Сказано – сделано. Рождается на земле некий Иван Патапыч и с детства тянет его к горам, соседке Тамаре, а где-то впереди маячит настоящий друг, который не подведёт.
Да вот беда, в процесс становления молодой личности вмешивается упомянутая внешняя среда. От окружающих молодой Иван узнаёт, что Тамара не есть идеал женской красоты и желать ему надо исключительно красавицу Валентину. Что горы – это потом, после академии и удачной карьеры уездного чиновника. А дружить стоит лишь с теми, у кого есть деньги и власть и, что деньги и власть есть высшая ценность, мера и идеал. И если на пути к ним чужие кости хрустят, это ничего, ведь за деньги можно купить всё, в том числе и отпущение грехов.
Душа болит, чувствует Иван, что не то делает, а остановиться не может. А там и косая поспевает, ведь если человек предназначение своё не выполняет, то он в материальном мире обычно долго не задерживается.
И вот, Эдик, ответ на твой вопрос о наказании. Возвращаешься ты в своё «вечное состояние» и понимаешь, что жизнь, извините, просрал и следующее воплощение теперь бог знает сколько ждать. Что задуманное не воплотил и что всем тем людям, которым ты зло сделал, теперь в глаза посмотреть придётся. Нет, они-то слова не скажут, все всё понимают, ещё и посмеются и по плечу похлопают, но обидно, я вам скажу, невероятно. А представь, если ты кого убил или изнасиловал? Как такому человеку в глаза смотреть, особенно когда понимаешь, что сильно неправ был. Голова то после перехода получше чем здесь работает, да и ценности с идеалами другие. Вся земная мишура как пелена спадает.
А ещё не стоит забывать о великом законе вселенского равновесия. Это к тому, что при следующем воплощении всё то зло, что ты другим причинил, самому испытать придётся. И вот смех, ты об этом сам просить будешь, без пяти минут умолять. Ведь давит великое равновесие, давит… Это в материальном воплощении его не чувствуешь, а дух-то, он по-другому бытие воспринимает.
– И что, это всё правда? – поражённо спросил Эдик.
– Я не знаю, – пожав плечами, честно признался Ламир. – Но в голове у меня именно такая версия происходящего крутится. Но в ней сейчас много всего крутится и не всё на своём месте.
– Полис… – прервав занимательную беседу, сообщил Виктор.
– И правда, – удивлённо произнёс Ламир. – Как время то за разговорами летит.
– Мы будем подходить ближе? – разглядывая виднеющиеся вдалеке строения, настороженно поинтересовалась Оксана.
Виктор посмотрел на Ламира и достав из сумки на поясе противогаз, надел его на голову. Ламир на этот жест кивнул и протянул одну руку Оксане, та, в свою очередь, протянула руку Виктору, Виктор Эдику.
Свои способности «сектант» демонстрировал остальным и до этого, сам же Виктор испытал их на себе ещё раньше, отчего знал, что для наложения сокрытия необходим тактильный контакт. В общем, зная что делать, товарищи взялись за руки, образовав цепочку, после чего воздух вокруг них словно разогрелся, создав некое подобие пелены, какая поднимается от разогретого солнцем асфальта.
– Идём цепочкой, если разорвать прикосновение, то перестанем видеть друг друга, – на всякий случай сообщил товарищам Ламир.
Члены отряда понимающе кивнули, да и все слышали сказанное ранее, на станции.
Ведомый Ламиром, «паровозик» из четырёх человек направился к цели.
По мере приближения к полису, Виктору пришлось подкорректировать свои представления об этом мире. За короткий период пребывания в пустыне, разум успел привыкнуть к тому, что всё здесь очень компактное и небольшое. После двух станций, логова шакалов и обители Ламира, полис показался настоящим городом. Хотя каким городом: типовая военная часть, вот что это. Правда об этом молодой человек не столько догадался, сколько сделал вывод из рассказанного ранее Оксаной. Женщина упоминала, что полисы по планировке и наполнению – скопированные учебные и военные части, иногда городки.
Подойдя к цели метров на сто, Виктор ясно рассмотрел двухметровый бетонный забор с натянутой поверху колючей проволокой и виднеющиеся за забором трёхэтажные здания, скорее всего служившие когда-то казармами. Дополняли картину стоящие на углах ограждения металлические сторожевые вышки, на которых скучали фигурки караульных.
«Да не такой уж он и большой: квадрат метров двести на двести», – сличая видимое через стёкла противогаза с развёрнутой перед глазами голографической картой, прикинул Виктор.
Теоретически, после запуска сканирования должен появится план полиса, с довольно подробной внутренней планировкой. Вот скоро и узнаем.
Метров за пятьдесят от стены, идущая второй Оксана требовательно затормозила направляющего отряд Ламира. Оно и понятно, подошёл к полису отряд как-то криво, поленившись сделать небольшой зигзаг, отчего расстояние до ближайшей вышки с караульным составляло сейчас неприличные шестьдесят метров.
– Не стоит подходить ближе, – тихо произнесла женщина, – часовые там не зря стоят. Вы забыли, они всегда настороже: опасаются нападения шакалов. Вон, мы за собой чуть ли не борозду следов оставляем.
– Ну и что, – беззаботно ответил на это Ламир, – они нас всё равно не увидят, а стрелять из-за одних только следов вряд ли станут. Но да, твоя правда, осторожность нам не помешает. Виктор, ты готов?
Виктор был готов морально, но не готов технически: заряда после вчерашнего спуска до жёлтого значения набралось всего два деления. То есть, вполне возможно добраться до содержимого одного тайника, подобный опыт есть, но вот если их больше…
– Заряда мало, но попробовать стоит. В крайнем случае вернёмся сюда позже, с полным зарядом, – ответил молодой человек. – Запускаю в общем, – подытожил он.
На голографической карте, от обозначающего его синего кружочка, привычно уже разошлась световая волна. Тут же полис наполнился содержанием, стало видно, что посередине имеется небольшой плац, вокруг которого расположены отличные по планировке здания. Главные ворота полиса находились с противоположной от отряда стороны.
Внезапно произошло странное: Ламир, отпустив руку Оксаны, коротко сообщил:
– Сокрытие спало…
А сообщив, немедленно ушёл в невидимость.
«Получается сканирование тоже считается атакой», – моментально сообразил Виктор.
И действительно, положенной при активной маскировке пелены вокруг их тел сейчас не наблюдалось.
Со стороны полиса раздался выстрел. Над головами, заставив нехорошо сжаться и невольно присесть, просвистела пуля.
– А ну вы там, за стеной, стоять! Стоять я сказал, а то стреляю! – заорали с левой, ближайшей вышки.
Отряд находился сейчас метрах в пятидесяти от стены, до левой – ближней сторожевой вышки было метров шестьдесят – семьдесят, а до правой – дальней, более сотни.
Голову Виктора посетила досадная, но очевидная мысль:
«Ох уж эта самоуверенность, могли же подойти к середине стены, авось и успели бы ретироваться».
