни.
Между тем как 6-й армией уже ведутся бои, предвестники предстоящего сражения, совет министров в хлопотах по совершенно неожиданному поводу. Я передал военному министру, что в среду Поль Думер ходатайствовал передо мной о возложении на него миссии при генерале Гальени. Мильеран нашел невозможным дать лично ход этому делу. Но Думер обратился непосредственно к губернатору Парижа, с которым он очень близок, и генерал Гальени информировал вчера Мильерана, что, если не последует запрещения со стороны правительства, он намерен доверить Думеру некоторые функции в гражданском управлении военного губернатора. Министр ответил, что генералу Гальени принадлежит вся власть, равно как и вся ответственность в пределах укрепленного лагеря, и поэтому он волен принять это решение, если считает его целесообразным, правительство же не должно вмешиваться в это. Но некоторые министры выступили против теории, которая как бы ограничивает права правительства. Кроме того, они подчеркивали неудобство возложить важные административные функции на политического деятеля наряду с префектом полиции и префектом Сенского департамента, функции которых окажутся, таким образом, произвольно урезанными. Мильеран признал правильность доводов своих коллег и телефонировал в Париж. Но Гези, капитан запаса при штабе генерала Гальени, ответил, что перед губернатором встанет вопрос о подаче в отставку, если ему не предоставят свободы прибегнуть к сотрудничеству Думера. Вивиани, который уже отправил Гальени телеграмму с просьбой отказаться от своего замысла, послал вдогонку вторую телеграмму: «Если вы считаете безусловно необходимым пригласить в свое ведомство лицо, о котором вы упоминаете, правительство может только возложить на вас ответственность за это решение. Но оно требует, чтобы это лицо не имело никакой власти над префектами, которые должны остаться подчиненными непосредственно вам». Некоторые члены правительства находят эту предосторожность недостаточной. Они высказываются в том смысле, что лучшим способом уладить этот инцидент было бы делегировать временно или даже окончательно двух министров в Париж. Но эта идея не нашла поддержки. В конце концов, если вся немецкая армия в полном составе последовала за необдуманным движением фон Клюка и «пренебрегла» Парижем, то это, возможно, произошло потому, что все министры выехали из Парижа. И во всяком случае, раз правительство наложило на себя тяжелый долг оставить столицу, ему ничего не остается теперь, как положиться на генерала Гальени. Правительство становится на эту точку зрения с оговоркой, предложенной Вивиани.
