Пятница, 28 июля 1916 г.
Санитарное состояние в Салониках оставляет желать лучшего: там болотная лихорадка, дизентерия, тиф.
Палата, закончив прения о комиссарах при армиях принятием поправки Шоме, отсрочила свои заседания до 12 сентября. Пример спокойствия и благоразумия. Последует ли сенат ее примеру?
Борегар и несколько членов фракции республиканской федерации доносят Бриану, что Леон Буржуа согласился устроить у себя совещание нескольких юристов и политических деятелей, в том числе первого председателя Бодуэна, с целью обсуждения условий мира. На этих совещаниях отказались от всего левого берега Рейна, говорили об арбитраже на будущее, словом, наметили решения, которые Борегар считает слишком умеренными. Бриан сообщает мне разговор, который был у него по этому поводу. Я отвечаю, что был бы очень удивлен, если бы Буржуа лично допустил неосторожность в таком деле; он не из тех, кто дрогнул в своем патриотизме. Так или иначе, пока еще рано устанавливать условия мира.
В совете министров Бриан зачитывает краткую докладную записку о Сирии. Он не делает никаких выводов. Рок высказывается за высадку десанта. Понадобилась бы одна дивизия. Лаказ того же мнения. Самба опасается осложнений и возражает. Он требует, чтобы мы не шли на риск ослабления наших операций в Салониках. Решено, что военный министр будет продолжать изучение вопроса о десанте.
О Румынии Бриан не сказал ничего существенного. Еще не все урегулировано, заявляет он и со своим очаровательным оптимизмом добавляет: «Но все будет в порядке». Он между прочим сообщает совету министров все меньше сведений об иностранных делах. Если бы мне не сообщались телеграммы и я время от времени не касался их в своих выступлениях, никто ничего бы не знал.
Румыния продолжает требовать, чтобы ей гарантировали территории, на которые направлены ее аппетиты. Я предлагаю, по крайней мере, ответить ей, что мы со своей стороны никогда не подпишем мира, который не вернет нам Эльзас и Лотарингию. Бриан говорит, что мы достаточно выяснили этот вопрос в наших выступлениях и нет надобности что-либо добавлять.
Сессия палаты закончилась, и Дешанель приехал ко мне с прощальным визитом. Сенат отсрочил свои заседания до 14 сентября, и Дюбо тоже посетил меня. Он по-прежнему тверд и решителен в своем патриотизме, по-прежнему уверен в конечном успехе. Мы планируем отправиться вместе в один из ближайших дней на фронт на Сомме.
Витней Варрен находит, что надо облегчить американским журналистам доступ на французский фронт. Они посещают английский фронт, расхваливают английскую армию и молчат о нашей. Я запрошу Рока и Жоффра, а пока откладываю свой ответ. Эти прогулки на фронт представляют, по-моему, много неудобств.
Воскресенье, 30 июля 1916 г.
Андре Галлей, мобилизованный в качестве лейтенанта территориальных войск, приехал на несколько дней в отпуск и посетил меня. Говорит, что вспоминает обо мне в Решези, где расположена его часть.
Жорж Гайо извещает меня, что выставляет свою кандидатуру в академию на место Фаге.
В конце дня Пенелон уведомляет меня, что из-за тумана пришлось на рассвете прервать бой на Сомме. С того времени не получено никаких известий. Боюсь, что эта задержка даст немцам возможность укрепиться.
Русским, к счастью, теперь снова везет.
Председатель черногорского совета министров Радович, красивый брюнет с черными глазами, преподнес мне орден Даниила. Увы, он выбрал для этого неподходящий момент!
Кажется, вчерашний день на Сомме прошел неблагополучно.
Неужели все наши усилия опять будут бесплодны?
Из Румынии нет новостей.
Глава 8
Россия и Константинополь. – Палата и комиссары при армиях. – Генерал Кордонье в Салониках. – Шарль Дюпюи. – Черногорский король в Елисейском дворце. – Поездка в Сен-Диэ и в Эльзас. – В Дуллансе. – Посещение генерала Дугласа Хейга. – Италия и Германия. – Поездка в Амьен на фронт к 20-му корпусу. – Альмерейда и немецкие подводные лодки в Карфагене
Вторник, 1 августа 1916 г.
Узнаю от Пенелона, что наступления 20 и 30 июля на Сомме, к несчастью, снова закончились неудачей. Придется возобновить длительную подготовительную работу, прежде чем можно будет приступить к новой атаке. Из слов Пенелона у меня создается впечатление, что командование колеблется и не имеет твердо установленного плана.
Генерал Веран и старший врач Грелл, награжденные большим крестом ордена Почетного легиона, явились за получением своих знаков отличия.
Приехавший из Афин полковник Браке говорит, что мы никоим образом не должны доверять королю. Однако он убежден, что в день, когда выяснится окончательная победа, Константин призовет Венизелоса, чтобы дипломатическим путем добиться известных выгод для Греции, не оказывая нам при этом ни малейшего военного содействия.
Был у меня Жоннар. Он повторяет, что готов отправиться в Грецию или, если угодно, в Индокитай, но Бриан ни о чем его не спрашивал. Мне кажется, это означает, что он желает возвратиться в Алжир.
Евгений Семенов из «Нового времени», представительный мужчина крепкого сложения и с большой, едва седеющей бородой, жалуется, что французское общественное мнение было недостаточно осведомлено относительно мотивов признания Константинополя за Россией. Он боится, что, когда наступит время, у нас окажется оппозиция по этому вопросу. Я тщетно доказываю ему, почему Франция не очень благосклонно относится к этим русским притязаниям. Он находит, что достаточно пролито крови и что, кроме того, не следует колебать такую династию, как династия Гогенцоллернов. Ни от одного русского я не слыхал подобных речей. Может быть, этот просто более искренен, чем другие.
Среда, 2 августа 1916 г.
В сегодняшнем радио немцы раздувают поражение, которое мы якобы потерпели под Верденом на юго-востоке от Сувилля. Я затребовал от Рока и Жоффра точных сведений, мне обещали их, но заставляют ждать. Английское правительство начинает проявлять недовольство. Оно требует, чтобы у нас было единое командование и единый план.
Комиссия палаты согласовала с Роком вопрос о комиссарах при армии. Число их не будет сокращено, но они будут получать определенные направления, для того чтобы избежать скопления их в одном месте. Каждому будет дана определенная задача, каждый получит от правительства пропуск.
Генерал Кордонье, выбранный Саррайлем на пост командующего французской армией в Салониках, был у меня перед отъездом. Он очень рад, что будет сражаться на востоке.
Рок намерен организовать при своем министерстве генеральный контроль, который будет держать контакт с комиссарами, назначенными палатой.
Шарль Дюпюи, бывший председатель совета министров во времена моих дебютов в качестве министра просвещения и министра финансов, нанес мне дружеский визит. Мы перебираем старые воспоминания. Он рассказывает, что после речи Бриана в закрытом заседании сената Рибо сказал ему: «Я никогда не слышал такой красивой речи, пожалуй, только речь Гамбетты после 16 мая, но и она не то!» Говорит, что Бриан действительно изумительно выступал в течение трех часов.
