Дабы лучше переварить услышанное, которое тяжёлым грузом навалилось на плечи, Виктор снял с плеча карабин и присел на металлический кожух стоящего у стены насоса.
«Выходит Хмурому один раз остался», – мрачно подумал он.
Не сказать, что Хмурого было жалко, но, когда ты на очереди, невольно засочувствуешь. Вопросов имелась масса, вероятно понимая это, Оксана попыталась расспросы пресечь:
– Нам действовать надо, а не болтать, ведь неизвестно сколько они там со своим посвящением провозятся. Ты хорошо стреляешь? – спросила она.
– Два вопроса, после я само внимание, – поднял на собеседницу глаза молодой человек.
– Хорошо, – не стала спорить Оксана.
– Есть шанс, что я не привязан к станции? Ну, коли мне выдали этот указатель…
– Сомневаюсь. Здесь вроде как строгое правило: «Где родился, там и привязался». Конечно, постоянно происходят разные изменения, стопроцентно я не уверенна. Эта ночь всё покажет… – неопределённо закончила ответ женщина.
– Ботов можно убить? – задал второй волнующий его вопрос Виктор, так как перспектива через месяц помереть его не радовала, а помереть окончательно через десяток раз не радовала тем более.
– Я никогда не слышала, чтобы кто-то убивал бота. Они, вероятно, заточенные под войну высокотехнологичные роботы, которые не глупее людей будут, это точно. И не земного уровня эти железяки, уж поверь. Я понимаю, что именно тебя волнует, всё не так плохо, как кажется: от ботов можно отбиться. Когда они встречают серьёзное сопротивление, обычно отступают. Во многих секторах, где станции наладили обмен ресурсами с полисом и друг с другом, народ успешно отбивается. Не всегда, но часто. Боты тоже рандомно приходят, иногда десяток – полтора пеших, а иногда полсотни и тяжеляк подкатывают, по-разному, в общем.
– Ответ на твой вопрос, прекрасно… – задумчиво произнёс Виктор.
– Что прекрасно? – не поняла Оксана.
– Стреляю прекрасно. Всё что скромнее пулемёта, я без пяти минут «бог».
– Не похож ты на спеца. Дай догадаюсь, полное погружение? Противостояние?
– Молодой человек на это кивнул.
– А ты случаем такой спокойный не от того, что считаешь, мол, игра не закончилась? – прищурилась на собеседника Оксана.
Виктор на это лишь неопределённо пожал плечами. Он и сам не понимал отчего не рвёт на голове волосы и не стучит зубами от страха. Пожалуй бы следовало.
– Нет, тут другое, оттого тебе указатель и выдали, хотя… Ладно, время, – нахмурилась женщина. – Перейду к делу, я за честность, по крайней мере когда могу себе её позволить, – стала серьёзной она. – Дерьмовое в этот раз мне выдали задание, – скривилась собеседница. – Эти дебилы малолетние меня бы в жизни не сцапали, я сама сюда пришла. Текущее моё задание – передать полученный от Системы указатель, тебе передать, но на тот момент я полагала, что кому-то из начальства данного клоповника. Как я уже говорила, я птица вольная. Не знаю, насколько это лучше, чем быть привязанным: живут такие как я сильно по-разному, но всё же Система дает нам несколько бонусов в виде стартовых артефактов. У меня это «Погремушка» и «Поводырь», с этими артефактами я появилась в этом мире, и они ко мне привязаны. Первый отпугивает местную живность и как итог позволяет перемещаться по пустыне ночью. Второй указывает на ближайшее к тебе укрытие, в котором есть вода и припасы, очень редко на тайники, но чаще Поводыря клинит на выданное Системой задание, можно сказать через него такие как я задания и получают. Без этих артефактов, как ты возможно уже догадываешься, я весьма ограничена в свободе. И сейчас они нужны не только мне, так как без «Погремушки» мы не сможем слинять отсюда до утра, а до утра нам ждать ни как нельзя: возможно сюда уже направляются боты, за тобой направляются… Конечно, если я умру, то моё имущество улетит со мной на респ, но умирать я не хочу: неприятный, знаешь ли, процесс, а хочу попробовать своё имущество вернуть, его у меня забрали, когда повязали. И ты должен мне помочь, так как кроме двух упомянутых артефактов, у меня отобрали предназначенный для тебя указатель, и кое-что ещё для меня важное. Не знаю, что будет если я его тебе не передам, есть шанс, что прилетит нам обоим…
– Если мы вернём твою погремушку, ты проводишь меня до станции? – коротко спросил Виктор?
– Ты что, даже не поломаешься? Мол, на хрена мне такие приключения нужны? – скептически посмотрела на собеседника Оксана и за этим, притворным скептицизмом, молодой человек уловил коварство.
Виктор на это поморщился и взглянув собеседнице в глаза, произнёс:
– Не знаю, слышала ли ты разговор за дверью, по примерно через час некое посвящение закончится и сюда придёт Резкий дабы уломать тебя на сотрудничество. Найдёт тебя он или нет, я не знаю, однако то, что, обнаружив смерть дозорного, они перевернут здесь всё верх дном – очевидно. Отчего убираться мне отсюда надо уже сейчас и без всяких ботов, но так как ночью пустыня кишит плотоядными насекомыми, сделать я этого не могу. И мне, знаешь ли, очень не хочется общаться с Резким, он при мне человеку глотку смеха ради перерезал… Так, я полагаю, будут звучать твои дополнительные аргументы, в случае если я откажусь?
– Не люблю умных мужиков, – скривилась Оксана, – где-то с вами легче, но в целом больно часто напрягаете. Стреляешь, говоришь, хорошо? А нож, рукопашная?
Молодой человек на это кисло улыбнулся и соединив кончики большого и указательного пальца, показал собеседнице знак, значение которого в данной ситуации значило «полный ноль».
– Нож мне давай, – вздохнула на это женщина. – Что ещё есть кроме пистолета? Ты, надеюсь, понимаешь, что сделать всё надо тихо…
– Шокер есть… – достал Виктор из кармана шорт опасный приборчик.
– Бинго! – обрадовалась женщина. – Гони давай, – протянув руку, потребовала она девайс, после чего дополнила:
– Ещё дай мне свой указатель, не многие знают, что подобные артефакты можно налету перестраивать. Точнее опытные «птицы» могут, такие как я…
Получив «компас», Оксана сжала его в своей ладони и сосредоточилась на предмете.
– А ты справишься? С местными то? Среди них и постарше есть, на вид лет восемнадцать – девятнадцать, плечистые, – засомневался Виктор.
Оксана не выглядела замученной диетами моделью: умеренно сбитая женщина, фигуристая и такая, что есть за что ухватиться. Но всё же сильные стороны женщин обычно заключаются не в способности штурмовать логово малолетних анархистов.
Самодовольно улыбнувшись, Оксана хмыкнула:
– Шутишь, я десять лет монахом во Втором мире отыграла, а после, как Путь Шаолиня стартанул, в нём полтора десятка. Да и вообще, боевыми искусствами занималась ещё до игр, с того момента как у меня грудь выросла, уж больно много находилось желающих её пощупать, – хищно оскалилась женщина, которую словно подменили: появилась в ней какая-то жёсткость и опасность.
– И запомни Виктор, – продолжила она, – хорошо запомни! Вопрос сколько мне лет карается немедленным ударом по зубам. Мне 25, было и всегда будет. На самом деле в иных обстоятельствах я бы оставила тебя ждать здесь, но отчего-то уверена я в тебе, наверно от того, что «дурак – дурака видит издалека», а два «дурака» в нашем деле верней будет. Увы, но с вашими мужскими железяками я не дружу и никогда не дружила, а в этом мире умение обращаться с огнестрелом много стоит. Ладно, пора. Держишься за мной, не шумишь, слушаешь приказы, первым не стреляешь ни при каких обстоятельствах, только в ответ. Всё понял? Ну если понял, то в путь, сейчас поймешь, кем надо быть, чтобы в этом мире за два года не сдохнуть.
