– Это понятно. – Ловетт был явно недоволен. – Но это уже
больше похоже на допрос в суде. Только не подумайте, что я критикую ваши
действия, Мейсон. Просто ваша репутация в обстоятельствах подобного рода… Как
бы вам сказать… В общем, в подобных ситуациях вы действуете всегда очень
неожиданно и ловко.
– На судебном процессе ловкости недостаточно, чтобы выиграть
дело. А допрос часто служит только для того, чтобы выяснить, говорит ли человек
правду или лжет.
Ловетт саркастически рассмеялся:
– Так пишется только в книгах по юриспруденции. А на самом
деле – и все мы это отлично знаем – допрос свидетеля адвокатом нужен только для
морального удовлетворения. Когда вы убеждаетесь, что свидетель говорит правду,
вы переходите к следующему этапу: пытаетесь его запугать и поставить его
показания под сомнение.
– Вы считаете, что я способен на такое? – спросил Мейсон.
– Не будем касаться личностей, – предложил Ловетт. – Итак,
продолжайте ваши вопросы или как вы их там называете.
– У меня просто возникли сомнения относительно памяти
свидетельницы, – сказал адвокат. – Мне кажется, что спустя двадцать лет нельзя
с такой же уверенностью идентифицировать личность человека.
– Чепуха! – ответил Ловетт. – Она узнала Эллен Калверт с
первого взгляда, как только та открыла дверь. Она сразу сказала: «Здравствуй,
Эллен!» Не так ли, мисс Калверт?
– Не отвечайте, – предупредил Мейсон сотрудницу Дрейка.
– Ну, хорошо, – произнес Ловетт. – Насколько я понимаю, вы
хотите тратить время на вопрос, касающийся идентификации личности?
– Вовсе нет… Вы разрешите задать мисс Эдфилд еще один
вопрос?.. Мисс Эдфилд, вы так же уверены во всех своих показаниях, как и в
опознании этой женщины?
– Абсолютно так же!
– И если окажется, что вы ошиблись в личности этой женщины,
то можно считать, что и другие ваши показания в известной степени сомнительны?
– Минутку, минутку! – внезапно прервал его Ловетт,
поднимаясь на ноги. – Что это за фокусы?
– Вы возражаете, чтобы мисс Эдфилд ответила на этот вопрос?
– спросил Мейсон.
– Мне не нравится его формулировка. Мне не нравится и то,
что… Максин, вы уверены, что перед вами Эллен Калверт?
– Конечно!
– Уверены?
– Да, уверена. И этому человеку не переубедить меня в том,
что это – Эллен Калверт. Я ее хорошо знаю, и я знаю, чего добивается этот
человек. Он пытается доказать, что если я ошибаюсь в опознании Эллен Калверт,
то я могу ошибиться и во всем другом.
Ловетт снова взглянул на сотрудницу Дрейка, потом на Максин
Эдфилд и медленно сел в кресло.
– Совершенно верно, – кивнул Мейсон. – Если вы ошиблись в
личности этой женщины, то могли ошибиться и в остальном.
– Это – Эллен Калверт, господин адвокат, – ответила Максин.
– И все, что я рассказала о ней, – сущая правда.
Мейсон повернулся к женщине:
– Назовите нам, пожалуйста, ваши настоящие имя и род
занятий.
– Настоящие? – спросила та.
– Да, настоящие, – ответил Мейсон.
– Мое настоящее имя Джесси Алва. Я работаю по лицензии в
качестве частного детектива при агентстве Дрейка. Недавно по просьбе мистера
Мейсона я зашла в его контору, пробыла там несколько минут, потом покинула ее и
приехала в эту квартиру. Эта квартира арендуется Детективным агентством Дрейка…
Еще что-нибудь, мистер Мейсон?
– Нет, спасибо. Этого достаточно, – ответил тот.
Ловетт снова вскочил с кресла.
– Это настоящий обман! – вскричал он.
– Это не обман. Просто это не то, чего вы ожидали. Вы
разочарованы результатами моего допроса. Но тут уж я ничего не могу поделать.
– Он лжет! – воскликнула Максин Эдфилд. – Все они лгут! Не
давайте им опутать себя, мистер Ловетт! Эта женщина – Эллен Калверт!
– У вас есть с собой служебное удостоверение, мисс Алва? –
спросил Мейсон.
Та кивнула, достала удостоверение личности с фотокарточкой,
права водителя и лицензию частного детектива.
Дункан Ловетт внимательно просмотрел все документы, задержал
взгляд на фотографии и сравнил ее с оригиналом. Потом медленно сложил документы
и вернул их владелице.
Джармен Дейтон сказал:
– Я предупреждал вас, Ловетт! Вы дали волю этому человеку, и
он перевернул все вверх дном!
– Это ловушка! – воскликнула Максин. – И это еще ничего не
доказывает! Эллен Калверт, уехав из Кловервилла, могла взять себе другое имя и
назваться Джесси Алвой… И пойти работать частным детективом… Разве не так? Ее
документы еще не доказательство!
Дункан Ловетт произнес озабоченным тоном:
– Многое зависит от того, Максин, насколько вы сами уверены
в том, что это Эллен Калверт.
– Ну конечно же, это Эллен Калверт! Я ее узнала. Она не
сильно изменилась. По-прежнему ходит с высоко поднятой головой. Сейчас она,
конечно, много старше, чем тогда, когда я с ней встречалась, но внешне она мало
изменилась.
Ловетт промолчал и задумался. Джармен Дейтон спросил:
– Ну а что скажете вы, Гарланд?
Тот усмехнулся:
– Предпочитаю не вмешиваться. Но скажу, что в какой-то мере
ответствен за результат этой беседы. Допустил фатальную ошибку, недооценив
соперника. Идентификация личности была нами проведена лишь на основании
фотографии двадцатилетней давности и словесного описания. Сейчас, когда я
вспоминаю, как мы выслеживали эту женщину, когда она вышла из конторы Перри
Мейсона, я начинаю понимать, что уж больно все было легко. А когда у тебя такой
противник, как Мейсон, легко быть не может.
– Значит, вы считаете, что это не Эллен Калверт? – спросил
Дейтон.
Гарланд рассмеялся и сказал:
– Если она – Эллен Калверт, то я – Наполеон Бонапарт.
– Вам так легко не удастся лишить меня моих денег! –
вскричала Максин Эдфилд. – Говорю вам – это Эллен Калверт!
Мейсон многозначительно посмотрел на Деллу Стрит, которая
стенографировала весь разговор.
– Что вы имеете в виду, говоря о ваших деньгах, Максин?
– Ловетт собирался заплатить мне…
– Заткнитесь! – набросился на нее Ловетт. – Глупая баба! Вам
нужно держать язык на привязи!
Максин Эдфилд замолчала.
– Вы записали этот диалог, Делла? – спросил Мейсон.
