Все мы склонны закостеневать в своих привычках. Continuator порождал новые последовательности звуков, по сути дела говоря: «Эй, а ты знаешь, что можно еще и так?» «Поскольку система играет музыку на пределе человеческих возможностей, – объясняет Люба, – особенно когда дело доходит до длинных, но захватывающих мелодических фраз, сыгранных в невероятном темпе, она бросает вызов самому понятию виртуозности».
Люба чувствовал, что у него есть физические ограничения, которых нет у Continuator, и это позволяет Continuator быть большим новатором, чем он сам. Отсутствие физического воплощения часто сужает творческие возможности компьютеров, но в этом случае ситуация была обратной. Тот факт, что машины способны работать гораздо быстрее и обрабатывать данные в гораздо больших количествах, чем люди, может приводить к интересным противоречиям между творчеством человека и творчеством искусственного интеллекта. Именно об этой динамике шла речь в фильме «Она»
[84], герой которого влюбляется в искусственный интеллект. После многочасовых бесед ИИ начинает жаловаться на медленность взаимодействия с людьми и в конце концов бросает своего возлюбленного-человека ради более полноценных отношений с другим искусственным интеллектом, способным взаимодействовать на скорости своего процессора. Возможно, и Continuator начнет создавать звуки, настолько сложные и быстрые, что оценить их сможет только другая машина.
Но пока что Continuator вызывает у слушателей интересную эмоциональную реакцию. Как сообщает Паше, на концертах, на которых алгоритм импровизировал вместе с Люба, «реакцией публики было изумление, оторопь и очень часто стремление играть вместе с системой». Паше решил предложить алгоритму джазовый вариант теста Тьюринга. Два джазовых критика слушали, как джазовый пианист Альберт ван Венендал импровизирует вместе с ним в режиме вопросов и ответов. Обоим критикам оказалось очень трудно отличить одного исполнителя от другого, и оба считали, что живой джазмен, вероятнее всего, Continuator, так как именно он экспериментировал с жанром более интересным образом.
Хотя Continuator разрушил существовавшие границы и добился замечательных результатов, у систем, основанных на цепях Маркова, есть некоторые неустранимые ограничения. Притом что этот алгоритм создавал джазовые риффы, осмысленные в локальном контексте и даже весьма удивительные, в целом его сочинения были неудовлетворительными, так как в них не было общей структуры или того, что мы могли бы назвать композицией. Паше понял, что, для того чтобы в этих произведениях появлялся более интересный сюжет, на развитие мелодии придется наложить дополнительные ограничения. В режиме вопросов и ответов часто бывает нужно, чтобы ответ заканчивался там же, где начинался вопрос, но мелодия должна в конце концов приводить к какому-то разрешению конфликта. Добиться этого в рамках марковской модели не проще, чем найти квадратуру круга. Паше решил, что нужно найти некий новый способ сочетания свободы марковского процесса с ограничениями, которые позволили бы создавать более структурированные композиции.
Потоковая машина
Многие художники и исполнители утверждают, что, когда они занимаются своим творчеством с полной отдачей, они теряют ощущение времени и места. Некоторые называют это состояние «зоной». В последнее время его стали называть «потоком», используя термин, который впервые применил в 1990 году для описания психологического состояния ума венгерский психолог Михай Чиксентмихайи. Паше решил попытаться создать алгоритм, помогающий творцам достичь состояния потока.
Поток достигается сочетанием чрезвычайно высокого мастерства с чрезвычайно трудной задачей. В отсутствие любого из этих факторов человек соскальзывает в одно из других психологических состояний, представленных на приведенной ниже диаграмме. Если у вас недостаточно мастерства, а вы беретесь за слишком сложную задачу, вы в конце концов попадаете в состояние тревоги. Если же задача слишком легка для человека вашего уровня мастерства, эта работа с большой вероятностью может оказаться скучной.
Алгоритм, на котором основана Flow Machine («Потоковая машина») Паше, использует цепи Маркова для изучения стиля музыканта, а затем накладывает некоторые ограничения. Так же работают и многие художники. Пикассо годами изучал творчество Эль Греко, Ренуара, Веласкеса и Мане, имитируя, комбинируя и приспосабливаясь к их стилям и накладывая на них разные системы ограничений, чтобы выработать свой собственный стиль, абсолютно индивидуальный и в то же время уходящий корнями в работы мастеров прошлого.
В экспериментах Паше алгоритм должен был играть в одном стиле, используя ограничения, позаимствованные из другого. Это фантастический пример алгоритмического экспериментирования с концепцией комбинаторного творчества Боден. Например, он взял блюзовый стиль Чарли Паркера и ввел в него ограничения, взятые из всего комплекса произведений Пьера Булеза: тот был поклонником Шёнберга и стремился использовать в своих пьесах все 12 нот хроматической гаммы. Это привело к циклическому повторению в блюзе всех 12 нот, что необычно, так как обычно в качестве основы для развития в блюзе используются всего три ноты. В результате получается странное создание, явно порожденное миром би-бопа Чарли Паркера, но существующее где-то на самом краю этого мира. Должен признать, что такое слияние мне понравилось. В других случаях эта методика работала хуже: так было с композицией «Giant Steps» в исполнении Джона Колтрейна с ограничениями аккордов, позаимствованными у Рихарда Вагнера.
Flow Machine занимается не только музыкой. Ее можно научить стилю одного поэта или песенника и наложить на этот стиль ограничения другого. Например, команда Паше использовала модели Маркова для изучения стиля текстов Боба Дилана и затем применила его к тексту песни Yesterday группы «Битлз». Текст «Битлз» наложил некоторые ограничения по части размера и ритма. Затем Flow Machine предложили заполнить этот шаблон словами и фразами, которые явно могли бы быть написаны Диланом. В результате получилось следующее сочинение, которое действительно можно петь на мотив Yesterday:
Innocence of a story I could leave today
When I go down on my hands and pray
She knocked upon it anyway
Paradise in the dark side of love it is a sin
And I am getting weary looking in
Their promises of paradise
Now I want to know you would be spared this day
Wind is blowing in the light in your alleyway
Innocence in the wind it whispers to the day
Out the door but I could leave today
She knocked upon it anyway
[85]Затем Паше создал при помощи своей Flow Machine произведение, которое громко объявили первой поп-песней, написанной искусственным интеллектом. Наконец-то долгие годы исследовательской работы позволили ему осуществить детскую мечту. Новая песня, музыку для которой сочинила Flow Machine, называется Daddy’s Car
[86]; она написана в стиле «Битлз», любимой группы Паше. Многие музыкальные аналитики утверждали, что у музыки «Битлз» есть секретная формула, и Паше надеялся разгадать ее код. Но текст песни не был произведением алгоритмов. Его написал Бенуа Карре, которому поручили превратить результат работы алгоритма в полноценную профессиональную песню.
