Спустя несколько минут является Мальви и по собственной инициативе объявляет мне, что он готов оставить министерство внутренних дел, поддержать кабинет и просить Вивиани и Самба остаться в последнем, но ни в коем случае не примет в настоящий момент другого портфеля.
Мне известно, что палата начинает проявлять крайнее нетерпение. Она заседала лишь несколько минут и среди всеобщего возбуждения отсрочила заседание до завтра. Внесено несколько запросов. Вивиани потребовал их отсрочки, появление его на трибуне было встречено сильным волнением. «Если Бриан не достигнет цели, – сказал он мне, – я все же вручу вам свою отставку еще до завтрашнего заседания палаты».
В половине одиннадцатого вечера один за другим входят в мой кабинет Вивиани, со всклокоченными волосами и красным лицом, и Бриан, сильно простуженный, сотрясаемый приступами кашля, спокойный и владеющий собой. Вивиани бросился в кресло и снова разразился упреками в адрес Буржуа, Мелина и Фрейсине, обвинял их в том, что они играют на руку Клемансо. «Они в заговоре с ним против вас. Вы увидите, что еще до вторника они приведут вас к необходимости назначить министерство Клемансо, а последний создаст президентский кризис». Я отвечаю, что слишком хорошо знаю Фрейсине, Мелина и Буржуа и ничуть не сомневаюсь в их лояльности. Бриан поддержал меня. Но нам не удается убедить Вивиани. Переутомленный и полный тревоги, он весь во власти своей идеи и повторяет: «Все эти старики думают только о себе. Они забывают о родине. Они не способны ни на малейшее самопожертвование». Я настаиваю на том, что надо покончить с этим делом, с Мальви или без него, и Бриан обещает мне, что завтра в полдень все будет закончено или же он откажется от составления кабинета. Но сегодня мы не продвинулись ни на шаг вперед, а на фронте продолжает литься французская кровь, и Пашич продолжает взывать к нам о помощи. Английские войска в Салониках получили наконец директиву вступить в Сербию. Вероятно, послезавтра они двинутся в Дайрен (от генерала Саррайля, 28 октября).
Пятница, 29 октября 1915 г.
Все по-старому. Я написал Бриану, тороплю его, заклинаю его довести дело до конца к полудню. Вивиани вручил мне прошение об отставке. В нем говорится, что после голосования о запросах и о закрытом заседании он не рассчитывает более, что ему удастся собрать на стороне правительства необходимое большинство палаты. Он созвал сегодня утром совещание кабинета. Ему пришлось выслушать упреки Оганьера и Сарро и столкнуться с молчанием Мильерана, но Бьенвеню-Мартен, Томсон и Давид великодушно принесли себя в жертву; они произнесли несколько слов, простых, но полных горячего патриотизма.
Бриан явился только после полудня. Он собрал в министерстве юстиции Мелина, Буржуа, Комба, Дени Кошена, Клемантеля и Пенлеве. Фрейсине извинился, но дал знать, что его согласие обеспечено. «Все старые министры» снова потребовали, чтобы Мальви был замещен на посту министра внутренних дел социалистом-радикалом, «более пожилым и более квалифицированным», и получил другой портфель. Бриан вызвал Мальви в мой кабинет. Мы оба просим его согласиться с таким решением вопроса. Он отказывается и повторяет, что будет поддерживать министерство в качестве простого депутата. «Во всяком случае, – говорю я Бриану, – теперь, когда Вивиани подал в отставку, заклинаю вас, торопитесь. Надо покончить с этим». – «Я совершенно того же мнения, и, если мне не удастся уладить все сегодня, я откажусь от своей миссии».
Вчера английский король упал с лошади, объезжая свои войска. Я по телеграфу передал ему пожелание скорее поправиться. Сегодня получил от него телеграмму, в которой он благодарит меня и сообщает: «К счастью, могу вас заверить, что обошлось без перелома кости, и я надеюсь скоро поправиться».
Полковник Фурнье извещает нас из Крагуеваца (№ 186), что офицеры сербского генерального штаба с каждым днем все более падают духом. Австрийцы продолжают продвигаться на северном фронте, а болгарские отряды в нескольких местах перешли линию Тимока, и ее пришлось эвакуировать (№ 192).
Отступление сербов заставило наш генеральный штаб окончательно отказаться от мысли использовать коммуникационные линии Дураццо – Эльбассан – Струга или Санти-Каранта – Монастырь. Генеральный штаб изучает теперь возможности снабжения Сербии через Сан-Джиованни-ди-Медуа или через Антивари.
В пять часов пополудни заведующий секретариатом Бриана Тиссье позвонил Оливье Сенсеру, что в Бурбонском дворце состоялось заседание фракции радикал-социалистов. Большинство высказалось за то, чтобы во главе министерства внутренних дел стоял Мальви, и никто другой. Фрейсине, Буржуа и Мелин подчинились этой резолюции. Вскоре затем Бриан в свою очередь подтвердил мне по телефону, что «все улажено». Он извинился, что не может прийти ко мне, и сказал, что вечером пришлет мне на подпись декреты о назначении новых министров. Что касается министерства труда, он еще колеблется между Матеном и Рену. Пенлеве получит министерство народного просвещения, Думерг – министерство колоний, Клемантель – министерство торговли. Вивиани будет министром юстиции и товарищем председателя совета министров.
По просьбе Бриана я вызвал в конце дня нового военного министра генерала Гальени. Как мы договорились с Жоффром, я советую Гальени предоставить главнокомандующему свободу и ответственность в военных операциях, а также в назначениях на фронте. Гальени с готовностью обещает мне это. Он показал мне очень теплое письмо, которое намерен послать Жоффру, когда будут подписаны декреты; в этом письме он обещает Жоффру свое безусловное содействие. Я указываю ему на необходимость как можно чаще собирать в моем кабинете Совет национальной обороны, как того требует сам Жоффр. Гальени выразил желание оставить в должности товарищей министра только Жозефа Тьерри и Альбера Тома. Я предложил ему представить в спешном порядке этот вопрос председателю совета министров.
Незадолго до полуночи явился Бриан в сопровождении Тиссье и принес мне декреты на подпись. Он предпочел сохранить в военном министерстве четырех товарищей министра: Альбера Тома – по артиллерии и снаряжению, Жозефа Тьерри – по снабжению и интендантству, Жюстина Годара – по врачебно-санитарной части и Рене Бенара – по авиации. Вместе с постом председателя совета министров Бриан берет портфель министра иностранных дел, Фрейсине, Комб, Буржуа, Жюль Гэд и Дени Кошен назначены министрами без портфеля, Марсель Самба остается министром общественных работ, контр-адмирал Лаказ назначен морским министром, Матен – министром торговли, Думерг остался во главе министерства колоний.
Суббота, 30 октября 1915 г.
Декреты появились в сегодняшнем Officiel. Бриан представил мне министров; я приветствую их и благодарю их за поддержку. Я велел поставить в зале совещаний совета министров более длинный стол; предварительно пришлось вместе с Брианом разрешить вопрос о том, как рассадить новых министров, – вопрос, достойный пера Сен-Симона. Затем мы выбрали не терпящие отлагательства вопросы: о требованиях денежных ссуд, снаряжения и хлеба, с которыми к нам обратилась Греция, о нашей позиции по отношению к Греции и Румынии, о дальнейшей отправке войск в Салоники, об эвакуации австрийских военнопленных из Сербии. Решено начать обсуждение всех этих вопросов во вторник. В понедельник состоится совещание кабинета по вопросу о предстоящей правительственной декларации.
