На берегу оказалось ничуть не прохладнее, чем вдали от него, и я повернул назад. Чем выше поднималось солнце, тем невыносимей становилась духота; мокрая от пота рубашка прилипла к спине, а кровь, кажется, дошла до точки кипения. Я решил, что достаточно размял ноги и, дабы не умереть в следующие несколько минут от теплового удара, завернул в ближайший бар – там, по крайней мере, были кондиционеры и холодное пиво.
В просторном зале было совсем пусто, а за стойкой сидел всего один человек. Ничего особенного, если не приглядываться – ежик светлых волос, в которых густая седина была почти не заметна, большие руки, покатые плечи, приличное брюшко. Вот только взгляд серых глаз, похоже, мог просканировать человека на клеточном уровне.
Я взгромоздился на табурет, оставив между собой и этим субъектом пару свободных мест, продиктовал киб-мастеру номер своего депозита и дружелюбно улыбнулся глазку идентификатора.
– Что желаете? – спросил невидимый бармен бесстрастным «электронным» голосом.
– Для начала поменяем тебе болталку, – сказал я.
– Нисколько не возражаю, – буркнул субъект. – Тоже рад тебя видеть, Пит.
– Что желаете? – повторил бармен, на этот раз куда более приятным голосом молодой девушки.
– Пива, – сказал я и повернулся к своему соседу: – Извини, Джош, что сразу не заметил тебя – столько народа вокруг, еле пробился к стойке.
– Очень смешно.
– Надеюсь.
– Какое пиво предпочитаете? – осведомилась «девушка», вежливо подождав, пока мы договорим.
– «Гиннес», – ответил я. – А почему ты всегда выбираешь «электронного» бармена, Джош?
– Не только бармена. У меня и дома киб-мастер так настроен…
– Наверно, именно поэтому от тебя ушла жена.
– …и главный киб моего корабля…
– Команда тоже скоро разбежится.
– …а также мой личный киб-секретарь.
Тут мне оказалось нечего сказать.
– Мне нравится заведомо искусственный голос, – продолжал Джош. – Он настраивает на деловой лад. А все прочее только расслабляет. Если ты склонен забывать, что робот – это робот, то рискуешь в пьяном виде трахнуть барную стойку. – Он одним духом опрокинул в рот то, что еще оставалось в его кружке. – Повторить.
Из-под стойки вынырнул манипулятор, поставил перед Джошем полную кружку и забрал пустую. Быстрота, с которой обслужили моего визави, свидетельствовала о том, что операция повторялась далеко не однажды за сегодняшнее утро.
– Как понимаю, именно ради настроя на деловой лад ты решил нализаться ни свет ни заря? – спросил я.
– Нет, не поэтому, – ответил Джош. – Собрался помянуть покойника, но пришла новость, что он воскрес.
Мне захотелось поинтересоваться, по какому из двух поводов горе, потому что ответ был неочевиден. Однако я удержался и спросил:
– Кто-то из наших?
– Да. Причем из самых. – Джош вскинул на меня свой сканирующий взгляд. – Это Берк.
– А что стряслось? Он, вроде, ушел в прошлом сезоне в Андромеду?
– Четыре его корабля пошли. А сам он отправился на Тихую.
– Там же заповедник.
– Берк добился разрешения в УОП.
Я с недоверием уставился на Джоша.
– Но это же заповедник А-категории. Туземцы, зачатки цивилизации… Комитет по контактам.
– Берк добился и разрешения Комитета тоже.
– А что ему понадобилось на Тихой? Там ведь ничего интересного нет.
– Берк считал, что есть. Он хотел отловить рэдвольфа.
– Кого?.. – не сразу сообразил я. – Ну, знаешь… Рэдвольф – всего-навсего миф, сказка тамошних туземцев…
Я запнулся и почувствовал, как по спине пробежал холодок. Рэдвольф… Монстр с огненной шерстью… Конечно, я слышал легенду о нем, да забыл, поскольку не верю в легенды. Но когда чужая легенда вторгается в твои сны, а потом первый встречный заводит разговор о ней же, это хороший повод вспомнить.
– Что такое? – насторожился Джош.
– Да ничего, просто с жары сел прямо под кондиционером, – сказал я.
Он, конечно, мне не поверил. Но виду не подал.
– Ты рассказывай, рассказывай, – подбодрил я его. – Особенно мне любопытно, на каком основании уоповцы выдали Берку лицензию.
– На основании полученных денег, – сказал Джош. – Берк дал кучу страшных обязательств, что ни одно другое животное, не говоря о туземцах, он и пальцем не тронет. А раз рэдвольф с точки зрения науки не существует, значит – охоться на здоровье!
– Замечательно. И чем кончился сей гениальный проект?
– Маяк корабля Берка замолчал на двадцать первый день пребывания его команды на планете. В СОЗ
4 подумали, что Берк сам его отключил, чтобы выйти из-под наблюдения и вдоволь пошалить. Может, так оно и было. Он не выходил на связь две недели. Смотрители уже готовили ему теплую встречу на орбите, но развязка оказалась не такой, как они предполагали. Берк был обнаружен совершенно случайно научниками ННЦ
5 «Тихая», высадившимися на планету для каких-то там наблюдений. Ребята ударили в набат, СОЗ включила систему поиска, но ни черта не обнаружила. Экипаж Берка пропал вместе с кораблем, а сам он находился в состоянии психической комы и ничего рассказать не мог. УОП запросило у правительства помощь ВКС
6 для высадки десанта, но тут вмешался Комитет по контактам и зарубил идею на корню. Мол, охотники знают, на что идут, риск – неотъемлемая часть их профессии, а широкомасштабная наземная операция будет неэтична по отношению к местному населению.
– Это каким же образом? – удивился я.
– А таким, что если туземцы станут слишком часто наблюдать всякие там летающие колесницы и богов, спускающихся с небес, это может привести к нежелательным перекосам в развитии их цивилизации.
– Очень интересно. Значит, когда уоповцы выпускают на планету-заповедник банду Берка, не забыв взять с них деньги за отлов того, кого поймать нельзя, это этично, а…
– Не будь ребенком, Пит. Управлению в связи с кризисом урезали финансирование. Наш местный офис совсем зачах, а тут им, словно манна небесная, сама валится в руки изрядная сумма. Да разве они могли устоять?
– Ну ясно… А дальше?
– Берк чуть не откинул копыта. Сейчас лечит нервы в санатории на Ульмо. Остальные его люди вернулись из Андромеды с неплохим уловом и без потерь.
– И что, по-твоему, случилось на Тихой? – спросил я. – Она ведь потому так и называется, что там ровным счетом ничего не происходит со времени ее открытия.
