Зиру превосходно запомнила, что произошло внутри сокровищницы Геда Геднгейда: схватку, крах, боль и забвение.
Радужный маг наслал на неё оцепенение, когда забирал из камеры, потом была темнота, а вернувшись на свет она увидела сверкающие доспехи Бритвы. Вот, значит, кто служил его ушами в долине.
Госпожа убийц попала в плен к названному дяде и это было хуже всего. Если Арам Бритва пообещал замуровать её без рук и ног, то он замурует её без рук и ног, ибо лоб этого старика имел стальную твёрдость.
Шлем отрезал множество звуков, но ушей каким-то образом достиг шёпот:
– Я подвёл вас, прекраснейшая госпожа.
Она бы и хотела закричать, что уж кому, но не Эгидиусу винить себя, однако, металл плотно прижимал челюсть.
Беспомощность подпитывала в Зиру злобу, ей было отказано во всём: в конечностях, в голосе, в свободе! Невыносимо! Невыносимо так существовать! Если бы её великий отец увидел сейчас дочь… Но он умер, оставив её одну. Пал от руки недостойного, который и её одолел без единого заклинания.
Госпоже убийц было противно признаваться в этом самой себе, но пережитое добавило к её ненависти щепотку болезненной страсти. Она всегда почитала силу и жестокость, а ненависть к собственному телу меняла отношение Зиру к боли.
* * *
Её вытащили как ручную кладь, долго несли. Она слышала голоса, шаги, шум чужой суеты. Вокруг было много разумных существ, наверняка, ферротибия прибыла в одну из сокрытых крепостей Ордена, не настолько пустую, как предыдущая. Зиру принесли куда-то в холод и вновь подвесили словно окорок в кладовке. Невыносимое унижение… впрочем, терпеть оставалось недолго.
Госпожа убийц висела смирно, не подозревая ни о том, где она, ни о том, есть ли рядом кто-нибудь. Хотя, на самом деле рядом всегда кто-то был. Всегда.
Её великий отец высоко ценил побратима за военные таланты, силу, верность, мощный Дар. Но Арам Бритва состоял не только из достоинств. К примеру, повелитель металлов не умел менять своё мнение о ком или чём-либо. Единожды взвесив, измерив и оценив, он считал, что навек познал истинную суть явления, либо человека. Зиру, с точки зрения дяди, была взбалмошным и никудышным существом с очень ограниченным потенциалом. Орден моккахинов, если верить ему же, являлся обузой для Алого Дракона, которому давно уже не нужны были прикормленные убийцы. Этот этап пройден.
Как же сильно он ошибался. Быть может, им нечего было противопоставить орудиям истребления вроде генетических сынов Арама, но этого и не требовалось. Не воины, но убийцы, моккахины владели всеми необходимыми навыками в совершенстве. А ещё они умели быть верными, держались вместе и следовали за госпожой. С самого начала. Арам хотел, чтобы Зиру взяла на миссию лучших своих убийц, и она взяла лучших, но не всех же.
Когда в замке, который держал шлем, тихо заскрежетала отмычка, женщина постаралась не шевелиться. Раздался щелчок, и давящая тяжесть ушла. Три моккахина опустились на колени перед висящей госпожой.
– Хорошо, – похвалила Зиру.
– Мы ждём указаний, саидати, – прошелестели они.
– Ноги и рука?
– Доставим сию минуту, саидати.
– Колдун?
– Через две камеры справа, саидати.
– Арам?
– В крепости, но ни о чём не подозревает, саидати.
– Хорошо… несите мои члены, освободите колдуна, и чтобы всё было тихо.
Две тени выскользнули из каменного мешка, в котором добрый дядюшка оставил её. Как жестоко с его стороны! Но ничего, скоро верные слуги принесли хозяйке протезы, а в дверном проёме встала тёмная фигура. Единственный глаз Эгидиуса пульсировал алой искоркой, колдун тяжело молчал.
– Вы готовы, саидати?
– Делай, – приказала она.
Моккахин приставил правую руку к плечевой «втулке», Зиру приготовилась испытать сильную боль когда сила рун потянется к нервам, но вместо этого было лишь лёгкое покалывание. Фигура Эгидиуса тем временем вздрогнула. То же повторялось, когда ей возвращали ноги.
– Не знала, что ты так умеешь, – дарить облегчение, – скрежетнула госпожа убийц насколько удалось ласково.
– Не умею, прекраснейшая госпожа. Тьма не дарует облегчения, она поглощает всё. Даже боль. В некоторых случаях.
– Но боль не растворяется без следа, кто-то да должен чувствовать её, правда?
– Истинная правда, прекраснейшая госпожа.
– Расскажешь мне потом, что ещё ты умеешь делать. Когда выберемся.
– Нужно вернуть посох Архестора, – прошептал колдун.
Зиру посмотрела на слуг.
– Артефакт находится близ Арама Бритвы, саидати, – доложили те, – закрыт внутри железного саркофага.
– Это проблема…
– Без него я лишь обычный малефик, немногим более искусный и сильный, чем другие. С посохом же я смогу послужить вам лучше, прекраснейшая госпожа.
По лицу женщины пробежала рябь гримас.
– Думаешь, что ты сможешь забрать артефакт? Арам очень сильный маг.
– Боевой, – кивнул колдун, – и магнетомант. Его способности ограничиваются огромной разрушительной силой.
– Разве этого мало?
– Недостаточно, чтобы преодолеть могущество Тьмы. Меч всё ещё при нём?
Моккахины не ответили, пока их госпожа не вскинула голову.
– Нахождение клинка, известного как Душа Света, неизвестно, саидати. Но Арам Бритва больше не носит его при себе.
– Решил, что больше не нужно тратить гурхану для удержания столь мощного артефакта в нашем измерении, – оскалилась Зиру.
– Значит, я рискну.
Посох Архестора всё ещё не утратил связь с колдуном и тот мог чувствовать местонахождение великого артефакта.
– Арам убьёт тебя.
Эгидиус встал, обернулся неловко.
– У меня ещё остались козыри в рукаве, прекраснейшая госпожа. Покиньте крепость пожалуйста, шанс будет лишь один, и вас тоже может задеть.
Череда судорог, растягивавших и крививших лицо Зиру, окончилась холодящим кровь подобием улыбки; огромные глаза превратились в щёлочки, голова с хрустом наклонилась к левому плечу.
– Хочу посмотреть.
– Прекраснейшая…
– Мы связаны общей целью и общими убеждениями, мой дорогой Эгидиус, – заскрежетала она, приближаясь, – и если сейчас ты рискуешь без шанса на успех, то прекрати. Если же шанс есть, то я хочу разделить этот риск.
Зиру встала очень близко, глядела на Малодушного снизу-вверх, прикасаясь к его сухой руке. Эгидиус чуть наклонился над ней, алое пламя в оке разгорелось ярче, из глазницы повалил густой чёрный дым.
– Не в моим силах отказать вам.
* * *
