Гелла не могла открыть рта, чтобы возразить и уж тем более набраться наглости повторить свою безумную в этой ситуации просьбу.
– Уходи, белая женщина. Я глубоко благодарна тебе за попытки помочь нашим беженцам обустроиться в Империи, но для моего народа теперь нигде не будет дома: ни на этом острове, ни на каком-либо другом. Теперь нас будут ждать только слёзы и пустота от солдатских сапог.
Гелла стояла в полном оцепенении, чувствуя себя тираном-завоевателем, который имел наглость просить изнасилованных рабов поделиться с ним секретами приготовления их национальных блюд.
Вся деревенька превратилась в глаза, то с ненавистью, то с полнейшим недоумением смотрящие на самку Империи зла, которую каким-то только ей ведомым ветром занесло на оккупированную территорию.
– Ты хочешь узнать, что такое Сиацоатль?
Гелла от неожиданности вздрогнула, поняв, что она проделала пешком уже несколько километров до своей постройки, где девушка остановилась на время своей командировки. В полузабытьи она уставилась прямо в глаза вопрошающей женщины, которая с нескрываемым любопытством рассматривала пришельца.
– Это у вас так принято? – вздернув бровь, улыбнулась женщина.
Журналистка тут же очухалась, поняв насколько нелепо должно быть выглядела она – застывшая бледнолицая, которая не могла проронить ни слова.
– Что, я так похожа на духа? – предприняла вторую попытку женщина.
– А, нет-нет! Что вы! Просто это всё так неожиданно, я, если честно, вообще потеряла всякую надежду завести с кем-либо хотя бы осмысленный…
– Оставь слова до вечера, – прервала её жестом собеседница, – приходи одна, никому не рассказывай, куда направляешься, и постарайся, чтобы тебя вообще не заметили, сумерки для этого подойдут лучше всего, – неожиданно схватив Геллу за руку, а затем так же резко отпустив, бросила женщина, растворившись в джунглях.
Гелла разжала кулак, который ещё пару секунд назад касались пальцы новой знакомой, обнаружив в нём записку с инструкциями, как добраться до определённого места, где, по всей видимости, и состоится ритуал.
Весь оставшийся светлый день Гелла провела в ещё большем ступоре, чем утро. Она с кем-то разговаривала по телефону, делала заметки в своём датападе, однако было ощущение, что всё это происходило не с ней, а… С кем? Ответ на этот вопрос она не могла дать ни себе, ни тем более уж кому-либо ещё. Ещё более удивительным казалось то, что она всю жизнь могла жить без этого невыносимого и одновременно с тем сладостного ожидания. Ожидания чуда, сказки, а возможно, наоборот – события, которое разрушит искусственный мир из книги вокруг неё, автор которой уже давным-давно позабыл о своей рукописи.
С этими мыслями, роившимися в голове, она уже переступила порог деревянной хижины девушки, которая оказалась совершенно случайно в нужном месте в нужное время, чтобы совершить… Гелла называла это неизбежным исходом всей жизни, которая, возможно, и продолжится после этого вечера, но уж точно никогда не будет прежней.
В хижине было очень душно. Горящие свечи бросали блики на геометрические узоры ковров, которыми были покрыты деревянные стены жилища.
Женщина жестом предложила Гелле присесть посередине комнаты в центре схождения линий геометрического рисунка, который та с любопытством разглядывала. Сама же хозяйка удалилась на кухню. Вслед за этим практически сразу в нос Гелле ударил резкий мятный запах, который тут же сменился на такой густой аромат, что нос девушки практически сразу опух изнутри, и ей пришлось начать дышать ртом, прежде чем обильное выделение слизи из носа закончилось. Томительное ожидание прошедшего дня сделалось ещё невыносимее, и каждая секунда в этой комнате, пылающей от красного свечения, растягивалась на целую вечность. Через несколько минут женщина всё же зашла обратно, неся вместе с собой напоминающий котёл сосуд. Она бережно поставила его перед Геллой, и та сразу поняла, что же было причиной резкого запаха. Журналистка с любопытством заглянула внутрь и сначала решила, что зрение её помутилось от запаха, ведь внутри была полная непроницаемая пустота. Но слегка сфокусировав зрение, она различила фиолетовые блики и поняла, что внутри была жидкость, притом невероятно густая. Вопросительно подняв голову, Гелла увидела, что женщина теперь одела на себя странное одеяние, целую шубу из утконосов с десятками острых шипов-лап, торчащих из неё. Вершину же одеяния венчал капюшон из семи высушенных голов утконосов, который являл собой нечто вроде гротескного козырька.
У Геллы в голове из-за проснувшегося суеверного страха стали мелькать тысячи вопросов, которые она хотела задать женщине, чтобы избавить себя от давящего напряжения, но что-то удерживало её от них. Они действительно должны быть заданы. Но не сейчас. Всему своё время, и девушка это понимала.
Женщина извлекла из-под своих одеяний стакан и ловко зачерпнула чёрную жижу из котла, тут же протянув Гелле.
– Пей, – кратко приказала она.
Гелла, чуть не потеряла сознание от резкого запаха, который ударил ей в голову, в любой иной ситуации, даже под пытками, она ни за что бы не влила этот натуральный на вид мазут в свой желудок, но ситуация была исключительная. Это был шанс, дающийся, возможно, лишь один раз в жизни. И его нельзя, ни в коем случае нельзя упускать!
Гелла подобно роботу вцепилась в стакан и опрокинула в себя содержимое. Сначала она ничего не почувствовала, ощутив гордость за не зря проведённые пьянки во время учёбы в странах Конгресса, но затем её внутренности загорелись, будто бы некий изувер влил ей в глотку раскалённое железо. Гелла выронила стакан и скрючилась на полу. Слёзы брызнули из её глаз, из лёгких выбился весь воздух, а желудок свернулся калачиком. Гелла пыталась хватать ртом воздух, но всё было тщетно, она лишь в бессилии царапала ногтями пол, пытаясь позвать на помощь. И тут страшная догадка поразила её – неужели… Нет, наверняка! Её решили принести в жертву туземцы! Залог человека перед Богиней за оккупацию и тиранию их народа! Да, это был и есть ритуал Сиацоатль! Кровавое искупление! Сначала Гелла страшно испугалась и стала корить себя за растерянную бдительность. Но затем успокоилась, попытавшись принять свою судьбу. Ведь кто знает? Может с её смертью кончится и война? Вдруг богам действительно нужна сакральная жертва? И тогда все заживут в…
– Мире… – раздался нежный голос сверху.
– Да, – подумала Гелла, – точно… Стоп! Это же мой голос или мысли, или же…
Гелла распахнула глаза, ощутив, как давление внутри тела за момент, который она пропустила из-за своей агонии, исчезло, будто бы его никогда и не было. Вместо этого пришло ощущение бодрости, да такой, что девушка готова была, тотчас оттолкнувшись ногами, взлететь к самым далёким звёздам!
Давящий красный свет также сменился, обретя зелёные и фиолетовые оттенки, которыми заиграла комната, превратившись в сияющий клуб энергии. Геометрические знаки, которыми была украшена комната, пришли в движение и стали светиться, изменяя форму, танцуя и создавая всё новые и новые смыслы своими потрясающими рисунками.
