– Нет! – пытаясь что-то сказать, рыдала Гелла, ощущая, как всё золото вокруг меркнет, уступая место аду, что проступил со всех сторон, люди дрались, резали друг друга, насиловали. Мужчины мужчин, физически, женщины женщин, и друг друга тоже. Разрывая руками и ногами рты, выдавливая глаза, прорывая всё внутри своими членами, без любви, без сострадания, но лишь со злобой и тотальной уверенностью в своей правоте и непогрешимости. Посреди этого действа Гелла уже по локоть увязла в эфире, который она продолжала изрыгать из себя и не могла остановиться.
– Прекра… Прекратите! – хотела взреветь девушка, но никак не могла.
– Охо-хо, милочка! – раздалось напротив неё.
Гелла подняла голову и увидела женщину из племени Лилового Трайба, которая сжимала на руках человеческие кости.
– А ты говорила, что хочешь помочь мне, помочь нам всем… Но ты даже сама себе помочь не в состоянии.
Лицо женщины менялось, становясь то моложе, то старее. Фигура её тоже то вытягивалась, то сжималась. Неизменными оставались одни лишь глаза, они меняли цвета, форму, разрез, но были одинаково печальными и старыми.
– Хотя, что тебе теперь говорить? – вздохнули миллионы женщин выпуская кости, – это ведь уже всё равно не люди, но жидкое золото, не правда ли?
Кости, танцуя в воздухе, пытались собраться в человека, но в итоге все просто плюхнулись в чёрную жижу и начали тонуть.
– Нет!!! – заорала Гелла и бросилась вслед за ними, свято веря, что если она сможет коснуться их, то сможет воскресить человека, нет, миллионы людей.
Руки её не могли достать их, и в истерике девушка начала бить по поверхности эфира, но тот, разбрызгиваясь вокруг, оставался неприступен и буквально выдавливал руки девушки на поверхность, не позволяя проникнуть внутрь себя.
– Господи… Боже! Мне так жаль! Мне…
– Нет, не жаль… Пока ещё, – усмехнулась женщина, подойдя вплотную к Гелле и поцеловав её. Глаза девушки расширились, и она почувствовала, как по мере интенсивности поцелуя женщина в её руках уменьшается, буквально растворяется в воздухе, а сама Гелла раздувается в размерах. Вот уже она достигла таких исполинских размеров, что кое-как покачивалась на лайнере, как на маленькой лодочке, которая едва держалась на плаву под весом Богини. Через пару секунд непрерывного роста последней она не выдержала и опрокинулась, а Гелла, вместе с тем упав в океан, который мгновенно превратился в эфир, стала опускаться на самое дно.
– Может… пронеслось в её голове, – хоть так я смогу достать эти кости? И…
Но тут её плечо коснулось самого дна этой пропасти, и уровень воды стал опускаться, пока не обнажил сначала плечо, затем голову, а потом и всё тело богини, сияющей творительницы, которая, сидя на маленькой планете, наблюдала вокруг себя пустую чёрную вселенную, которая, несмотря на это, тут же заблестела золотыми оттенками по контурам геометрических узоров вокруг богини, образовавших бесконечно малую и одновременно с тем большую сферу. Девушка же находилась и внутри, и снаружи неё.
– Ах! – сладострастно выдохнула она, ощутив, как пульсирующая планета, поднявшись из-под её влагалища, коснулась её губ. Открыв рот, она языком поймала шарик и тут же проглотила его.
– Ааа!.. – богиня изогнулась в космическом пространстве и, громко закричав, при этом заставив весь мир взорваться, извергла из своего чрева маленький шар света, который она тут же подхватила на руки.
Шарик стал преобразовываться в маленького фиолетового ребёнка, который, раскрыв свои большие чёрные глаза, уставился на свою маму.
– Мой хороший, – улыбнулась она ему.
– Неужели, мама, – пропищал ребёнок, – неужели ты уже начала принимать себя за меня, а, мой дорогой муж?
– Что ты говоришь? – переспросила богиня-мать.
– Дам тебе подсказку, дорогой, – проговорил ребёнок, который играл все возможные роли во всех мирах и разговаривал все время сам с собой.
В следующую секунду лицо и тело его начали вибрировать, превратившись одновременно в целую плеяду наложенных друг на друга образов, и за пару секунд богиня увидела взросление целых поколений своих детей и дочерей. Они все были вскормлены от её груди, превратившись во взрослых богов и состарившись или умерев от ужасающих ран, скончались прямо на её руках. Теперь, что снаружи на ладошках богини, что и внутри её сердца было пусто. Нет ничего страшнее, чем видеть смерть собственных детей. Особенно, если они смертны, а ты – нет. Богиня заплакала, сидя одна посреди шатра-сферы, которую она создала, и, когда её слезы коснулись узоров на стенах мироздания, они тут же зашевелились и превратились в тысячи движущихся объектов. Это были кольца титанической змеи, нет, даже не змеи, утконоса, который ласково обвил своим телом богиню, и в ту же секунду, уменьшившись в размерах, приютился на руках ещё секунду назад заплаканной, а теперь уже радостной богини, которая тут уже помолодела от счастья, превратившись в совсем ещё юную девочку.
– Теперь ты никогда не будешь одинокой, – произнёс утконос внутри своей создательницы, – теперь никто не будет одинок, я научу тебя жить внутри созданного тобой мира.
– Спасибо тебе, доброе существо, но…. Зачем это ВСЁ и кто… ТЫ?
– Первый вопрос очень прост – чтобы ты была счастлива, а на второй вопрос …
80.
– На второй вопрос ты должна будешь ответить сама, а то никогда не станешь по-настоящему счастливой.
– Так нечестно! – надула губки маленькая Гелла, сидя на коленях своего отца.
Папа весело рассмеялся, потрепав маленькую дочурку по голове: «Конец».
– Конец?! Что значит конец?!
– Так заканчивается одно из преданий страны Золотого Утконоса, в частности, про бабочку, ты ведь не забыла, что мы читали именно про неё?..
– Да неееет, – завалившись на спину и свесив голову, устало протянула девочка, – я-то не забыла! Но что же произошло с бабочкой? Она вырвалась из сети обмана злобного паука или нет?! И потом она ещё превратилась в человека, а затем в какое-то божество… Я уже запуталась! А тут ещё на самом интересном месте заканчивается!
– У этого древнего народа Утконоса есть ещё много различных сказаний, хочешь, я прочту тебе какую-нибудь другую историю?
– Нет, не хочу! – запротестовала Гелла, – я хочу узнать, что случилось с бабочкой… Или кем бы она там ни была!
– Хм, – задумался отец на секунду, – да, пожалуй, ты права. В своё время я тоже ломал голову над вопросом: «А что же было дальше?».
– Правда? – с оптимизмом воспарила девочка, – так ты ответил на этот вопрос сам?
– В какой-то степени, – почесал подбородок отец.
– И что же ты решил? – округлив оба глаза, восторженно спросила Гелла.
– Давай-ка я тебе покажу… – отец потянулся к шкафчику, который стоял на расстоянии вытянутой руки от дивана, и извлёк оттуда увесистый томик.
