— До чьей спальни? — немедленно уточнил Ян.
— До своей, конечно, дорогой братец, — ответил Лу.
— А. Благих снов, братец.
— И тебе. Что ж ты не уходишь?
— После тебя, братец.
— Ты старший, тебе уходить первому.
— Я младшему дорогу уступлю.
— Что ты! Старшего почтить — святое дело...
— Лу!!!
— Ян!!!
— Расходимся?
— Расходимся.
— Э-э... Ты первый.
— Нет, после тебя! Ах ты демон! Не тронь мое ухо.
— А ты не выкручивай мне руку!
— Сознавайся: хочешь пойти к ней?!
— С какой стати?!
— Что «с какой стати»?!
— С какой стати я должен сознаваться?!
— А с какой стати ты мне ухо рвешь?
— Ладно, все, будем вести себя подобно достойным мужам древности. Мы совершенно равнодушны к этой девушке (если она, конечно, девушка)...
— Да, совершенно равнодушны. Подумаешь, девушка. Что такое девушка? Так, камень придорожный.
— О, прекрасно сказано. И зачем нам этот придорожный камень?.. Верно: незачем. Поэтому отправляемся спать.
— Да.
— Да.
— Что ж ты не идешь?
— А ты?
— Ладно, все, я ухожу. Но ты, как человек честный, должен мне пообещать...
— Хорошо, а ты должен пообещать мне...
— Договорились?
— Договорились.
... Комната наконец опустела. И больше эта комната не представляет для нас интереса. Гораздо интереснее другая комната — та, что в башне Хрустального Веера. В этой комнате, ничего не подозревая, спит принцесса Фэйянь. А к двери этой комнаты крадется молодой человек в желто-фиолетовом халате. Он прислушивается, затем тихонько толкает дверь. Заперто. Он отступает на шаг, затем набирается решимости и негромко стучит.
— Учитель! — шепотом зовет он. — Учитель, проснитесь!
И слышит обличающий шепот:
— Я так и знал, что обнаружу тебя у двери в спальню этой красотки!
— Ян?!
— Лу!.. Маленький распутник!
— Не такой уж и маленький, не меньше, чем у некоторых! Ты подглядывал за мной!
— Да, потому что хочу оградить тебя от порочных связей!
— Ах-ах, скажите на милость! Порочные связи! Мой мудрый брат-каллиграф знает даже, что это такое! Уж не лги, скажи честно: ты сам хотел пробраться в постель к этой красотке! Кстати, ты все-таки заметил, что она красотка!!!
— Ты распутник!
— А ты лицемер! К чему скрывать то, что в тебе тоже кипит кровь при одной мысли о ней!
— Я просто возмущен тем, как она нас одурачила! А еще больше возмущен тем, что она так сильна в каллиграфии! Она просто оборотень, а не женщина! Я побрезгую к ней прикоснуться!
— Ну а я не побрезгую!
— А я тебе не позволю!
— А я не стану спрашивать твоего разрешения!
— Распутник!!! Лицемер!!!
— А ты!
— А я!
Братья не выдержали и взломали дверь в комнату, где ночевала Мэй. Но когда они, почти обезумевшие, ворвались в комнату, там было пусто, как в преисподней, пока туда не начали отправлять грешников. И лишь распахнутое окно намекало на то, что девушка проснулась, услышала о намерениях братьев и сбежала, предоставив им возможность грызть собственные усы от досады.
А вот как дальше повернулось колесо судьбы, вы узнаете, прочитав следующую главу.
Глава шестнадцатая
ДОЛГ ГОСТЕПРИИМСТВА
Под небом багровым
Багровая стонет земля.
Повсюду войска
И белеют шатры полководцев...
На знамени новом
Блестит золотая петля.
А в сердце тоска,
Потому мне так грустно поется.
Писать о войне
Мне не нравится, как ни крути!
Кругом только смерть
Да несутся в пыли колесницы...
Я этой стране
Пожелала б другого пути —
Ведь страшно смотреть,
Как, несчастная, к аду стремится .
— Я только-только собирался заснуть! И услышал твой зов! Тебя ни на мгновение нельзя оставить одну, принцесса!
— Прости меня, блаженный Баосюй. — Девушка низко поклонилась разгневанному дракону. — У меня не было иного выхода. Пожалуйста, помоги мне.
Дракон уселся на задние лапы, а передними принялся чистить блестящую чешую у себя на груди. Наконец он поинтересовался:
— В чем заключается помощь? Надеюсь, тебе не требуются жемчужины бессмертия или, к примеру, яблоки, растущие на луне?
— Нет, блаженный Баосюй, — покачала головой Мэй. — Я прошу тебя об одном: увези меня отсюда в Тэнкин, к вратам императорского дворца.
— Зачем? — хлопнул глазами дракон.
— Из древних летописей, которые мне доводилось читать в Незримой Обители, я узнала, что раньше в Империи существовал обычай, именуемый Взывание к Справедливости. Любой житель Империи мог встать у ворот дворца и вскричать: «Взываю к справедливости! Преступление осквернило землю! » И его обязаны были впустить во дворец, на прием к самому императору. И никто не смел коснуться его даже пальцем!
— Хорошая традиция, просто сказочная, — пробормотал дракон. — И что же?
— Я буду стучать в ворота дворца, пока мне не отопрут! — запальчиво воскликнула Мэй. — Я буду кричать: «Преступление осквернило землю! Взываю к справедливости! » — до тех пор, покуда меня не услышат и не препроводят к самозванке Шэси.
— Да-да-да. — Дракон с хрустом принялся ковырять когтем в своем огромном золотом ухе. — И дальше что?
— Когда я увижу самозванку, то объявлю ей, что я — принцесса Фэйянь, законная наследница династии Тэн! Я вызову ее на поединок и убью, восстановлю справедливость и отомщу за гибель родителей! Как тебе мой замысел? Разве он не подобен деяниям великих героев древности?!
— Бедные герои древности, они сейчас, верно, киснут от смеха в своих бронзовых саркофагах, — пробормотал дракон. Он извлек из своего уха какое-то длинное, извивающееся насекомое, придирчиво осмотрел его и отбросил прочь. — Эх, ушные сколопендры меня просто замучили... Может, попробовать их вывести чесночным соусом? Или соком дикой редьки?
— Баосюй! — гневно притопнула ножкой принцесса Фэйянь.
— А?
— Что ты скажешь о моем замысле?! Ты отнесешь меня в Тэнкин?
— Не отнесу, — отрезал дракон.
