– Да, нужно продумать, как спрятать ото всех этот алмаз, там, где будет только я и она, я и…
– Больная сука! – вырвался истерический крик со стороны левого крыла, – мой сын погиб на том чёртовом острове варваров! И знаешь, что с ним сделали?!
Гелла внимательно который раз слушала рассказ пережившей утрату матери. Сколько их уже было? Три сотни? Четыре? Пять? И каждый раз это была новая рана, новый шрам на сердце, который никогда не зарастёт. И, тем не менее, она должна слушать это всё, запоминать. Она, если хочет называться человеком, должна знать и чувствовать то, что происходит рядом с ней в её родной стране. Закрыть глаза на преступление – то же самое, что предать себя, и, когда несправедливость придёт уже к ней в дом – остаться в полной изоляции, и к тому же в управляемой слепоте к сложившейся ситуации.
Это роскошь, которую Гелла как женщина, как мать не могла себе позволить, она будет защищать своего ребёнка и всех остальных детей до последнего вздоха.
После того как мать одного из легионеров выплакала всю боль изувеченного сына, Гелла как можно спокойнее продолжила: «Можете называть меня больной, если хотите, это ваше право. И я понимаю, что не имею права быть частичкой вашего горя, но я уже в нём. А оно во мне, поэтому я и продолжаю свое расследование. И чем дальше оно заходит, тем безнадежней мне кажется ситуация.
– У тебя совсем нет жалости, а?! Сколько Конгресс тебе заплатил за твой гнилой язык? – присвистнул один из легионеров, сидящих в зале.
Такого тона от представителя армии Майкл терпеть уже не смог и готов уже было выступить на сторону защиты, но тут же наткнулся на уверенный взгляд Геллы, который ясно давал понять, что ещё рано. Нужно подождать ещё чуть-чуть.
– Мне никто не платит за мои расследования, – спокойно ответила Гелла, – я сама оплачиваю свои командировки на поиск людей и материала для репортажей. Скорее это уже Император и его советники, в том числе некоторые кадры из службы Сердца отстегивают заинтересованным лицам из Конгресса, чтобы эти события не получили мировую огласку.
– Это уже полнейшая чушь. Вы меня простите! – растянув улыбку от уха до уха, рассмеялся диктор, который на время выпал из поля зрения зрителей, – то есть, по-вашему выходит, – он сделал примирительный жест для разбушевавшейся аудитории, – что на нас никто не нападал, так что ли? И мы агрессоры? Да ещё и враждебный нам Конгресс, в каком-то смысле наш союзник? Вы меня простите, конечно, госпожа Гелла, ваше прошлое – это действительно блестящая журналистика. Но вы настоящая – это, откровенно говоря, жёлтая пресса. И ключевой вопрос – это, и если уж хотите, обвинение моё лично против Вас – в полнейшей некомпетентности. А точнее – шаманы! Вы хотите сказать, что их не существует? И что все историки, наши и зарубежные, ошибаются, выделяя эту более чем странную группу людей на острове Утконоса?
– Вовсе нет, я никогда не говорила, что их не существует – улыбнулась Гелла.
– Вот же, вот! – обрадовался шут, похлопав в ладошки, – так значит, в вас ещё остался здравый смысл! Браво! Бра…
– Но я никогда не признавала их преступлений. Если короче – всё, что инкриминируют этой группе, – это есть не что иное, как перекладывание всей тяжести вины одних лиц на шаманов.
– Так. Стоп! И что же это за лица и главное, зачем это всё нужно?
– Само собой, уже выше упомянутый Император Харт и его прислуга, а нужно это всё – для отвода глаз от теневого бизнеса, который теперь хлынул в земли Утконоса – неконтролируемая откачка эфира, работорговля, химические наркотики… мне продолжить список?
– С каждым вашим новым предложением уровень нелепости просто зашкаливает! – обрадовался шут, – но почему шаманы?
– Это краеугольный камень всей истории, – продолжила Гелла, – шаманы этого острова обладают удивительным даром переносить себя и других людей с помощью определённых ритуалов в иные измерения, если хотите, слои эфира, реальности. И поскольку истинное осознание природы вещей идет в полный разрез с иллюзиями и жадностью наших правителей, следовало бы очернить тех, кто готов принести свет познания новым поколениям людей.
Таким образом, Империя убивает сразу двух зайцев – перекладывает преступления на тех, кто не сможет ответить, и убирают потенциальную угрозу своей власти.
– Складная сказка, нет, правда, – улыбнулся шут, – но, тем не менее, кое-что в вашей речи явно не стыкуется с реальностью. Если эти убийцы, то есть, простите, шаманы, хранители истины о мире, настолько мудры, ТО ПОЧЕМУ ВЕСЬ МИР ДО СИХ ПОР СЖИГАЕМ ВОЙНОЙ КОНГРЕССА? Почему за все тысячелетия, что они существуют, никто так и не узнал их секрета?
– Во все времена были люди, которые совершали паломничества в их земли, было даже написано несколько фундаментальных исследований, посвящённых их культуре обрядов и просветления. Дело всё в том, что они принимают мир таким, какой он есть. И им нет нужды насаживать свой опыт силой. Кто хочет – тот найдёт пути добраться до них и раскрыть цветок познания. Наша же религия огнём и мечом пыталась насаждаться на близлежащие острова, но, как показывает история, люди не настолько глупы, чтобы…
– Я протестую! – вырвался кверху облачённый в золотые мантии священник, размахивая священным колесом, которое он сорвал с шеи, – эта женщина не бесчувственна и не больна, как вы думаете! Она одержима демонами! Он вскинул кверху колесо, – о, великий цикл Арчибальда! О, помоги нам найти свет во тьме и проясни разум этой женщины.
Зал взорвался аплодисментами. В который раз.
– Возможно, да, – согласился шут, – нам всем следовало помолиться, хотя бы немного? И не говорить столько гадостей?
– Если бы это остановило войну и смерти людей, я бы так и сделала, – бесцеремонно ответила Гелла, – но это одна сплошная ложь, как и то, что шаманы виновны в ней.
– Слушайте, они сами взяли на себя ответственность, и более того – власть острова подтвердила это! И всё, что мы там делаем, – это пытаемся усмирить этих преступников, которое по вашим словам выдают себя за мудрецов.
– Не играйте словами и не вводите публику в заблуждение, – вздохнула Гелла, – нынешней власти крайне выгодно, чтобы их считали преступникам, поскольку сама власть их сейчас – криминальна. И я говорю это конкретно, ОБВИНЯЯ В ЭТОМ Стального Орла, что неоднократно делала и до этого.
– Гхм, но разве отец Орла не был убит шаманами, которые хотели захватить тотальный контроль? И разве не они покушались на жизнь настоящего вождя?
– В том-то и дело, что покушение на себя самого Орёл инсценировал, а отцеубийство, похоже, это отличительный признак любых правителей.
– Мне не совсем понятны ваши намёки, – снова натянул улыбку диктор, – в любом случае! По вашим рассказам можно было бы написать остросюжетную книгу, но назвать это журналистикой – увольте, без фактов ну никак нельзя. А их, я уверен, у вас …
Гелла без лишних слов достала из мешка, в котором лежал реквизит, увесистую папку данных, одновременно с этим бросив в зал россыпь из инфокапсул, которые, несмотря на общую неприязнь к Гелле, царившую в студии, разлетелись за пару секунд как горячие пирожки.
