Галантерейщица расхохоталась, и, не прекращая бой, повела оставшуюся пару прочь, врагам пришлось сосредоточиться на ней и оставить Хранителя Истории в покое, иначе, – бесславная смерть. Жёлтое пламя разгоралось всё ярче, переходя в оранжевый цвет, а Грандье двигалась всё быстрее.
– Очнись, юница, и помоги мне встать, пожалуйста. – Старик, сброшенный со спины эльфки, до сих пор полулежал на грязном полу и тёр ушибленное место. Он громко застонал, когда Райла помогла ему подняться. – Годы мои, годы. Идём.
– Куда?
Жар-Куул вздохнул.
– Нужно покинуть город пока защитники наши бьются. Идём же. Всё, что я могу, – это защитить тебя, а ты, будь добра, присмотри за мной. Так спасёмся.
Они двинулись дальше и вскоре встретили Грандье, которая возвращалась в гордом одиночестве.
– Вот, как сражаются те, кто что-то из себя представляет, девочка, – сказала бессмертная Райле. – Может, и тебя удастся научить.
///
Стало понятно, что Лхабеким Чудовище проиграл не Грандье Сезир, а самому Майрону Синде. Как могучий боевой маг позволил убить себя тому, в ком Дар уже погиб, ещё предстояло выяснить, однако, это будет позже. Ныне же настаёт время их, Драконов Нового Грогана, битвы.
Две боевые звезды отозвались на мысленный приказ магистра Антина, – десять волшебников создали боевую формацию и приготовили самые разрушительные свои заклинания. Сердце в груди офицера колотилось всё быстрее, гнев и нетерпение охватывали разум. Он лелеял мечту о том сведении кровных счётов много лет, и вот, Путеводная Нить привела его в нужное время и место. Какой восторг!
«Вижу цель, он на подлёте!» – разнеслось по общей ментальной сетке.
«Я верю в ваши силы, чар Антин» – достиг разума голос Данзена Прекрасного, – «но и сам должен принять меры. Прошу, не позвольте противнику помешать мне».
«Мы уничтожим его».
«Я напомнил бы вам о необходимости грядущего допроса, но, увы, кажется, без полного напряжения сил шансы на выживание у нас мизерные. Действуйте на своё усмотрение и не позвольте ему помешать мне».
Офицер уже не слушал, его посох гудел от пробуждающихся плетений, защитные поля накладывались одно на другое, формируя кокон. Он готов, он свершит свою месть!
«В бой, братья и сёстры!»
Боевые заклинания наполнили воздух, ревело пламя, стрекотали молнии, десятеро набросились на одного, умело поддерживая друг друга. Синда отвечал на каждое заклинание своим, он швырял их из правой ладони, вращая в левой огненный клинок, рассекавший атакующие плетения. Огромный седоволосый мужчина крутился волчком, успевая сражаться на всех векторах, бил мыслесилой и выдыхал бесцветный огонь, истощающий защитные поля с катастрофической скоростью.
В один момент фигуру Синды укутала сеть маленьких перламутровых сфер, которые превращались в смертоносные лучи, отбивающие плетения Драконов. Одетый в эту кольчугу он насел на Ларенхеда, просто-напросто содрав с него защиту. Будучи опытным боевым магом, тот попытался телепортироваться, но не смог, по ментальной связи пронёсся его громкий вопль:
«Он меня держит!»
В следующее мгновение Майрон Синда ударил Ларенхеда кулаком в грудь и смял великолепный панцирь. Изо рта несчастного хлынула кровь, он умер тут же и полетел вниз, нелепо кувыркаясь. Тело ещё не достигло земли, когда седовласый оказался рядом с Бенериз, сорвал её защиту и объял мыслесилой.
«Помогите!» – кричала она, пока руки и ноги по одной отрывались от тела. Последней туловище покинула голова и Бенериз устремилась за Ларенхедом. Всё произошло слишком быстро, остальные ничего не успели сделать.
Майрон Синда висел посреди неба в развевающемся чёрном плаще и следил за восемью оставшимися, выдыхая горячий пар. Антину казалось, что ублюдок смеялся над ними.
«Я применю коронное плетение,» – сообщил он семи оставшимся, – «мелочиться нельзя, иначе мы погибнем по одному. Займите его пока. Место удара будет… ориентируйтесь на то жёлтое дерево».
Сослуживцы отозвались с готовностью. Они привыкли терять братьев по оружию, такова была часть благородной службы, и всё же, Драконы Нового Грогана стали действовать осторожнее. Теперь две неполные звезды играли с врагом в смертельные салки. Маги дёргали Синду с разных сторон, постоянно перемещались, а если он мог вот-вот настичь одного, другие тут же набрасывались, чтобы затем вновь метнуться кто куда. Следующая смерть была лишь вопросом времени, но командующий офицер не мог торопиться, ошибка стоила бы слишком дорого.
Антин был аэромантом, настоящим мастером в обращении с воздушной стихией. Ветра и тучи повиновались ему, небесный огонь нисходил на землю по его воле и сейчас магистр словоформулами общался с духами стихии. Заклинание создавало высоко над землёй заряд огромной силы, вокруг разливался запах озона, гурхана утекала из тела, а над куполом сиреневого тумана уже собрались тучи.
Сослуживцы понимали, что происходит, они чувствовали скорое нисхождение небесного гнева и оттягивали Синду к указанной точке. Среди живописных руин и диких садов Абсалодриума Закатного особо выделялось величественное дерево с ярко-жёлтой листвой и серым стволом.
«Пора!» – кричал Флангорт, замещавший Антина.
Драконы сотворили длинные цепи из золотистого свечения, метнули их, захлёстывая руки и ноги Синды, его шею. Враг был полностью обездвижен прямо над кроной, и семеро тянули его в разные стороны, не позволяя ни улететь, ни телепортироваться. Майрон кричал и выплёвывал проклятья, пока цепь вдруг не соскользнула с правой руки.
«Нарейда, что такое?!»
«Не знаю!» – закричала та мысленно. – «Чары на этой руке не держатся!»
Майрон схватил бронзовыми пальцами ту цепь, что обвивала горло, но было поздно. Небеса содрогнулись оглушительным раскатом грома и от них к земле протянулась молния, залившая весь мир ослепительно-белым светом; в ушах поселился треск, земля вспучилась и заходила ходуном, валились уцелевшие руины, горели сады. Посох Короля Туч снизошёл на мир.
Антин висел посреди разлитого озона, его члены мелко дрожали, в голове царствовала пустота, а взгляд был устремлён вниз, на потоки расплавленного камня. Он сделал это. У него получилось…
Тяжёлая рука легла на плечо магистра, он обернулся и увидел пару жёлтых глаз, вертикальные зрачки были расширены.
– Не может быть, – сказал Антин, чувствуя, как усилилась дрожь и слёзы мимовольно выступили на глаза, – этого не может быть.
Ни один человек не должен был продолжать дышать после подобного, – великая молния прожарила его тело, взорвав множество сосудов, кровь растеклась страшными гематомами, почернели склеры, проявились линии крупных вен и артерий; сгорели все волосы, а по коже ветвились завораживающие ожоги. Но Майрон Синда был жив и янтарные угли в глубине глаз горели.
– Вы зовёте себя Драконами, – тихо сказал он, выдыхая дым с запахом жжёных лёгких, – но это обман. Вы воробьи, разодетые в доспехи. Неприметные, безликие, мелкие птахи. А по сути дракон здесь один, и ты смотришь на него.
