Мадлен извивалась, запрокидывая голову, стонала и смотрела то на окно, то на Дениса, то в потолок.
Рядом со мной появилась Ева, и я тут же закрыла ладонью ей глаза. Словно мать, я защитила «дочь» от непристойного зрелища!
– Ау… вот и вы!
Мадлен игриво посмеялась, обернувшись ко мне.
– Там кто-то пришел? – раздался голос Дениса.
– Да… твои подружки!
– Черт! Серафима! Ева! Это не то… Слезай с меня! Черт!
Мадлен с визгом полетела прочь от Дениса, и я зажмурилась.
– Я все объясню! Серафима! Ева!
– Бога ради, оденься сначала! – крикнула я.
– Да, да… хорошо! Сейчас!
Мы с Евой так и стояли в дверях с закрытыми глазами. Я не видела, что именно происходило в комнате, но искренне надеялась на то, о чем я думала: Денис спешит одеться и прикрыть все свои «достоинства».
– Зачем ты вообще согласился на это? – бросила зачем-то я.
– Я?..
Денис растерялся.
– Я не понимаю… Черт! Это все как-то… само что ли…
– Все ясно!
Я отрезала весьма грубо.
– Нет ничего удивительного, девочки, – послышался голос Мадлен, – он не смог устоять передо мной, вот и все! Это взрослая жизнь, детки. Здесь все просто.
– А ты молчи! – рявкнула я на нее.
– Ай! Как грубо! Что я сделала?
– Много чего…
Мы прождали еще немного, и Денис разрешил нам открыть глаза:
– Все, я оделся.
– Слава богу!
Я открыла глаза и убрала руку с лица Евы.
Денис стоял в своей привычной одежде с взъерошенными волосами и потными висками. А Мадлен… так и осталась, в чем мать родила.
– А ты чего голышом разгуливаешь? – бросила я в нее. – Чертова нудистка!
– А вам-то что?
– Черт… Денис! Что ты тут устроил?
Я смотрю на него и вижу, как его лицо заливается краской. Его взгляд бегал между мной и Евой. Вижу сразу – ему нечем перед нами оправдаться.
Связался с Мадлен – жди беды. Это я уже успела понять.
– И чем ты вообще думал, Денис? – я не унималась.
А собственно, какое мне дело до этого?
Почему злюсь?
Чего это я набросилась на него, как овчарка на котенка?
Это же ведь… его жизнь, его выбор…
Почему я чувствую в себе эту… злость?!
– Серафима, я зашел за термосами. А тут Мадлен… мы разговорились, и я сам не понял… как… ох…
Он схватился за голову, не в силах найти объяснение случившемуся.
– Не оправдывайся, Денис.
Я окончательно выдохнула.
– Ты не виноват.
– Правда?
Он тупо глазел на меня и не моргал.
– Да. Я не должна была на тебя бросаться. Это же ведь… твое дело, так? Какого черта я на тебя взъелась, скажи, да?! Это было лишним. Я просто… неправильно среагировала. Забудь.
И своими извинениями я его загнала в тупик еще сильнее.
Наверное, ему самому было бы лучше, если бы я кричала, рвала и метала, выкрикивала проклятия и пыхтела, как черт. А тут… он даже сказать мне ничего не может!
– Серафима, Ева…
Он с трудом выдавил из себя наши имена.
– Давайте забудем об этом. Мне так неудобно!
– Еще бы… мне тоже. Что бы ты понимал, Денис… я ничего не видела, если ты думаешь об этом. Только… ноги… А вот ее тело мне уже все глаза замусолило!
– Давайте сделаем вид, будто ничего не было. Ладно?
Я была вынуждена согласиться с Денисом, но не без решения Евы. Она тоже стала участником этого конфуза.
– Да, думаю, так будет лучше для всех нас, – кивнула Ева, – ничего не было. И точка!
– Фух… слава богу… а то уж я…
– Денис. Все. Хватит. Помолчи. Забыли.
Он крепко сжал зубы, чтобы не ляпнуть еще чего-то лишнего, и энергично закивал.
– Вот и славно. Мы друг друга поняли.
И я вернулась к Мадлен.
Я не могла не смотреть на нее.
Эта девушка… что с ней вообще происходит?!
Она до сих пор стоит нагишом и смотрит на себя в телефон через фронтальную камеру!
– Мадлен…
– Да, Серафима? Что-то не так?
Я уже была готова наброситься на нее с критикой ее распущенного поведения, но…
В комнату ворвались Андриан и Дайна. Вернее, ворвался первым Андриан, а Дайна бежала за ним следом.
Андриан был… не в самом лучшем расположении духа.
– Да не сосала я Власу! Не сосала! – орала Дайна у него за спиной. – Кто тебе сказал такую глупость?! Андриан! Постой!
Мы с Евой расступились, освободив проход.
Андриан, пройдя в класс, бросил беглый взгляд на Мадлен и Дениса, а потом схватил первую попавшуюся бутылку коньяка и сделал большой глоток из горлышка.
– Я люблю тебя, Андриан! Как ты не понимаешь?! Кто-то хочет посеять вражду между нами! Разве, ты этого не видишь?! Андриан! Умоляю! Выслушай меня!
Дайна уже стояла на коленях, заливаясь слезами.
Андриан преспокойно пил и гневно скалился на нее.
– Даже не смей ползать на коленях передо мной! Ты сама прекрасно знаешь, в чем виновата!
– Андриан! Прости меня! Прости! Я уже другая! Я не такая!
– Не такая, да? Значит, теперь ты это не отрицаешь?!
Дайна замерла на мгновение, пытаясь ухватить звено логической цепочки. Должна признать, с этим она справилась плохо.
– Андриан! Прошу тебя! Давай… забудем! Ну, не было такого! Я просто… это все так преувеличенно! Это неправда! Андриан! Я не понимаю… не понимаю, как ты мог узнать! Влас… Влас был тогда… о, боже…
– Заткнись! Заткнись, Дайна, иначе я тебе врежу! Как же ты сейчас меня бесишь! Черт! Сука!
Андриан махнул рукой и разбил бутылку о пол. Раздался звон и треск стекла.
Мадлен вскрикнула, а Денис уклонился от полета острого осколка.
– Андриан… милый… умоляю…
– Молчи, шлюха! Молчи! Не то я…
Дайна вся распласталась на полу и лежала, заливаясь слезами.
На этой ноте в комнате появились Клим и Эмиль. Он вошли в класс, держась за руки.
– А что это у вас тут такое происходит? – с легкой интонацией поинтересовался Эмиль.
– Она отсасывала Власу! – Андриан указал пальцем на Дайну. – Это было в то время, когда мы уже встречались! И еще она трахалась с тобой, Клим! Но это в прошлом… я тебя не виню.
