После завтрака принимаю в гостиной замка видных граждан. Это все верные эльзасцы, французские патриоты. Я обращаюсь к ним с краткой речью, но волнение не дает мне говорить.
Затем на красивой аллее к замку – церемония вручения крестов офицерам, военных медалей, военных крестов и медалей 1870 г. верным эльзасцам, выстроившимся в три длинных ряда. Эту последнюю, волнующую задачу я разделил с Дюбо и Дешанелем.
Превосходные стрелки 27-го и 66-го батальонов, выстроенные по другую сторону аллеи, дефилируют перед нами с неподвижно устремленным на меня взглядом. Несравненное зрелище патриотической решимости.
В 2 часа 20 минут отправились далее в Сент-Амарен. Он тоже недавно подвергся бомбардировке, но очень весело разукрашен флагами, залит солнцем. Посещаем мэрию и школы. Со времени моего последнего посещения дети сделали большие успехи во французском языке.
Посетили эльзасский госпиталь.
Поехали в Моош, еще более пострадавший от бомбардировки. В госпитале видели шестнадцатилетнюю девушку с ампутированной правой ногой. Предосторожности ради ее койка находится в подвальном помещении. Очаровательная девушка, веселая, улыбающаяся, несмотря на потерю ноги.
На военном кладбище, устроенном в виде террас, прибавилось. Много свежих могил со времени моего последнего приезда.
Посетили могилу генерала Серре.
Затем поехали в Танн и прибыли туда с наступлением ночи. Флаги, толпа на улицах, множество детей, подносящих нам букеты цветов. Несмолкающие возгласы: «Да здравствует президент, да здравствует Франция, да здравствует наш Пуанкаре!» (le Poincare).
Побывали на могилах Макса Карту и молодого Бенака…
Немцы ежедневно бомбардируют Танн, особенно ту часть города, которая ближе к кладбищу. Большинство домов около церкви разрушено.
Держим путь на Вассерлинг, останавливаемся в Урбес, где посетили лазарет. Ужинаем в моем поезде, остановившемся в Бюссанг. Дюбо и Дешанель восхищены и взволнованы до глубины души.
Понедельник, 24 января 1916 г.
В восемь часов выехали из Бюссанга. Едем по долине реки Туры до Бичвиллера. Здесь нас встретили колокольным звоном. Мы остановились на площади перед зданием мэрии. Выстроены войска, собрались также видные граждане; мэр обращается к нам с речью, я отвечаю, и слезы душат мне горло.
Едем в Мазво по Гундерюкскому шоссе, построенному нашими инженерными войсками.
Останавливаемся у опушки леса. Взбираемся на наблюдательный пункт. С вышки видна часть долины Эльзаса.
Погода по-прежнему великолепна. Нас все еще сопровождает генерал де Вилларе. В Мазво нас встречают генерал Варен, Мессими и др. Перед мэрией – видные граждане, мэр, кюре.
На красивой площади – смотр батальона 115-й бригады и эскадрона 2-й кавалерийской дивизии.
Вручаю знаки отличия офицерам и солдатам.
Посещаю школы. Здесь тоже большой прогресс.
Уезжаем в Ружмон-ле-Шато, завтракаем в замке, где находится штаб генерала Варена, командира 2-й кавалерийской дивизии.
После обеда – в Маубахе (Мобак). Прочувствованная речь старика мэра.
На площади в Даннмари – смотр батальона 22-го пехотного полка. Я передал орден Почетного легиона старому кюре, участнику кампании, крест для Сизлена, мобилизованного в чине капитана, медали и т. д.
Посетил школы мальчиков и девочек. Большие успехи во французском языке.
Дюбо и Дешанель опять в восторге.
На обратном пути осматривали расквартирование войск в Шаванн-сюр-л’Этан. В Бельфоре сели в поезд.
Вторник, 25 января 1916 г.
Гальени не присутствует на заседании совета министров: он болен, у него высокая температура. Снова обсуждается положение в Греции. Бриан, по-прежнему снисходительный к Константину, недоволен умонастроением Гильмена, Саррайля и союзных посланников.
Думерг требует, чтобы мы навели фактические справки и приняли все нужные меры предосторожности. Я поддерживаю его.
Наш морской атташе в Афинах еще раз телеграфирует (№ 114): «Немцы продолжают прибирать к рукам Грецию. Они достигнут этой цели мирным или насильственным путем; так или иначе, этот результат неизбежен».
Жоффр пишет Бриану (№ 12622), что «препятствия всякого рода, чинимые итальянским правительством эвакуации сербских войск, могут привести к потере части этой армии». Он требует, чтобы правительство самым категорическим образом выступило перед итальянским кабинетом и заставило его наконец действовать в полном согласии с нами и Англией и провести с максимальной скоростью эвакуацию сербской армии через Валону, Дураццо и Сан-Джованни-ди-Медуа, как было условлено.
Кроме того, Жоффр телеграфировал полковнику де Гондрекуру, военному атташе при итальянской главной квартире (№ 60, 61).
Главнокомандующий предложил следующий план действий на Балканах, принятый правительством: 1) Сохранять незыблемой нашу позицию в Салониках, так как присутствие наших сил в этом городе, эта военная угроза нашим противникам, является рычагом наших политических выступлений на Ближнем Востоке. 2) Усилить экспедиционный корпус всеми частями сербской армии по мере их восстановления. 3) Подготовить уже теперь наступление местного характера на пункт большого общественного значения, например на Софию, с тем чтобы это наступление состоялось позднее, когда к нам присоединятся одно или несколько балканских государств и положение изменится в нашу пользу. 4) Помощь Италии должна в настоящий момент заключаться в следующем: а) отправка итальянской дивизии в Салоники, как того требовало недавно французское правительство; б) усиление оккупации Албании, а с этой целью усиление итальянского экспедиционного корпуса. 5) В будущем наши выступления на Балканах должны быть согласованы с союзниками на основе предварительного изучения вопроса.
По сведениям нашего морского министерства, к 23-му числу сего месяца было перевезено 4500 сербских солдат в Бизерту, 9 тысяч – в Корфу, 2200 беженцев – в Марсель, Корсику и на Липарские острова. Среди них много больных и изнуренных.
Немцы продолжают бомбардировать Нанси с аэропланов и обстреливать его артиллерийским огнем.
Наш военный атташе в Христиании телеграфирует (О. Т., № 3003—201): «Из русского источника: немцы собрали большие силы перед Верденом и Аррасом с целью атаки в день тезоименитства императора».
Итальянский королевский поезд привез в Лион черногорского короля с частью его семьи.
Бриан просил Баррера (№ 193) запросить Саландру и Соннино, желателен ли его визит к ним в Риме. Итальянские министры ответили утвердительно. Бриан известил нашего посла в Риме (№ 180, 190), что черногорская королева лишь в самый последний момент сообщила нам о своем приезде в Лион, король же приехал в Лион, совершенно не предупредив нас об этом, на этот счет не велось никаких предварительных переговоров. Италия, подчеркивает Бриан, не должна питать какие-либо подозрения по поводу выбора этого местопребывания.
