Ох, до чего же болят зубы!..
13 июля, воскресенье
Сегодня воскресенье, в станице праздник. Уже вечер, горит лампа. На улице так тихо, тихо. Из хаты напротив несется стройное торжественное пение под скрипку. Поют хорошо, от души (наверное, выпили на ять!). Сегодня в станице была служба в церкви, снова открытой, и поэтому в станицу много стеклось народу с хуторов. Бабы разряжены в шерсть и шелк, и настроение, конечно, соответствующее. А у меня нестерпимо ноют зубы…
17 июля, четверг
Уезжаю 19-го. Мысль об отъезде кажется дикой и несуразной, попросту не верится, что я могу уехать. Н. тоже не верит.
За последние дни два раза была в здешней амбулатории. У меня ужасно болит все внутри рта, но помощи от докторов нет.
Дни провожу по-прежнему. До четырех проматываю время неизвестно куда, а после четырех – то же самое, только мы стараемся в этом вместе с Н. Погода чудесная. В станице очень хорошо. Зелень везде, простор. А в лесу что делается! Заросло все после дождей. А река пересохла, так что воробьи пешком могут переходить. 15-го, выходной день Н., посвятили обследованию одной зеленой горы, которая давно смущала наши взоры своей величиной и неизвестным местонахождением. Случайно открыли дорогу на эту гору и отправились на нее. Провели там большую часть дня, причем я прекрасно выспалась в одном углублении, под кустом ивовым. Н., конечно, караулила меня. Странно, как ни приятно спать на открытом воздухе, а все-таки что-то мешает. Нет глубокого сна, часто просыпаешься, чего-то тревожишься. Я сколько раз пыталась как следует уснуть в саду, но всегда погружалась только в тревожный мимолетный сон.
День уже клонится к вечеру. Давно пообедали, сыграли в «писателя», и Н. снова ушла в Райполевод. Какая-то у них там перерегистрация членов союза. Наверняка застрянет там часа на два с гаком. Прямо досада берет. Последние дни, и ее нет. Сейчас уйду куда-нибудь подальше гулять, пусть ее там сидит. Подумаешь, дела тоже. Кажется, даже если я умирать соберусь, и то у нее неотложные дела найдутся, вот уж поистине «деловой человек».
Сегодня, 18 июля, мы последний вечер проводим вместе. Быстро пронесся месяц, и опять наступает разлука, вторая разлука. Она еще тяжелее первой, потому что тогда мы были уверены, что через два месяца встретимся определенно, а теперь между нами ляжет пропасть в 800 верст, и когда-то мы ее перешагнем, неизвестно.
Много у нас планов на будущее, от самых реальных до совершенно невозможных.
Сколько раз мы жалели о том, что родились несчастными девчонками. Мы завидуем ребятам, потому что им можно то, чего нельзя нам в силу нашей беспомощности. Ну разве можно девчатам идти в беспризорники! Это невозможно. А ведь через это идет дорога к нашей цели, открывается широкий выбор специальности и возможность построить свою жизнь целесообразно и счастливо.
Другие планы совсем реальные: уехать в Сталинград, пробиться на производство. Но нельзя ехать туда с пустыми карманами и розовыми надеждами на будущее. Прежде всего, здесь требуются деньги, деньги и деньги. А насчет денег последнее время туго. У меня, например, имеется в наличии – 17,50 руб. + неясные слухи о получении долгожданной зарплаты.
Можно было бы остаться и в Преображенке. Мне бы это было не так вредно. У нас в Райполеводе перестраиваются штаты, и агроном поставил меня в списке: секретарь-статистик.
Если я справлюсь с такой нагрузкой, то будет хорошо. А то еще часто бывают промахи: сегодня дали составлять хлебофуражный баланс, так думала, что угроблюсь.
Если бы тебе поступить куда-нибудь в Преображенке, то первое время, конечно, и работа была бы самая неинтересная, и оклад низкий, а потом, как втянешься, то будет неплохо.
Третий план: найти в Москве комнату и жить вместе. Но найти комнату – это легче на луну попасть. Так что для исполнения этого плана пришлось бы сидеть и ждать случая.
А как наскучило ожидание! Как хочется чего-то ощутимого, реального. Даже думать об устройстве будущей жизни надоело, ибо пока все оставалось только мечтой, а результатов мы не видели.
Ладно с планами. Планы хороши, когда есть широкие возможности, а если их нет, то они подлежат посылке в дальние края. Сейчас само окружающее подсказывает, что надо делать. Не знаю, что думаешь ты делать, а я первым делом разрешу загадку о Сталинграде и в случае провала остаюсь в Райполеводе ориентировочно до осени. Если осенью меня, несмотря на мой стаж и вообще, не примут на чертежные курсы, то дело дрянь. А если примут, то вихрем лечу в Москву и усиленно занимаюсь. Голова уже сильно соскучилась по разным выкладкам и кривым. Как-то в Райзо мы с агрономом Беспаловым вычислили объем силосной ямы, так это доставило мне гораздо больше удовольствия, чем, например, посещение нашего знаменитого кино «Красное Эхо».
А теперь пора кончать планирование. Завтра после работы мы с тобой едем на станцию. Хорошо, если нам дадут зарплату, а то мне и на обратную дорогу не станет.
Все это несущественно. Деньги дело наживное, сегодня правление заседает, может быть, прибавку дадут. А то правленцы получают по новым повышенным ставкам, а мы все по старому копдоговору.
Если ничего не случится, то завтра в эту пору мы будем бродить по Ново-Аннинской, проведем вместе последний вечер, а послезавтра приду с работы, и горница будет пустая. Опять муки одиночества. А потом – опять тупое забытье, изредка прерываемое острым лучом воспоминаний.
Время все сгладит, все перемелется, все мука будет. Давай все ж верить, что в такой-то день, в таком-то месте
С тобою встретимся мы вновь.
Нет ничего на свете крепче,
Чем наша дружба и любовь.
18/VII-30.
Примечание: вторжение в дневник происходило с согласия владельца, на основании вышеизложенного, о чем и сообщаем.
Н. Перетерская
18 июля, пятница
Последний вечер. А завтра опять длинная дорога, но не такая уже легкая. Сегодня весь день в слезовом настроении. Собрала свой чемодан, и эти сборы рвали меня на части. Эх, да что писать об этом!..
Вчера были в кино. Видели «Дом на Трубной». Замечательная комедия, веселая, жизненная.
Сейчас на улице дождь идет. Если завтра так же будет, то это не совсем приятно. Как-то дико, невероятно кажется, что мы опять расстаемся. Но это факт, только какой-нибудь сверхъестественный случай может предотвратить это. Но это чушь, конечно.
Значит, опять в Москве и опять одна. Буду ходить как помешанная, может быть, смеяться… сквозь слезы. Даже возможность снова видеть Дмитриева не оживляет меня. Мне кажется, что я буду его ненавидеть за то, что его образ пять недель назад пытался вытеснить образ Наташи из моей души. Да, я готова сейчас ненавидеть всех, кто мне нравился помимо Наташи. Это немножко чудно, и не знаю, поймет ли это Наташа, надо спросить ее мнение. Сейчас она срочно дочитывает книгу Вудворда «Хлеба и зрелищ». Оригинальная книга, много новых мыслей, смелых, ставящих под вопрос всю существующую цивилизацию человечества и, в частности, американскую цивилизацию. Я эту книгу уже прочитала и абсолютно не поняла, почему ей дано такое заглавие, которое, по моему мнению, совсем не подходит к содержанию. Как Н. прочитает ее, так устроим диспут по поводу этой книги. В общем, книга из ряда вон выходящая, только все-таки не совсем понятная.
