Всё перечисленное дышало покинутостью и тоскливым одиночеством. Пусть обветшалости не наблюдалось, но всё же ощущение пустующего жилья присутствовало.
«Недаром указатель на десятку неактивен», – осмотревшись, подумал молодой человек.
И всё же одна деталь в общую картину заброшенности не вписывалась: на площадке перед штабом ясно проглядывались свежие следы мужских ботинок. Может сюда приходил кто-то посторонний? С той же девятки, например. Хм, проверим.
Удерживая винтовку наготове, Виктор поднялся по короткой лестнице штаба и открыл незапертую деревянную дверь. Да, здание и правда типовое. Ступив в коридор, он увидел, что дверь направо закрыта, а вот левая распахнута, более того, она тихонько и неприятно поскрипывает от непонятно откуда взявшегося сквозняка.
Подойдя к дверному проёму, молодой человек осторожно заглянул внутрь. Обитатель у десятки всё же имелся, жаль только вид этого обитателя не порадовал.
За столом, перед початой бутылкой водки, сидел мужчина лет тридцати, может тридцати пяти. Ещё бутылки, пустые, валялись на полу комнаты. По словам Гены, в месяц на станцию прилетало всего шесть поллитровок, отчего старшее поколение «Двенадцатой» старалось выпивать душевно и экономно, здесь же, похоже, заливались на все и исключительно в одно лицо.
Разглядывая сидящего за столом заросшего мужчину, Виктор отчего-то подумал, что перед ним баловень судьбы. Высокий статный красавец с мужественным лицом получил от родителей тот биологический максимум, который вообще возможно получить. Те внешние данные, что позволяют продвигаться по жизни с минимальными телодвижениями, будь то покорение женских сердец или же гарантирующая карьерный рост пьянка, на которой необходимо побыть душой компании.
Но этот мир «халявы» не простил. Баловень «поломался» и сейчас смотрел на опустевший стакан пустыми безвольными газами.
– Вы один? – убрав винтовку за плечо и сделав шаг в дверной проём, спросил Виктор.
В случае агрессии со стороны мужчины, он планировал просто убежать, благо напитанное жемчугом тело чувствовало себя сжатой пружиной, а ведь он, считай, только что проделал около восьми километров в несовместимых с нормальным самочувствием условиях.
– Все умерли, исчерпали лимит воскрешений. Они убили их всех… – обращаясь к стакану, произнёс мужчина. – Два раза, мне осталось всего два раза, – потерянно пробормотал он и оторвав глаза от посуды, посмотрел на незваного гостя.
– Ты ведь не новенький, да? – оценив сшитый из простыней плащ и тюрбан, спросил он у Виктора.
– Я с «Двенадцатой», – ответил на это молодой человек.
– Уже два месяца нет новеньких, – вернув взгляд на стакан, пробормотал мужчина. – В этот раз они меня не убили. Пришили, но не убили, – с ненавистью сжал он стакан рукой. – Они насмехались!.. А-а-а-а-а! Сволочи! Чёртов ад! – взорвался сидящий и схватив со стола пустую бутылку, швырнул её в Виктора.
Молодой человек ловко увернулся, отчего бутылка со звоном разбилась о кирпичную стену коридора, а увернувшись, приготовился бежать. Однако гнев сидящего погас так же внезапно, как и вспыхнул. Застонав, мужчина ударил кулаками по поверхности стола, после чего уткнулся в них лицом и заплакал.
Осуждать баловня было сложно, тот же Хмурый после девяти смертей выкинул такое, за что Виктор вряд ли его когда-нибудь простит и дело здесь даже не в сломанном носе.
Интуиция подсказала, что сочувствие или мотивация бесполезны: баловню надо просто выплакаться, отчего молодой человек подавленного аборигена оставил и направился дальше по коридору, туда, где на родной станции имелась лестница наверх, в этом же здании она оказалась совмещена с ведущим налево коридором.
Повернув и пройдя небольшой тёмный коридор, Виктор оказался в пристройке-гараже, через щели ворот которого внутрь пробивались полосы яркого солнечного света.
В гараже стоял бронетранспортёр…
Обойдя боевую машину по кругу, Виктор понял, что перед ним довольно современная модель. Возвышающаяся на передней части машины башенка смотрела на мир стволом скорострельной пушки, пусть малого калибра, но пушки и словно насекомое щетинилась длинными гибкими антеннами. Техника в Противостоянии была не выдуманная, отчего молодой человек знал, что перед ним БТР-90 – весьма недурная по ходовым характеристикам модель.
Увы, но опыт родной станции и плачевное состояние последнего из местных обитателей весьма недвусмысленно намекали, что к боевой машине скорее всего нет как боеприпасов, так и горючки. И всё же в голове немедленно начал зреть весьма жизнеспособный план. Ламир знает где в Диких землях находится заправка. Где и насколько далеко она удалена от границы сектора он не сказал, но уж точно отсюда до неё ближе, чем до родной станции. Куда легче дотащить нужное количество солярки до «Десятки» и заправив БТР, уже на нём доехать до заправки ещё раз и залиться горючкой по самое не хочу. Танк штука хорошая, однако безбожно прожорливая. В обычных условиях танки к месту боя доставляются тралами или по железной дороге. И это неспроста, ведь расход топлива у танка чудовищный, а моторесурс очень так себе.
«Так, что-то я размечался», – приструнил себя молодой человек.
Но всё же наличие перспектив куда лучше, чем их полное отсутствие.
Решив пока ограничиться беглым осмотром: отчего-то лезть в технику без разрешения хозяев ему не хотелось, Виктор отодвинул закрывающий створку гаража засов и приоткрыв дверь, вышел на улицу. На очереди стоял дот.
Подойдя к укреплённому сооружению, он зашёл в выполненную буквой «Г» бетонную кишку и отворил тяжеленную металлическую дверь. Внутри оказалось довольно просторно: дот не маленький и его стены в толщину не меньше метра. На полу дота валялся старенький калашников, рядом с автоматом лежало несколько вскрытых цинков, из которых на пол высыпалось их блестящее содержимое.
Подняв автомат с бетонного пола, Виктор покрутил его в руках, после чего отстегнул рожок. Пусто. Аккуратно прислонив оружие к стене: странно, но даже мысли прихватить автомат с собой у него не возникло, он поднял один из патронов. Если верить зелёной окраски кончика, пуля трассирующая. Ох уже эта Система с её не первой белизны юмором. Отбивайтесь от бронированных противников абсолютно не предназначенным для этого боеприпасом. Да и рожок к автомату похоже всего одни. Хи-хи, ха-ха, мать её.
Выйдя из дота на улицу, молодой человек вооружился найденной у входа в дот метлой и принялся разметать ей песок на площадке между воротами и штабом. Так и есть, большая бетонная плита, ровно там, где на «Двенадцатой» находится вход в подземный ангар с самолётом. Возможно, и на этой станции имеется приятная «заначка».
– Какого хрена ты вытворяешь? Совсем крыша съехала? – раздался от входа в штаб мрачный мужской голос.
Оторвавшись от процесса, Виктор увидел стоявшего на ступеньках штаба баловня-аборигена. Тот держал у лба ладонь, прикрывая воспалённые пьянкой глаза от палящего местного солнца.
