Получено также несколько телеграмм от гражданских властей в наших северных департаментах. Префект Сены и Уазы извещает нас, что приехавшие на автомобилях германцы взорвали в двух местах железнодорожное полотно между Парижем и Дьеппом. Префект Нижней Сены сообщает факты, которые являются новым подтверждением бездействия армии д’Амаде. Отряд в шестьсот или семьсот немцев пришел в беспорядке из Дуллана в Амьен, где учредил «комендатуру» (немецкое военное управление). Немцы взорвали Руаский мост в районе Мондидье. Префект Северного департамента извещает нас, что неприятель, по-видимому, направляется через Турне в Орши, минуя Лилль.
Но мы в первую очередь с нетерпением ждем детальной информации от главной квартиры. Эти известия приходят во второй половине дня и вечером и носят все более успокоительный характер. Теперь и публика будет осведомлена о замечательном сражении, которое происходило с 6 сентября на Урке и Маасе и которому главнокомандующий дал сегодня название, которое должно войти в историю: битва на Марне. С самого начала наших операций правое крыло германцев, другими словами, армия фон Клюка, которая 6-го пришла в район, лежащий к северу от Прованса, вынуждена была отступить ввиду грозившей ей опасности окружения. Однако благодаря целому ряду искусных и быстрых движений ей удалось освободиться из наших тисков, и она бросила большую часть своих сил против нашего крыла, ведущего окружение на север от Марны и на запад от реки Урк. Но французские войска, оперировавшие с этой стороны, с помощью британской армии нанесли неприятелю серьезные потери и прекрасно держались достаточно времени, чтобы позволить нам развернуть наступление в других местах. Германцы отступают к Эне и Уазе. За четыре дня они отошли на шестьдесят, семьдесят и в некоторых пунктах даже на семьдесят пять километров. Тем временем те английские и французские войска, которые оперировали на юге от Марны, тоже непрерывно использовали свое преимущество. Одни выступили с южной опушки леса Креси, другие – на севере от Прованса и на юге от Эстерне, те и другие перешли Марну севернее Шато-Тьерри. С самого начала завязались жаркие бои в окрестностях Ла-Ферте-Гоше, Эстерне и Монмирайля. Левое крыло армии генерала фон Клюка, а также армия генерала фон Бюлова отступили под натиском наших войск. Самые ожесточенные бои происходили в районе, расположенном между плоскогорьями, которые простираются на север от Сезанн и Витри-ле-Франсуа. Здесь находились, кроме левого крыла армии фон Бюлова, саксонская армия и часть армии принца Вюртембергского. Рядом мощных атак германцы пытались прорвать наш центр. Это не удалось им. Наши успехи на плоскогорьях к северу от Сезанн позволили нам в свою очередь перейти в наступление, и, в конце концов, сегодня ночью неприятель прекратил бой на фронте, простирающемся от Сен-Гондских болот до района Соммсу. Он отошел на запад от Витри-ле-Франсуа. Так обстояло дело на Марне. Что касается боев на Орнене, а также между Аргоннами и Маасом, то они еще продолжаются, а именно – против армий принца Вюртембергского и кронпринца, причем мы то подвигаемся вперед, то отступаем. Еще сегодня наш 6-й корпус подвергся в районе Во-Мари, на запад от долины Эр, отчаянной атаке немцев, которые пытаются отрезать наши линии и окружить Верден. Но здесь их встречают стрелки Сен-Михиеля*. Жоффр заявляет, что за последние дни общая ситуация, как стратегическая, так и тактическая, совершенно изменилась.
Последняя телеграмма, полученная сегодня вечером, подтверждает это впечатление. «Повсюду, – говорит в ней Жоффр, – наши солдаты были выше всякой похвалы. Я нарочно скупился на известия, пока не имел в своих руках надежных сведений о бесспорных результатах. Теперь я могу сообщить их вам. На нашем левом фронте бегущие неприятельские армии были отброшены по ту сторону Марны английской армией и армией Франше д’Эспере, которые за четыре дня сражения выиграли более шестидесяти километров. Армия Монури с замечательной стойкостью выдержала мощный натиск германцев, пытавшихся выручить атакой на нее свое правое крыло. Войска Монури долгое время выдерживали интенсивный огонь орудий большого калибра, отбили все атаки неприятеля и теперь продолжают свое продвижение на север, преследуя отступающего неприятеля. Сегодня утром дрогнул немецкий центр. Армия Фоша двигается к Марне и находит на своем пути следы поспешного отступления неприятеля. Корпуса последнего и особенно гвардия понесли большие потери. На нашем правом фланге мы оказываем энергичное сопротивление ожесточенным атакам неприятеля, и все позволяет надеяться, что наши успехи будут расти и далее. Главнокомандующий Жоффр». Эта телеграмма, адресованная Мильерану, получена нами в 20 часов 30 минут. В радостном волнении я звоню ему и спрашиваю, не согласен ли он со мной, что я должен обратиться к нему с приветственным посланием к победоносным армиям. Он отвечает мне, что мы поговорим об этом завтра в совете министров.
Пятница, 11 сентября 1914 г.
Не дожидаясь заседания совета министров, я написал это послание и принес его на заседание уже в совсем готовом виде. Оно было принято в моей редакции, и решено было, что военный министр передаст его главнокомандующему по примеру тех приветствий, с которыми президент обычно обращается к войскам после смотров в мирное время. Оно должно быть немедленно обнародовано вместе с несколькими вступительными словами военного министра*. К выражению своего восхищения я прибавляю в этом послании слова ободрения и свои пожелания и говорю о наших успехах, разумеется, не как об окончательной победе, а как о верном залоге будущих результатов. Министры так же, как я, осторожны в своей оценке, и никто из них не тешит себя иллюзией, что война закончена. Тем не менее они очень удовлетворены достигнутыми преимуществами и глубоко взволнованы ими. Оба министра-социалиста не менее экспансивны в своей радости, чем остальные. Никогда еще французские министры не чувствовали между собой такого тесного единения. Вчера их объединяло несчастье, сегодня – счастье, у них воистину только одна душа, всецело поглощенная мыслью о Франции.
Бриан звонит мне из Парижа. Он тоже приветствует результат сражения, и в его грудном голосе я различаю по телефону необычную дрожь. Он говорит мне, что приезд его и Марселя Самба произвел прекрасное впечатление на общественное мнение Парижа. Все спокойно. Генерал Гальени очень удовлетворен военными операциями.
Офицер связи комендант Гильом извещает меня, что генерал Жоффр намерен продолжать наше движение вперед и энергично теснить отступающего неприятеля. Наша кавалерия взяла еще одно знамя недалеко от Санлиса. Это третье знамя за четыре дня. Трофеи эти будут отправлены в Бордо, я надеюсь как можно скорее отвезти их в Париж. При своем отступлении немцы оставили всякого рода предметы, батареи гаубиц, ящики со снарядами, пулеметы, патроны, документы, карты, бумаги. В Фер-Шампенуаз они разграбили винные погреба и частные дома и предавались позорным оргиям. Они ушли, оставив в подвалах города мертвецки пьяных солдат императорской гвардии. Наши войска вернули себе Эперне, Шалон на Марне, Витри-ле-Франсуа. Они подошли к Компьенскому лесу, к Виллерс-Котре и Фер-ан-Тарденуа. На фронте армии Саррайля 5-я немецкая армия – это армия кронпринца – отходит наконец на север, через Лагейкур. На своем пути она подожгла несколько населенных пунктов, но ей пришлось отказаться от намерения достигнуть долины Мааса на юг от Вердена.
