— Все равно не оставят, — покачала головой Хелия. — У них крокодилы считаются носителями душ умерших предков. Представьте, какое это непочтение к душам предков — оставить их топтать лужайки вокруг дворца и пугать фазанов!
Дарья вздохнула:
— По крайней мере, пусть не подпускают их ко мне близко. Да, Хелия, и еще: распорядитесь, чтоб в приемной зале включили кондиционеры. А то мои заклятия не справляются со специфическим ароматом, исходящим от вудуистской делегации.
— Будет сделано, — поклонилась Хелия. Делегация вудуисток, вопреки всем требованиям регламента, проторчала на приеме у Госпожи Ведьм на полтора часа дольше, чем полагалось. За это время они ухитрились исполнить пять ритуальных танцев, спеть восемнадцать ангольских народных частушек на тему положительной силы вудуизма. Замороченная ангольским вудуистским фольклором, ошалевшая от мошной палитры ароматов делегации (даже кондиционеры не справлялись), Дарья практически не глядя подписала пакет новых налоговых льгот для владель-цев зомби, договор о поставке из России в Анголу «жертвенного сырья» (для тех, кто не в курсе, это всего-навсего кролики и лабораторные крысы, которые в природных условиях Анголы размножаться не хотели, а для проведения вудуистских церемоний требовались в буквальном смысле до зарезу)… Также Дарья пообещала, что на Праздник Хозяина Кладбища, что состоится в октябре будущего года, она прибудет в Анголу для совместного торжества. Да, и еще вудуистки вручили Дарье подарок: ручного аллигатора, который, как невнятно объяснили Дарьтельницы в пальмовых юбках, совершенно безобиден и предназначен исключительно для мирных развлечений Госпожи Ведьм. Мало ли, может быть, Госпожа Ведьм захочет с этим аллигатором поохотиться на уток в здешнем пруду… Вудуистки наконец отбыли, их слоны напоследок обглодали аллейку редчайших новокастильских кипарисов (главный садовник, узнав об этом, наверняка сведет счеты с жизнью при помощи газонокосилки); мощный тропический аромат устранился усилиями трех кондиционеров, гудящих от перегрузки… А Дарья смогла отправиться в дворцовую столовую и понудить себя насладиться обедом. Наслаждаться следовало, выражая всем своим видом безмолвный благоговейный восторг от вкушения каждого блюда, поскольку шеф-повар Дворца Ремесла был существом (а именно драконом) чрезвычайно ранимым и нервным во всем, что касалось его кулинарного искусства. И если за обедом либо ужином кто-то не выражал беспредельного восхищения слоеным пирогом с мясным ассорти, лососиной в сыре под соусом «Принц Рокамболь» либо паштетом из зайчатины, подаваемым под коричный ликер, то повар-дракон впадал в приступ жестокой меланхолии, сопровождавшийся тем, что несколько последующих дней обитатели дворца питались попкорном, овсяными хлопьями и консервами (кто что мог найти в обширных дворцовых кладовых), а где-то в районе Каталонских гор кружил здоровенный дракон в поварском колпаке и оглашал окрестности скорбным ревом.
Сегодня дракон-кулинар был в особенном ударе. Ему чрезвычайно удались почки в подогретом красном вине, суп-пюре с королевскими креветками, свинина с шампиньонным соусом и настоящие русские пельмени со сметаной, укропом и черным перцем.
— Стол просто роскошный! — искренне воскликнула Дарья, нацепив на вилку обсметаненный пельмень (вот она, ностальгия-то!). — Мои поздравления мэтру Николасу — он превзошел самого себя! Я в восторге! Это воистину обед для королевской семьи!
Дарья знала, что эти ее дифирамбы немедленно передадут на кухню, где повар-дракон Николас Д'Сиго томился в ожидании похвал своему искусству. Он примет похвалы, посветлеет лицом и велит подавать вторую перемену.
За роскошным обедом, помимо самой Госпожи Ведьм, присутствовали: Хелия Кенсаалми, первый заместитель Госпожи Ведьм по связям с общественностью госпожа Гонория Волюм, хранительница заклинаний (читай — заведующая магической библиотекой) госпожа Эстрелья Онтрабандос и этак еще человек восемь-десять из так называемой свиты Госпожи. Все они занимали во дворце необременительные должности, в которых зачастую не разбиралась и сама Дарья. Она предпочитала, чтобы за комплектацию штата голова болела у Хелии. У самой Дарьи были проблемы и понасущнее. И даже пельмени, пре-красные пельмени по-русски не могли отвлечь Госпожу Ведьм от размышлений над этими проблемами.
Тут Хелия деликатным покашливанием напомнила Дарье о себе.
— Да, Хелия? — насторожилась Дарья.
— Госпожа, я должна уведомить вас о некоторых изменениях в вашем сегодняшнем расписании, — безмятежно заявила Хелия.
— А именно?
— Герольдмейстер Геральдического общества Оккультного Ремесла сообщает, что, к его великому сожалению, он не может сегодня прибыть на аудиенцию, назначенную на восемь часов вечера.
— О, слава святой Вальпурге! — Дарья велела слуге положить ей лососины и улыбнулась Хелии. — Значит, вопрос создания моего герба сегодня не обсуждается? Ура, стало легче…
— Госпожа, вы не дослушали. — Взор Хелии светился укоризной. — Герольдмейстер очень озабочен проблемой создания вашего личного герба, а потому просит перенести его сегодняшнюю аудиенцию с восьми часов на шесть.
— О, сотня инкубов! — ругнулась Дарья. — Я-то было подумала… Очень мне нужен этот герб! Но Валь-пурга с ним, пусть приходит в шесть. Хотя погодите! Хелия, у нас же в шесть женихи! Или я что-то путаю?
— Совершенно верно, в шесть вечера вы просматриваете артефакты предполагаемых женихов. Но это совершенно не помешает вам встретиться с герольдмейстером, выслушать его предложения по разработке эскиза вашего герба и внести свои предложения и изменения, если таковые будут.
Дарья возмущенно воздела вверх свои бровки.
— Зато вечер у вас будет полностью свободным, госпожа, — сказала Хелия, и прозвучала эта фраза неожиданно многозначительно. — Вы сможете отдохнуть…
«А в самом деле, — поразмыслила Дарья. — Свободный вечер, плавно перетекающий в свободную ночь. Это хорошо. Но не для отдыха. Для ритуала Песочных Часов. Ах, мерси, дорогая Хелия! Как хорошо вы меня понимаете! Где бы только раздобыть пурпурную свечу из жира летучих мышей — раздобыть и не вызвать при этом никаких подозрений… Ладно, над этим я еще подумаю».
— Да будет так, — сказала Дарья Белинская. — Полагаю, я не особенно напрягусь, если одновременно буду заниматься и женихами, и гербом.
Во всяком случае, когда Госпожа Ведьм произносила эти слова, она искренне в это верила…
Герольдмейстер прибыл даже раньше шести часов вечера. Это был высокий, представительный старец с длинной снежно-белой бородой, примерно с середины заплетенной в косицу и на конце украшенной брелоком из аметиста, камня, как известно, отгоняющего дурной глаз. При себе герольдмейстер имел несколько объемистых альбомов, переплетенных в кожу и сафьян. Герольдмейстер почтительно раскланялся с Госпожой Ведьм и был препровожден в гостиную для деловых переговоров. Помещение, выдержанное в изящном и чопорном стиле испанской средневековой комнаты, как нельзя лучше подходило для разговоров о гербах, родословных и генеалогических деревьях.
— Мэтр Блассон, — обратилась Дарья к герольдмейстеру. — Я со всем тщанием и вниманием готова выслушать ваши предложения.
