– Так что же Ашику делать?
– Думать и решать. Он умный парень, волшебник, учился в Университете – справится.
– А что ты ему посоветуешь?
– Я никому не даю советы без просьбы. Впрочем, когда просят, тоже советы давать не люблю. Вдруг им последуют, а дела неладно пойдут? Сам Ашер сидит и молчит, зачем вы беспокоитесь?
– Ну как же! Он наш родственник!
Все женщины едины в этом – родственник! А значит… Что это значит, лично я сразу не пойму, ведь до сих пор семьи у меня не было. Но дядюшка-то каков! «Я советов не даю, вдруг им последуют!» А как маскируется под бешеного Кабана! Уважаю!
Вдруг тень понимания скользнула по лицу Витольда:
– Мама! Я понял! Ты на Ирэн намекала!
– Может, да, а может, нет.
– Она же дочка барона!
– И что? Она дворянка, и мы дворяне. Замуж выйдет, будет числиться по мужу. Сама волшебница по матери. Молода разве, четырнадцати нет, но спешить некуда, пару лет можно обождать.
– Земли фон Бродбеков по другую сторону гряды, – сказал своё веское слово дядюшка. – Даже зимой почти всегда можно пройти перевал. Прикрывать друг другу спину дорогого стоит. Однако барон никогда не отдаст дочь незнакомому чужаку.
– Говорят, что Ирэн весьма своенравна.
– Многие девчонки такие – взбрыкивают молодые кобылки, пока их в стойло не поставят.
Гнездо Воробья
Утром следующего дня моё личное копьё предстало во всей красе. Серж обзавёлся плюмажем на шлеме, остальные – приличными доспехами и оружием. То, что можно покрасить, было покрашено, что нельзя – было заполировано. Вид у воинов довольный и бравый. Не знаю, сколько серебра на это великолепие уйдёт из сундука в тайнике. Присягу решили отложить до возвращения гонца с плащами в моих цветах – верх синий, низ зелёный, а отделка жёлтым. Как последний, а следовательно, старший из ле Гуров, я вправе носить родовой герб – процветший чёрный пятилистник, убранный золотом по краям. Сохранилось даже родовое знамя ле Гуров, которое прибрала в сундук тётя Аделаида. Только не будем вспоминать, как дяде досталось Эммануилово поместье Синие Щиты.
Интересно, почему Щиты и тем более Синие? Всего-навсего к обеим створкам ворот кто-то когда-то приколотил пару старых щитов и, наверное, для красоты, покрасил их синей краской. Так поместье обрело своё имя.
Башня моего отца тоже имела название. По слухам, высоко в северных горах, где круглый год лежат снега, стоит прекрасный замок из белых ледяных глыб, и имя ему – Гнездо Снежного Орла. Папа в своё время купил имение, где вместо замка стояла башня. Правда, не столь высоко, да и стены были не ледяные, а из серых булыжников.
Потому башню назвали чуть менее гордо – Гнездо Воробья, что, в общем, тоже неплохо. Туда мы с дядей сегодня и отправились. Мой десяток полностью – кавалерия на лошадях, пехота пешком или в фургоне. Дядюшку сопровождал его обычный эскорт в дюжину всадников. Невзирая на прозрачные намёки тётушки, никого другого с собой не взяли. Франц заявил, что сначала надо навести порядок, а лишь потом зазывать гостей.
Вчера днём к старосте отправили гонца с вестью о прибытии господина их земель. Крестьяне наверняка должны возрадоваться и организовать достойную встречу. Впрочем, урожай давно снят, так что всё равно особо делать им нечего, а тут какое-никакое развлечение.
По дороге Франц просвещал об имеющихся в округе невестах. Ирэн для меня была бы лучшей партией. Она и дочь барона, и с богатым приданым, и на личико симпатичная, а к тому волшебница. Однако её отец спит и видит дочку замужем за сыном графа или как минимум за наследником баронства. У меня нет шансов – на простого дворянина, пусть полезного в хозяйстве чародея, он никогда не согласится. Кроме того, мой надел в другом баронстве, а барон Шоад не станет радоваться уходу части его земель под фон Бродбеков. Недопонимания никому не нужны, да, честно говоря, не велика я птица, от меня проще отмахнуться.
– Почему тогда мне отдают Виолу? – поинтересовался я.
– У фон Баумхауэра большое, богатое баронство на плодородной равнине и два сына с собственными дружинами. Он может позволить себе обменять дочку и поместье на преданного роду волшебника. Бароны фон Бродбеки имеют в вассалах лишь трех рыцарей, лишних ленов нет. Баронство расположено в горах и значительно менее доходно. Им нужны сильные союзники, а не новые подданные, которые уменьшат поступающие доходы. Именно потому отец даёт за дочкой в приданое золото, но не землю.
– Да я как-то и с Виолой ещё не решил…
– А ты решай – так или иначе! Да побыстрее. Зачем девке голову морочить?
Ехали не так долго, часа четыре неспешной рыси по слегка раскисшей грунтовке, и мы на месте. Рядом с трактом начинается каменная стена квадратного здания высотой в четыре этажа. По дальней стене узкая и крутая лестница ведёт к оббитой железом входной двери, которая расположена на высоте в два человеческих роста. А у подножия башни стоят несколько старых бревенчатых зданий – казарма, конюшня, каретный сарай и что-то ещё в таком роде.
Далее по дороге виднеются деревня дворов в пятьдесят, убранные поля, огороды и небольшая речушка, которую при желании можно с разбега переплюнуть. Собственно, это и есть поместье, которое отец купил для семьи.
Нас ждали, несколько мелких мальчишек и девчонок стремительно бежали к нам, а из деревни выходила представительная процессия. Через четверть часа староста, довольно молодой, но уже плешивый человек с бурой козлиной бородкой, произносил торжественную речь в честь прибытия господина всех окрестных земель. Остальные селяне с удовольствием глазели и тихонько перешёптывались, а некоторые молодухи бросали страстные взгляды. Не на меня, на прибывших к ним воинов. Те воспринимали это как должное, подкручивали усы и принимали картинные позы. Мужики с сомнением посматривали и на женщин, и на возможных кавалеров. В завершение речи было сказано, что добрый молодой господин выставляет жителям его деревни бочку пива.
Не помню, когда я это приказывал, но пусть, изредка так стоит делать. Даже от имени нашего графа на праздники селянам выставляли угощение. Под пиво, уже от себя, селяне стали организовывать угощение. Как оказалось, и для наших бойцов тоже. Начальству, Францу, мне, Сержу и двоим старшим дядиного конвоя предложили перекусить в башне.
По лестнице можно подниматься только гуськом, зато входная дверь не заперта, а внутри две симпатичные молодки для нас накрыли прекрасный стол из простых деревенских блюд.
Конечно, был молоденький жареный поросёночек. Смуглая кожица с положенным на неё терпким… но в меру!.. и самую чуточку подслащённым хреном приятно хрустела на зубах. Представьте, как она идёт под пиво! Хотя поглодать тоненькие рёбрышки под перечно-острым соусом тоже вполне ничего. Ножки с мягчайшим мясом и чуть брызжущим на язык жирком весьма хороши. Некоторые любят ушки свинёнка, другие – пятачок, но лично я больше всего в поросятах ценю шейку. Как она нежна! Как сочна! А если её полить пряным маринадом из овощей и горных трав, то можно даже собственный язык проглотить.
