Петляя по извилистым тропинкам парка, Алик наблюдал за своей тенью. Со свернутым ковриком за спиной и не сгибающейся загипсованной рукой, его силуэт напоминал Крюколапа. У того тоже были маленькие скрюченные передние лапы, как у динозавра Рэкса. А еще у этого чудо-зверя был панцирь с длинными отростками по бокам.
Добравшись до дуба, мальчик расстелил коврик и, достав карандаши, принялся рисовать. У него был план. Он хотел рассказать историю пяти маленьких волшебников Камиле. Уж кто-кто, а она точно оценит подобную сказку!
Поскольку заикание мешало общаться, Алик решил рассказать историю рисунками. Задумав создать небольшой комикс- историю в картинках, мальчик начал быстро рисовать. Работы было много. До прихода девочки нужно было сделать сразу шесть рисунков. Именно столько героев было в этой сказке.
Он с трудом успел закончить последнюю страницу, когда вдали послышался любимый голос Камилы. Она, как всегда, шла, сильно размахивая руками и чуть пружиня на пяточках. Алик не видел, но знал, что Кингу идет рядом и разговаривает с девочкой.
Когда Камила подошла, сразу протянула папку с рисунками.
– Мамочке очень понравилось, – начала рассказывать она, – Она внимательно изучила все картинки, и больше всего ей понравился рисунок Кингу. Он всегда со мной, а родители его не видят. Было приятно наконец их познакомить…
Камила говорила-говорила-говорила, а Алик сидел и наслаждался моментом. Он был так счастлив, что смог подружиться с кем-то живым и настоящим. А то, что этот кто-то сама Камила, наполняло его душу щекочущей радостью.
– Ты не против, если я оставлю рисунок Кингу себе? – смущенно спросила девочка.
Это вывело Алика из задумчивости, и он, улыбнувшись, ответил:
– Б… Бе… Бери В… Вс… Все.
– Правда! Спасибо! Это лучший подарок за всю мою жизнь! – громко воскликнула девочка и обняла папку.
Не дожидаясь пока Камила снова заговорит, мальчик протянул ей свой альбом. Камила отложила папку в сторону и присела рядом с художником на удобный коврик. Девочка начала листать альбом, а Алик наблюдал.
Первая страница рассказывала о нем. На ней маленький художник сидел на ветке и рисовал дуб. Второй лист был посвящен прекрасной Камиле. Алику удалось нарисовать, как девочка разговаривает, а он подслушивает и рисует, спрятавшись в кроне дуба.
На третьем листе был Илай. Он сидел на аккуратно разложенном пледе и лепил скульптурку Грозонога по эскизу Алика. На уголке листа художник отчертил квадратную зону и нарисовал там рисунок, лежащий под камнем. Так Камила смогла понять, откуда у маленького скульптора эскиз.
В четвертой серии рисованной сказки были близняшки. Ясечка сидела рядом со скульптуркой на камне, а Света играла на дудочке.
– Почему у этой девочки такие странные глаза? – удивилась Камила, увидев крестики вместо зрачков.
– О… Она… с… сле… слепая, – пояснил мальчик.
На последнем листе Алик изобразил коварный дуб. Он постарался показать, насколько страшно тот выглядит, когда источает свет. На картине оживший Грозоног пытается убежать от широкого луча, исходящего из дупла, но это не было правдой. В реальной жизни он топтался на камне и не понимал, что происходит. Но Алику хотелось показать, что зверек ожил после песни девочек. Камила это поняла.
Девочка начала листать дальше и очень расстроилась, что нет продолжения.
– А что было дальше? – с жадностью спросила она.
– Ни… Ничего, – пожав плечами, ответил Алик.
– Так не должно быть. Нужно закончить эту историю. Куда попадает Грозоног, когда его засасывает дерево? Сказки всегда должны заканчиваться чем-то понятным, а здесь ничего не понятно, – начала тараторить Камила.
– Э… Эт… Это не с… ска… сказка, – сказал мальчик.
Он забрал из рук удивленной девочки альбом и начал рисовать седьмой рисунок.
Глава 14 – Мышестрел
Разделив лист на несколько частей, Алик начал рисовать, как упал с дерева. Он показал, что пытался спасти Грозонога, но не смог встать и беспомощно наблюдал за его исчезновением. В другой части листа мальчик изобразил свою исчезающую руку. Лучи из дупла падали на кисть художника, и та постепенно растворялась.
– Так вот откуда у тебя гипс! – воскликнула Камила.
Алик кивнул.
– Бедненький, – искренне пожалела подруга.
Девочка перевела взгляд на лист и, указав на последний фрагмент, спросила:
– Дуб и правда пытался тебя съесть?
Мальчик нервно закивал.
– Невероятно, ты столько пережил в одиночку. Почему не попросил помощи у нас?
Алик посмотрел Камиле в глаза и густо покраснел.
– С… Ст… Стесн… Стеснялся.
В этот момент послышались чьи-то шаги. Это был Илай.
Болтая с Камилой, Алик совершенно потерял счет времени. Взгляд непроизвольно упал на камень. Под ним было пусто.
Илай тоже увидел, что под камнем нет листка, и остановился. На его лице отобразилось горе. Еще чуть-чуть, и он заплачет.
Юный художник жестом попросил у Камилы папку и, вынув одну из своих первых работ, подложил рядом с валуном. Потом немного подумал и положил нарисованный для Камилы комикс. Всю стопку листов Алик привалил камнем и отошел в сторону. Камила последовала за ним.
Маленький художник перестелил коврик и сел в стороне от дерева так, чтобы не мешать скульптору. Камила уютно устроилась рядом и осторожно поглядывала на Илая.
Скульптор стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Ему не нравились перемены, но и нарушить свой обычный распорядок мальчик не мог. Пришлось смириться с соседством странной парочки. Делая вид, что никого рядом нет, малыш стал раскладывать плед.
Видя, как мучается со складочками на ткани Илай, Камила хотела встать и предложить свою помощь. Алик удержал девочку и кратко объяснил, что скульптор не любит новое. Новые люди и события расстраивают Илая. Камила с трудом поняла прерывистую речь Алика, но больше вмешиваться не пыталась.
Когда все было готово, брусочки лежали на досочке, а рисунок слева, началась работа. От любопытства Камила потеряла осторожность и, вытянув шею, любовалась, как из прямоугольных кусочков рождается Мышестрел – маленький, похожий на летучую мышь, зверек с усиками, похожими на стрелки часов.
– Как настоящий! – шепотом восхищалась Камила, – Потрясающе.
Несколько раз она повернулась к Кингу и что-то прошептала ему на ушко. Видимо единорог ей что-то отвечал, потому что она начинала кивать и улыбаться.
Алик в это время смотрел лишь на то место, где раньше лежал камень. Там все еще томился его комикс. Илай взял листок с рисунком Мышестрела, а незнакомые страницы не тронул.
Юный художник сидел и думал, сможет ли любопытство перебороть привычку скульптора? Возьмет ли он стопку остальных рисунков, чтобы посмотреть?
