– Но что-то вам все же удалось выяснить?
– Да, и очень многое, – гордо сообщил профессор.
– Расскажите, – настаивала девушка.
– Даже не знаю с чего начать… – мужчина на минуту замолчал, затем начал повествование, – История их развития очень похожа на нашу. Войны, расовые распри, дискриминация, матриархат и патриархат, все это они уже пережили. Причем очень давно. В результате смешения и ассимиляции они переросли в усредненного человека. Я бы описал их как бесцветные люди. Серые реденькие волосы, сероватая полупрозрачная кожа, небольшие серые, редко серо-коричневые, глаза миндалевидной формы. Среди них больше нет ни чернокожих, ни конопатых. Все смешалось и стало серым. Скудная растительность на теле, редкие брови и ресницы, в сочетании с общей бесцветностью, сделали их совершенно не привлекательными, хотя и не отталкивающими. В общем, на вид ничего особенного. Про рост и атлетическое телосложение тоже можно забыть. Они очень давно живут в искусственной, идеальной среде, поэтому в особой мускулатуре не нуждаются. Все жители Нэсса мужского и женского пола невысокие и очень субтильные. Более того, их стало сложно отличить друг от друга. Из-за того, что женщины Нэсса давно перестали рожать детей естественным способом и кормить грудным молоком, внешне они уподобились мужскому телосложению.
– То же самое ждет и землян? – с грустью поинтересовалась Яся.
– Вряд ли Нэсс это допустит. Земля ресурсоносная планета. И главное ее сырье – сильное и выносливое потомство. Там заповедные места. Если допустить тепличные условия, ресурс постепенно утратит свою ценность, – объяснил профессор.
– Звучит очень неприятно, – поморщилась Ярослава.
– Это правда жизни. Но не стоит представлять Нэсс как тирана. Абсолютно все наемники добровольно пошли на службу. А свои обязательства Нэсс выполняет четко. С представителями Нэсса вообще очень приятно работать. За их серой внешностью скрывается интеллект и уравновешенность, до которой землянам никогда не дорасти. Это обусловлено не только возрастом их цивилизации, но и продолжительностью жизни каждого человека. Вы только вдумайтесь, если житель Нэсса умирает в возрасте четырехсот лет, его считают рано ушедшим из жизни. Да, они серые и щуплые, но создали такие условия, при которых нет ни болезней, ни дискомфорта.
Ярослава слушала раскрыв рот.
– Соотношение продолжительности жизни и времени, потраченного на обучение, у них сродни земным. Примерно одна пятая всего срока. То есть из пятиста прожитых лет, сто они учатся. Представьте столетнего человека, который всю жизнь учился… – профессор сделал паузу, – Он будет невероятно эрудирован. А мозг среднестатистического жителя Нэсса гораздо совершеннее мозга землянина, да и система обучения ни в какое сравнение с земным не идет. Стоит отметить, что высокий уровень интеллекта, не делает Нэсс обителью злых гениев. Они уже давно переросли душевные патологии человека; гнев, раздражительность, зависть. Такие проблемы как воровство, убийство, конфликты на любом уровне, им не знакомы.
– Здорово, – восхищенно проговорила Яся.
– Не сказал бы. В человеке есть одна неискоренимая черта. Он должен делать что? – спросил профессор и посмотрел на девушку.
Ярослава пожала плечами.
– Ну как вы понимаете, что объект живой? – задал наводящий вопрос Ливио.
Ярослава почувствовала себя на экзамене и судорожно начала соображать.
– Он растет и изменяется, – ответила девушка.
– Правильно.
Ярослава облегченно вздохнула.
– Наши далекие предки сделали жизнь снаружи и изнутри искусственной. Там всегда солнце и тихий морской бриз. Но главный принцип жизни в изменении, постоянная метаморфоза от рождения до смерти. Чем многообразнее и активнее метаморфозы, тем живее и живучее организм. Жители Нэсса стали бесцветными не только снаружи, но и внутри, и теперь переживают психологический кризис. Их жизнь стала пресной. Они разучились удивляться. Ты не увидишь как житель Нэсса смеется или плачет. Технологии и долгий тернистый путь к нирване сделали их совершенными, но каменными. Мне сложно объяснить, как именно они нащупали в своих безжизненных душах признаки болезни и разрушения, каковы проявления этого психологического кризиса, но знаю за счет кого они с ним борются… – профессор прервался и лукаво посмотрел на Ярославу.
– Нас, – неверящим тоном сказала девушка.
– Да, именно. За каждым из нас наблюдают. Я имею ввиду наемников. Словно проживают свою жизнь, но не вмешиваются и не подвергают себя реальной опасности. У каждого наемника есть подписчики. Им выдается доступ к каналам наблюдения и информации. Сначала житель Нэсса знакомится с нашей земной предысторией, а потом неотступно следует за нами, через датчики скафандра, камеры на улицах и в домах.
Ярослава встала, как вкопанная.
– Но это же… Это не честно, – задыхаясь от возмущения, сказала девушка.
– Вам следовало внимательнее читать контракт. Вы его читали? – спросил профессор и испытывающе посмотрел на девушку.
Ярослава сокрушенно покрутила головой.
– В этом все и дело, Ярослава. Не нужно быть накаченным монстром с пуленепробиваемым панцирем и огромной челюстью с зубами в два ряда, чтобы поработить землянина. Достаточно знать нашу психологию и уметь дергать за ниточки. А Нэсс умеет это в совершенстве.
Ярослава задумалась и загрустила. Она бесконечно укоряла себя за безответственное отношение к подписанию договора.
– Не стоит расстраиваться, – успокоил профессор, – Уверяю, ни один новобранец не дочитал контракт до конца. Вы когда-нибудь видели фокусы?
Девушка закивала.
– Так вот, самое главное для иллюзиониста в нужный момент отвлечь ваше внимание от рук, хоть на долю секунды. И он это с успехом делает, причем так, что вы сами не отдаете себе в этом отчета. Поэтому, даже посмотрев фокус несколько раз, вряд ли поймаете лицедея. Тоже самое с контрактом. Никто не дочитывает его до конца. Даже я не дочитал. Но весь фокус не в этом. Главный нюанс состоит в том, что вы вряд ли отказались бы, даже дочитав его до конца.
Ярослава глубоко задумалась. Девушка вспоминала свой первый день на Технисе.
– Знаете, какой реальный процент отказов со стороны новобранцев? Один из почти двух миллионов. И то, уверен, он потом об этом жалеет, – беззаботно сказал профессор.
Некоторое время Ярослава и Ливио молчали. Девушке требовалось время, чтобы переварить услышанное.
– А вдруг все это фарс. Все эти болты и гайки только затем, чтобы сделать нас частью шоу, вовлечь в игру и наполнить жизнь смыслом, – сказала, наконец, девушка.
– Нет. Это не фарс. Любые, даже самые совершенные технологии, на разных этапах нуждаются в техническом обслуживании. Но одно другому не мешает. Мы делаем свою работу, а они любуются нами. Вам это должно быть знакомо. Спортсмен – фигура публичная, им постоянно интересуются, смотрят, оценивают.
