Мы проходим некоторые из этих окопов вдоль затопленной территории. Здесь устроены мостки, которыми пользуются только по ночам; они дают возможность выдвинуть вперед несколько небольших постов.
Король все время грустен и озабочен. Он не видит конца войне и упорно повторяет мне, что больше всего боится революции на завтрашний день. Он повел меня в Вульвернигем, где помещается его военно-топографическое управление. Я награждаю орденом начальника последнего; здесь король со мной простился.
Возвращаюсь один через Гутхем, штаб-квартиру французской миссии, застал здесь одного из своих кузенов, Рене Фабри, поступившего в кавалерию. Вручаю академические знаки отличия двум довольно мелким фламандским журналистам. Жени говорит мне, что король очень встревожен. Его правительство недавно в несколько резкой форме указало ему, что он не имеет права высказываться по вопросам нейтралитета и аннексий, не выслушав мнения совета министров. Кроме того, на собрании фламандских священников шли разговоры о низложении короля, о республике… Вот как награждается добродетель! На обратном пути я остановился в Розендале, в госпитале города Дюнкирхена, где посетил жертв немецких аэропланов. Одному бедному шестнадцатилетнему матросу только что ампутировали руку. Видел также двух тяжело раненных железнодорожных служащих. Штатские и военные, двое умирающих с открытыми внутренностями. Я вручил тысячу франков мэру Перкему для их семейств.
Обедал в поезде и поехал обратно в Париж.
Понедельник, 22 мая 1916 г.
Генерал Рок говорит мне, что для освобождения Вердена крайне необходимо ускорить английское наступление, мы же должны сосредоточить все свои усилия на Вердене. Я давно такого мнения. Рок получил от Клотца письмо, в котором бывший министр протестует против «финансовой атаки», то есть против фискального проекта Рибо.
Генерал Педойя послал военному министру от имени военной комиссии палаты ряд вопросов относительно Вердена. Все та же кампания.
Рок говорит мне, что из Парижа можно взять сто 155-миллиметровых орудий, которые там стоят без дела. Я указываю ему на необходимость защищать прифронтовые города от бомбардировок.
Принял Извольского и делегатов русского Государственного совета и Думы. Их сопровождали депутаты: Франклен Буйон, Жорж Лейг, Мариус Муте, д’Обиньи. Я обратился к русским с краткой приветственной речью, в которой коснулся посланных во Францию русских батальонов, и, говоря о своей поездке в Петроград, сказал: «Если бы мы во время моего пребывания в России знали об австрийском ультиматуме, оба союзных правительства, находясь в непосредственном контакте, могли бы быстрее и легче согласовать вопрос о мерах, необходимых для избежания мирового пожара». Заместитель председателя Думы Протопопов ответил мне очень любезной речью.
Вторник, 23 мая 1916 г.
Заседание совета министров. Бриан докладывает, что меморандум английского комитета обороны, содержание которого он не сообщает, высказывается против посылки двух египетских дивизий в Салоники и, вероятно, также против всякого наступления на Балканах. Совет министров поручает Бриану устроить в возможно скором времени встречу обоих правительств, чтобы 300 тысяч солдат не оставались без дела.
Длинная дискуссия о закрытых заседаниях. В палате собирают подписи. В сущности, хотят обсудить вопрос о Вердене в полном объеме. Здание начинает давать трещины, это чувствуется. Палата и сенат хотят критиковать военные операции, направлять их. Чувство тревоги и недовольства с каждым днем усиливает анархию. А у меня нет ни прав, ни средств действовать!
Фрейсине очень четко доказывает, что правительство не должно согласиться на закрытое заседание; Мелин выступает в том же духе.
По мнению Буржуа, надо сначала предложить изменить устав палаты, чтобы дебаты не могли зайти за поставленные пределы. Самба думает, что закрытые заседания не представляют опасности и что лучше согласиться на них. У Бриана, кажется, нет вполне определенной точки зрения. Он сказал, что переговорит с вождями парламентских группировок и укажет им, что, во всяком случае, желательно выждать окончания битвы под Верденом.
Я пригласил на завтрак членов Государственного совета и Думы.
Во время завтрака Протопопов сказал мне, что русский народ хотел бы, чтобы нам было послано больше войск. Мильеран явился в качестве члена одного из правительств, которые сменялись за время войны.
Среда, 24 мая 1916 г.
Лубе и его сын Поль приехали благодарить меня, они еще подавлены горем.
Генерал Бодемулен, дивизия которого была расформирована, получил назначение; перед отъездом он пришел ко мне проститься.
Вито, адвокат при кассационном суде, просит меня о помиловании отвратительного греческого шпиона, который состоял на жалованье у Германии с начала войны. Я отказал.
Лорд Эшер, комендант Виндзорского замка, очень тонкий, прекрасно владеющий французским языком, говорил мне следующее. Во-первых, сэр Дуглас Хейг писал ему, что его раздражает неосведомленность относительно действительных намерений генерала Жоффра, который оставляет его в неизвестности, должен ли он будет предпринять наступление или нет; во-вторых, вопрос о Салониках может быть решен только путем непосредственных переговоров Бриана о Асквитом.
Майор Карбонелль, состоящий при генерале Гальени, предупреждает меня, что, несмотря на две успешные операции, состояние генерала очень серьезно. Больной не в состоянии принимать пищу, и силы постепенно покидают его. Увы! Я это предвидел.
Несчастный и выдающийся генерал, которого несколько честолюбцев хотели сделать своим орудием и в котором они уже видели диктатора… Мы знали его в министерстве лишь после того, как он ослабел физически и умственно и ушел в себя, молчаливый, замкнутый, неспособный к напряженной работе.
Полковник Обер, состоявший в начале 1913 г. в моем военном штате, получил назначение в Марокко и явился ко мне с прощальным визитом.
Четверг, 25 мая 1916 г.
Сегодня утром заседание совета министров. Ввиду участившихся жалоб на питание войск Тьерри принял, по предложению совета министров и по моему настоянию, ряд мер, как то: увеличение рациона сахара и кофе, отмена платы за паек и т. д.
По просьбе генерала Жоффра ему разрешено возобновить воздушную бомбардировку немецких городов в виде репрессии за бомбардировку наших прифронтовых городов. Совет национальной обороны потребовал в свое время, чтобы мы отказались от этих воздушных бомбардировок; он полагал, что таким образом мы избежим рейдов неприятельских аэропланов на Париж. Но участившиеся воздушные бомбардировки Дюнкирхена, Эпиналя, Нанси, Люневилля, Бельфора и др. побудили правительство согласиться с предложением главнокомандующего.
Бюджетная комиссия палаты единогласно отвергла увеличение вдвое прямых налогов, предложенное Рибо, и предложила министру финансов поторопить сенат с обсуждением проекта подоходного налога, находящегося на рассмотрении сената уже в течение семи лет. Между тем сегодня по предложению Рибо в сенате назначено обсуждение вопроса о военных прибылях, и министр уже просил сенат вернуться к рассмотрению вопроса о подоходном налоге. Таким образом, предложение, сделанное министру бюджетной комиссией, было излишним и свидетельствует лишь о недоброжелательном отношении.
