Утром Бриан телефонирует мне, что запрошенный им генерал Рок предоставляет себя в распоряжение правительства. Бриан сказал мне также, что пошлет адмирала Лаказа в Версаль дать понять Гальени, что он должен подать в отставку, если здоровье его все в том же состоянии.
Я пригласил Лаказа, чтобы поставить его в известность о моем вчерашнем разговоре с Гальени. Он собирался поехать в Версаль, но через два часа вернулся ко мне с сообщением, что генералу сегодня очень плохо и врачи запретили ему принимать кого-либо. Адмирал может увидеться с ним лишь завтра.
Сенатор Морис Колен пригласил меня на благотворительный спектакль, который ставит в Комической опере (общество) Algeriene. Я обещал подписаться, но не прийти.
Будано сообщает мне о яростных нападках Клемансо и Шарля Эмбера на Жоффра и главную квартиру.
Директор горного института Клейне принес мне письмо одного итальянца, который жертвует миллион на премии наиболее отличившимся военным летчикам.
Бриан намерен был издавать газету для ответа Клемансо, но теперь, как видно, уже не думает об этом.
Адмирал Лаказ говорит мне, что полковник Букабейль и майор Шарбоннель из канцелярии Гальени выразили желание, чтобы генерал был назначен министром без портфеля. Но Бриан, естественно, нашел это невозможным, раз состояние здоровья Гальени лишает последнего возможности присутствовать на заседаниях совета министров.
Во время заседания адмирал Лаказ поехал в Версаль. Он говорил с Гальени, и последний сказал ему, что пришлет сегодня свое прошение об отставке, причем сошлется в нем на действительную причину – состояние своего здоровья. Гальени уверял адмирала в своей лояльности. Назначение Рока имеет, по его мнению, тот минус, что является признаком чрезмерной предупредительности по отношению к главной квартире.
Четверг, 16 марта 1916 г.
У меня был майор Ланглуа, который снова отправляется в Россию. Я советую ему дать понять императорскому правительству, что, кроме орудий 90-миллиметрового калибра, мы не можем послать ему артиллерии, советую осведомить генеральный штаб о колоссальном расходе снарядов, которого требуют наши наступления.
Самба и Фернан Давид привели ко мне гравера Коппье, и мы обсуждаем проект диплома для семейств, потерявших на войне сына, отца и т. д.
К Самба явился загадочный Кайо и жаловался на нападки на него в Libre Parole. Он притворяется, что верит в бог весть какие страшные заговоры против него, а между тем уверяет, что решительно стоит за правительство. Его друг Аккамбре снова начал в палате свои выходки против временных месячных бюджетов и снова нападает также на высшее командование. Дешанель прервал заседание, и при возобновлении его палата, по предложению председателя, лишила Аккамбре слова. Социалисты голосовали против этого предложения. Да, нелегко поддерживать теперь порядок в умах.
Гальени написал Бриану безупречное прошение об отставке, в котором ссылается на свою болезнь. Бриан ответил ему восхвалением его заслуг, пожеланием выздоровления и неопределенным обещанием активного поста по выздоровлении. Ввиду прежних заслуг Гальени и уважительности мотивов его выхода в отставку я тоже счел долгом послать ему несколько любезных слов в Версаль. Он ответил мне письмом, в котором горячо благодарит меня.
В конце дня Бриан послал мне на подпись декрет о назначении генерала Рока.
Пятница, 17 марта 1916 г.
Старый художник Гетс (Cuth), которому «Грейфик» поручил написать мой портрет, отнял у меня десять минут на скучное позирование.
Шарль Бенуа сообщает мне, что он по просьбе Жюля Камбона подчеркнул в хронике Revue des Deux Mondes выгоды нейтралитета Бельгии, но Картон де Виар заметил ему: «Вы несколько ошиблись. Бельгийское правительство нисколько не дорожит сохранением нейтралитета, у него совсем противоположная точка зрения».
Стег передает мне слова, сказанные вчера в сенате Клемансо, когда он узнал о назначении генерала Рока: «Он всегда, с самого начала войны, находился там, где нам больше всего не везло; но почему нам не везло там, где он находился?» А Шарль Эмбер, вернувшись из Вердена, заявлял в кулуарах: «У нас нехватка военных материалов. Увидите, в каком положении мы окажемся через месяц!»
Что означает эта кампания охаивания и «дефетизма» (пораженчества)?
Генерал Рок, сообщение о назначении которого появилось в сегодняшнем Officiel, нанес мне визит. Он говорит, что принял пост министра главным образом ради меня, подчеркивает, что не следует трогать главнокомандующего, но признает, что правительство должно обладать всей полнотой власти в вопросах административного порядка. «Надо, – говорит он, – защищать генерала Жоффра не только от его противников, но также от него самого и от его окружения. Я, – замечает он, – твердо намерен обсудить с ним в теснейшем контакте все вопросы, и в первую очередь вопрос о командовании армейскими группами и о командующих армиями».
Суббота, 18 марта 1916 г.
Фрейсине оправился от своей болезни и присутствует на заседании совета министров.
Первое выступление генерала Рока в совете министров производит хорошее впечатление: он говорит ясным и простым языком.
Бриан сообщает, что Саррайль лично написал сербскому принцу-регенту и просил его отправить сербскую армию из Салоников в Санти-Каранта. Таким образом Саррайль действует здесь вразрез с правительством, и Фрейсине замечает: «Надо воспользоваться этим обстоятельством и отозвать его». Но откуда у Бриана эта информация? Он не говорит этого.
Воскресенье, 19 марта 1916 г.
Выехал вчера в четверть десятого вечера с Восточного вокзала и приехал сегодня в восемь часов утра во Фруар.
На вокзале меня ожидали командующий восточной группой генерал Дюбайль, командующий отрядом лотарингской армии генерал Депре и генерал Кордонье. Генералы Дюбайль и Депре извиняются, что не могут сопровождать меня; они объясняют мне в кабинете начальника станции по картам те работы, которые ведутся теперь на фронте для улучшения наших позиций. Отправляюсь далее с генералом Кордонье осмотреть положение на месте. Он командует группой из 74-й и 129-й дивизий. С самого начала войны я встречал его то в Коммерси, то в Бельфоре, а теперь нахожу его здесь. Это превосходный и умный офицер. Мы отправляемся на автомобиле через Дьелуар, Скарпин и Луази в Форе-де-Фак, где нас ожидает командир 74-й дивизии генерал де Ларде-мелль. По возвращении из Салоников он получил свое прежнее командование вопреки заключению генерала Саррайля. Я нашел его изменившимся, осунувшимся. На опушке леса мы сошли с автомобиля и направились по вырытому в земле ходу на холм, называющийся «сигнал Ксон». Подниматься пришлось долго; стояла чисто летняя жара. Пройдя полдороги, мы натолкнулись на источник; он был найден солдатами, распространяет кругом прохладу. С вершины «сигнала» открывается широкий вид вокруг на долину Понт-а-Муссон и на Буа-ле-Претр. Из Воэвры доносится ожесточенная канонада.
В окопах на «сигнале» нет убежищ. Мы лишь теперь начинаем рыть несколько убежищ, а между тем эта позиция была взята нами еще в феврале 1915 г. Невероятная небрежность! Генералы Кордонье и де Лардемелль, разумеется, сваливают вину на своих предшественников.
