– Так это и есть мир? – завороженно глядя вокруг себя, спросила Гелла.
– Да, Гел, весь мир и есть это.
Девушка обернулась, узнав в фигуре напротив своего старого знакомого. Хоп, улыбаясь, заметил, как молодая девушка, несмотря на трескающуюся вокруг реальность, продолжала сжимать в ладошке подаренную целую жизнь назад статуэтку, а затем, будто бы вспомнив что-то из давно минувших дней, закрыл глаза, став частью калейдоскопа цветов и форм, который подхватил ум девушки и понёс по тоннелю воспоминаний.
95.
Вся вселенная являла собой крошечную прихожую на маленькой планете, которая вращалась вокруг не менее крошечного светила. Стены этой прихожей были обшиты дивными коврами с геометрической росписью коренного народа острова Змея, передающего из поколения в поколение сакральные знания, которые зашифровывались в визионерскую живопись. Эти самые рисунки начинали светиться, и вот уже вслед за стенами и деревянный пол с потолком стали излучать немыслимую энергию, которая, подобно рентгеновским лучам, пронизывала все предметы, обнажая их иллюзорную и относительную природу. Вместе с хижиной, внутри которой разгорелся космический пожар, вся деревня вместе с джунглями, что её окружали, стали светиться. Эта вибрирующая волна растеклась по всему острову, ныряя за его пределами в океан, а затем, отталкиваясь от его волн, достигала небесных светил и зажигалась в бесконечном потоке соседних созвездий, создавая схему великого рисунка бытия, сложившегося из нитей, которые соединили все звёзды в единое полотно ковра, сшитого бережливыми руками великой богини. Стоя посреди бушующей стихии своего творения, Она, одним взмахом отринув разъединение на журналистку и её наставника, превратилась в необозримого наблюдателя, который вновь нырнул в окружающий его калейдоскоп рисунков, рождавших далёкое будущее, грациозно перетекающее в не менее далёкое прошлое. И причиной всего были не какие-то неведомые силы или законы, которые всегда существовали или только готовые родиться, но настоящий момент, являющийся первопричиной всего, что происходило, то есть буквально всего, что можно или нельзя допустить, и даже немного больше. Но как это оценить? Как опознать самого себя, слившись в экстазе с самим же собой, уже теряя нить повествования, и, забывая, кем ты являешься, одновременно обретая полную ясность своей божественной природы? Загадка, ответ на которую возник в то же самое мгновение – суть юмор и абсурдность всего происходящего. И подход к этому со всей серьёзностью – и есть основное правило той игры, являясь участником которой и возможно понять природу самого себя и мира вокруг или же внутри себя. С этим намерением, которое включало в себя не поток бессвязных кодовых слов и формулировок, но чистое и кристальное действие, невыразимое пронзило ткань бытия, заставив пузырь Бога лопнуть и в этом оглушительном хлопке узнать возглас молодой девушки. Возглас немного нагловатый, хамский, для кого-то возможно опасный и даже смертельный, но от того не менее честный и оттого бессмертный.
– Свобода!
96.
Мимо сновали люди. Кто-то с опаской косился на новорожденную богиню, кто-то улыбался, кто-то посылал проклятья, но никто не оставался равнодушным.
– Свобода – это то, что делаем мы! Ты, ты и ты! – девушка тыкала в собравшихся в час пик прохожих, стараясь захватить как можно большее количество людей.
– Это касается всех и каждого, борьба за неё необходима как воздух!.. И!.. – Краешком глаза девушка заметила целенаправленное движение в свою сторону. Вряд ли это были восторженные фанаты её перфоманса. Поэтому, чтобы, возможно в последний момент в жизни, совершить свободный поступок, девушка, ловко лавируя и где нужно работая плечами, пробралась к мосту, под которым проходила не менее забитая улица, состоящая из пешеходов. Засунув обе руки крест-накрест под покрывало своего плаща, она молниеносным жестом выбросила их вперёд, выпустив два снаряда, которые взлетели над столицей Империи за секунду до того, как гвардейцы уже повалили её наземь и заломили руки. Тем временем две бомбы, разорвавшись и разделившись на тысячи осколков, уже обрушились вниз на людей.
Кто-то вскрикнул, кто-то лёг на землю, а кто-то с любопытством уже вытянул руку навстречу осколкам снарядов, поймав склеенные листовки, которые распылил над поросшей сорняками грядкой умелый садовод.
Майа, несмотря на онемевшие руки и разбитую в кровь щёку, которой девушку приложили к асфальту, с радостью наблюдала, что даже самые апатичные люди внизу хватали в свои руки листовки так, будто бы они были драгоценными пачками кредиток. И бомба в тот день действительно взорвалась – только на этот раз ущерб понесло не население Империи, а как раз те, кто пускают настоящие снаряды в живых людей.
97.
– Не люди, но скот, – чувствуя, как кровь приливает к лицу, цедил сквозь зубы Харт, несясь по улицам мегаполиса. Исходящая изнутри злоба выходила через кости наружу, прожигая кожу потом и испаряясь в душном воздухе, меняя очертания окружающих предметов. Резко остановившись, Харт не поверил своим глазам – прямо перед ним улица, начав вилять из стороны в сторону, взметнулась к небесам и, расширившись, превратилась в гигантский собор давно минувших столетий, который пропускал в себя свет звезды через разноцветные витражи, игравшие в воздухе всеми возможными цветами. От такой неожиданности Харт тут же вспотел ещё больше, и вода хлынула с макушки головы прямо на лицо, заставив его зажмуриться, а затем, заставив себя приоткрыть глаза, парень уже увидел не собор, но титанических размеров парящий объект, который, будучи практически прозрачным, впитывал в себя энергию светила для взлёта. Воздух дрожал от вибрации, которая была универсальным циклом, отсчитывающим время до начала синтеза тепла. Контуры этого нечто задребезжали, и сам он превратился в подобие миража, который схлопнулся в огненный шар термоядерного взрыва, накрывший мили вокруг себя, мгновенно превративший Харта в кучку пепла. То, что от него осталось, ещё не успело осознать себя до конца сошедшим с тоннеля жизни, и тут же было возвращено легким касанием Творца.
– Стив!
Харт от неожиданности подпрыгнул, но тут же собрался воедино, моментально покраснев при виде своей любви.
– Привет, Гел, – как можно более небрежно бросил он.
В ответ девушка рассмеялась и приобняла своего друга: «Что ты тут делаешь? Я надеялась застать тебя дома!».
– Понимаешь, ну, – начал врать Стивен, – я решил немного развеяться…
– Ладно, ладно! Не будь занудой! – подтрунила его девушка, – давай лучше поспешим!
– Куда это? – удивился Стивен, – ведь мы даже не договаривались, куда пойдем.
– А ты импровизируй! Я хочу попасть на премьеру фильма «Калейдоскоп сердца»! Я уже и билет купила, вот, смотри! – и довольная девушка покрутила перед его носом коммуникатором, в котором отражался код, дающий право на посещение сеанса.
– То, что у тебя он есть – это, конечно, круто, – начал заводиться Харт, – но у меня нет денег, чтобы …
