Уняв свою дрожь, она подняла голову и увидела вспаханную кроссовками землю и ещё одного мальчика, лежавшего посреди всей этой грязи. Она осторожно подползла к нему и не поверила сама себе. Несмотря на разбитое и окровавленное лицо, и тот факт, что она видела его в самый первый раз в жизни, в чем была уверена, лицо его было, тем не менее, знакомо до боли, это было лицо её давным-давно погибшего дорогого друга.
– К…Как? Как это может быть? – зажав ладонью рот, чтобы не зарыдать, прошептала девочка.
– Иногда бывает, что знаешь человека по-настоящему куда раньше, чем когда познакомишься по-настоящему, – улыбнулся лежащий в крови мальчик.
– Джим, но это… Это правда ты? И тогда, двадцать лет назад, это тоже был… Ты?
– Может да, а может, нет, – улыбнулся уже мужчина в изорванной и пробитой пулями во многих местах униформе военного имперца.
– Господи, Джим, – не выдержав, зарыдала взрослая женщина, опустившись рядом с ним на колени и припав лбом к его груди, – что же это за мир такой? Я уже ничего не понимаю и не знаю, как поступать правильно! Твоя жена, твоя жена и дочки, я передала им твой талисман и…
– Тш, тш… – погладил её по спине военный, – я всё знаю, не стоит переживать, я очень рад, что ты установила с ними такую тесную связь.
– Спасибо, спасибо, Джим, – повторяла раз за разом Гелла, – ты в который раз меня спасаешь, ты просто мой ангел-хранитель, – тут она осёклась – но, ты погиб и это так… несправедливо, так… – Гелла подняла руку и со всего маху ударила ей о землю, которая, подобно воде, расплескалась под её тяжестью.
Гелла округлила глаза, подняв голову, и увидела, как лужайка, на которой они только что были, превратилась в дорожное месиво из грунта, смешанного с кровью и костями людей и сочащимся из-под земли жидким густым эфиром.
– Вот значит как? – Геллу передёрнуло, – ради вот этого, – она подняла к лицу измазанную фиолетовым эфиром руку, – столько страданий.
– Ну не только и не столько, – задорно улыбнулся Джим, видимо, нисколько не смущаясь и не волнуясь о том, что он уже мёртв.
– Но все эти мальчики, – Гелла схватилась за голову, – я просто растоптала их тогда, понимаешь?
– Хм?– Джим удивленно приподнял бровь, не понимая о чём речь.
– Все дикости, что тут творились, они же… – Гелла увидела, как вокруг неё собираются призраки военных разных рангов, – это же всё от недостатка любви, ведь так? То, что они творят на этой войне! Я размазала их боль всей жизни и обозвала безродными, хотя, – она сжала своё плечо, вонзив в него ногти, – мне самой куда лучше других известно, что это такое – быть брошенным ублюдком.
– Гелла горько хихикнула, силясь вновь не нырнуть в самобичевание в тот самый момент, когда мягкая ладонь опустилась на её голову.
– Это ничего, – улыбнулся Джим, – в конечном счёте, ты ведь обрела счастье, дом, где тебя любят, так ведь?
– Да, – подняв заплаканные глаза, кивнула Гелла.
– И, похоже, ты сама сумела построить такой же счастливый дом.
– Ну, он не всегда такой… – вновь опустила взгляд девушка.
– Не начинай только, ничего идеального не бывает, но, глядя на вас с Брайаном и Джаредом, я понимаю, что для мира ещё не всё потеряно.
– Но как же другие… – Гелла замотала головой, – все эти механизмы войны – это молодые ребята, превращающиеся в зверей. Я всегда боролась с ними и их начальством, но, возможно, мне стоило дать им и свою любовь, как отдавала её семье и тогда…
Джим осторожно соскользнул рукой с её макушки и тихонько щёлкнул по носу свою подругу.
– Ау! – обиженно вскрикнула Гелла от неожиданной атаки, на что Джим громко рассмеялся, и как девушка ни пыталась скрыть свою ухмылку, противостоять заразительному смеху десантника она не смогла и рассмеялась вместе с ним.
– Ты слишком много думаешь, и это не то, чтобы плохо, – почесал затылок Джим, – но скажи мне, разве тот урок, что я тебе только что показал, не дал тебе почвы для размышлений?
Гелла прекратила хохотать, задумавшись над словами своего друга: «Да, пожалуй, ты прав…».
– Я, как и ты, знаем, что такое быть ненужным никому. Это такое чувство, будто сам мир пытается исторгнуть нас из него, но оставаться человеком до конца – наш долг. И хотя я не нашёл семьи в раннем возрасте, через десяток лет я всё же встретил ту девушку, с которой смог построить свой счастливый быт. Пусть мой брак был с некоторыми ссорами и обидами, но всё то время, что я провёл с женой и детьми, я бы не променял ни на что другое, и никакая чужая судьба не была бы мне милей.
Гелла теперь не сдерживалась и улыбалась во весь рот, не стесняясь своих слёз, которые нашли свой выход одновременно с её улыбкой.
– К сожалению, я так и не смог полностью влиться в общество, а семью надо было кормить, и именно поэтому, из-за нужды, я выбрал своей профессией войну. Но для тех уродов, которых повстречала ты, это не просто средство защиты от нищеты и способ прокормить родных, для них это игра, свобода, которой они были лишены в домах отказников или на гражданке, и это самое мерзкое. Они думают, что раз они не получили любви, теперь все им должны, и этот ужасный точёный эгоизм и есть причина всего насилия, которое поглотило не только наши острова, но и всю планету. Никто, – Джим подался вперед, глядя своим сильным взглядом в лицо Геллы, – я повторяю, никто никому ничего не должен, ни этим безродным ублюдкам, ни кому-то ещё, кто использует свои слабости в качестве оправдания преступлений. Я не позволял себе, слышишь, ни разу, даже когда был голоден, опуститься до того, чтобы украсть что-либо у того, кто слабее меня. И тем более измываться над ним. Потому что мы, Гелла, знаем, что это такое. Поэтому ты должна продолжать делать то, что делаешь – те, кто переходят грань человечности, уже не заслуживают сочувствия.
– И что же мне тогда делать? – Гелла сжала кулаки, – у меня нет, просто нет силы, чтобы противопоставить их ружьям и бомбам, и отнятые ими жизни уже не вернуть, что я… должна что ли мстить всем и каждому?
– Я этого не говорил, – перейдя на более мягкий тон, улыбнулся Джимми, – но есть кое-что, что ты можешь.
– Я уже ничего не могу, – отрезала Гелла.
– Правда? Ну, а если так? – кивнул куда-то в сторону Джим. Гелла проследовала взглядом за его движением и наткнулась на троих подростков: двух постарше и одного помладше, которые что-то живо обсуждали. Чуть сфокусировав внимание, девушка вникла в суть разговора.
– Хороший передатчик, – помахал головой парень постарше, в котором журналистка сразу узнала молодого Джима, – дашь посмотреть?
Второй мальчик, которого Гелла видела впервые, не смог ничего выдавить из себя, и лишь дрожащей рукой протянул ему гаджет.
– Неплохая, да? Тебе она нравится? – крутя её в руках, спросил Джим.
Владелец неуверенно закивал головой.
– Ну что ж, а нам она нравится ещё больше, – едко засмеялся второй «старший», который стоял рядом с Джимом, – так ведь, Джимбо?
