Митю положила спать в своей комнате, чтобы он подольше поспал.
7 октября, понедельник
Митя все равно проснулся рано. Начал капризничать, не хотел вставать. Соблазнила его остатками жевательной смолы, что валялась у меня в шкафу. Во время завтрака услышали передачу по радио о красоте Тимирязевского леса осеннего. Я предложила Мите после завтрака сразу поехать туда, а потом в школу сразу. Он согласился (чего я не ожидала). Мы быстро позавтракали, и в спешке Митя вылил чай себе на колени. Пришлось ему снять свои тренировочные штаны и надеть колготки. Мона рано утром уехал в поликлинику сдавать анализ крови. Десяти не было, когда мы с Митей уже вышли из дому, прихватив с собой семечек и два грецких ореха на случай встречи с белками. По пути встретили Мону, он уже возвращался из поликлиники. Ему уже явно нездоровилось. В лесу мы были уже в 10.30. Красота изумительная! Лес еще зеленый, пожелтели только лиственницы и березы да клены в верхушках. Липы совсем зеленые, тополя тоже. А земля густо покрыта, как ковром, опавшими желтыми листьями, которые шуршат под ногами и плавно падают с деревьев на землю с таким тихим, но звонким звуком.
Тепло, сухо, солнце не жаркое, но яркое. Вода в Тимирязевском пруду тихая, чистая, холодная. На пляже, на скамейках бабушки с внуками. Внуки лезут в воду, играют в песке. Митя тоже спустился к самой воде, пускал «кораблики». На тоненькие палочки-спички набрал смолы с сосен и стал пускать эти палочки в воду, уверя меня, что смола будет шипеть и пускать струи газа. Они так делали в пионерлагере. Я что-то не заметила ни шипения, ни струй, но сделала вид, что палочки ведут себя не как простые палочки. Митя пустил в воду все свои палочки и на этом успокоился. Повернули обратно домой. Погуляли в лесу 1,5 часа, и Митя был очень доволен, такой ласковый был. Я спросила, будет ли он дома говорить, что он не гулял сегодня? «Ну что ты, бабушка, я очень хорошо погулял!»
Дома накормила его обедом и проводила в школу, все тихо, по-хорошему. Сказала, что останусь у них ночевать, так как завтра Мите надо в бассейн, а дедушка не сможет, ему завтра вливание делать.
Пообедала, собралась чаю попить, потом посуду вымыть. Вдруг звонок по телефону. Голос Мити: «Бабушка, приходи за мной в школу, у меня голова болит». – «Как голова болит, что случилось?» – «Не знаю, болит голова, приходи за мной». – «Откуда ты говоришь?». – «Из кабинета директора». Оделась и помчалась в школу. Прошел ведь всего час как он ушел. Прибегаю в школу, прямо в кабинет директора, там Мити нет. Директор (молодая женщина) разговаривает с какой-то девушкой, та стоит перед ней. Спрашиваю, где мальчик, он только что звонил мне. Директор в ответ очень нелюбезно: «Не знаю, здесь не было никакого мальчика». Я даже не извинилась, повернулась и ушла. Пошла наверх, в класс Мити. Шел уже второй урок. Постучала в дверь. Вышла Валентина Трифоновна, сказала, что Митя плохо себя чувствует, у него болит живот и его тошнит, надо его показать врачу. Митя сидел за партой красный. Забрала его, портфель остался в классе. Повела сначала вниз к школьному врачу. Там кабинет был закрыт. Повела в детскую поликлинику – Кевиш (наш участ. врач) как раз принимала. Пощупала ему живот – сказала, что надо его в больницу, она подозревает аппендицит.
Митя сразу: «Не хочу в больницу». Но тут вмешалась сестра, сказала, что сейчас принимает хирург, надо к нему сейчас сходить. Пошли к хирургу, там тоже без очереди пошли. Хирург, молодая женщина, довольно симпатичная, долго мяла ему живот и наконец сказала, что никакого аппендицита у него нет. Я спросила, можно отвести его обратно в школу, а Митя вдруг говорит: «Я хочу спать». Врач засмеялась, говорит, пусть поспит, во сне все пройдет. Думаю себе, будет он спать, как же. Пошла с ним обратно к Кевиш. Та сказала, чтобы сейчас отвести его домой и уложить и чтобы завтра он тоже лежал и в школу не ходил. У Мити, кажется, уже ничего не болело. Домой пошли вместе с Асеевыми Федей и Наташей и с их мамой, они тоже были у Кевиш. Мите я дала ключи и велела идти домой, а сама пошла в школу за портфелем и в булочную за хлебом.
Пришла домой, Митя постелил себе на Талиной тахте, лег и читает «Волшебник Изумрудного города». Сообщил, что он уже позвонил маме, сообщил, что у него аппендицит. Позвонила Тале, успокоила. Митя начал просить есть. Это уже, конечно, потому, что врач не велела его кормить, подержать на диете. Дала ему хлеб и компот.
Тала, придя с работы, сходила в школу, узнала уроки, и мы решили с ней завтра отправить его в школу. У него вообще уже ничего не болело, да и болело ли вообще?
Я все-таки решила остаться ночевать у Талы. Приготовили ужин, я почистила селедку, отварила капусту. Мона звонил вечером, ему нездоровилось, но завтра он пойдет на вливание.
Вдруг вечером телефонный звонок. Тала взяла трубку, и я услышала странный разговор о каком-то событии 4 декабря
(прошлого года). Оказалось, звонил следователь с Петровки, 38, приглашал нас посетить каб. 434 в 11 утра, по делу 4 декабря. Это когда однажды жулики влезли в окно квартиры первого этажа в нашем подъезде, украли приемник и еще что– то и приготовились утащить чемодан с хрусталем, но кто-то помешал. Тала увидела открытое окно (она только что вернулась с работы, это было в 5 вечера), еще какой-то мужчина увидел. Тала вызвала милицию, позвала соседку, и они караулили это открытое окно и чемодан, пока приехала милиция.
Протокол составили у Талы с ее слов. А теперь, почти через год, ее вызывают на Петровку, 38! Вот так закончился этот полный неожиданностями день.
8 октября, вторник
Погода опять солнечная, теплая, так хотелось опять пойти в лес. Но разве Митю уговоришь! Он повалялся, почитал, а потом, конечно, во двор. В школу я его проводила, так как накануне я забыла взять его мешок с обувью и боялась, что он его не найдет. Увидела Вал. Триф., сказала ей, что у него ничего не болит и пусть он лучше сидит в классе. Мона утром был у врача, а потом приехал ко мне, так как на вливание ему надо после обеда. Покормила его обедом.
Он лежал, температура 37,3°. К трем поехала вместе с ним в 50-ю поликлинику. Он пошел узнать, кто делает вливания, а я села на скамеечке против парка «Дубки» и читала. Солнышко пригревало, тихо, тепло. Мона скоро вышел, сказал, что там вместо сестры «брат» делает вливания и он не хочет у «брата» делать, боится, не получится. Поехали в 146-ю поликлинику. Там он сделал вливание. Пошли пешком домой через торговый центр. Купили колбасы, хлеба, молока. Домой пришли уже около шести.
Вечером у Моны температура 37,7°. Лег спать в 9 вечера. А я еще просидела до одиннадцати. Вечером звонила Тале, Митя после школы удрал гулять.
Да, вечером получила письмо от Лизы из Астрахани. Сногсшибательная новость, она вышла замуж! Это в 65 лет! Вот баба молодец! Пишет, живет в доме мужа, просторно, фруктовый сад. Приглашает в гости. Я, когда взяла конверт в руки, обратила внимание, что мой адрес написан Лизиными каракулями, а обратный написан красивым, грамотным почерком и фамилия у Лизы вдруг другая. Что такое? Скорее читать письмо, и вот, пожалуйте, какая новость! Просит прислать бриолин, у нового мужа лысина, хочет, чтоб волосы выросли. Посмеялись с Талой, а Лиза в письме просит позвонить Соне в Ногинск, посмеяться вместе с ней.
