— Это безумие, — твердо сказал Рэм Теден. — Пусть даже вы столь могущественны, что можете нам противостоять…
— О, поверьте, это так!
— … нет никакой гарантии, что убийца не избежит кары. К тому же он слишком силен для того, чтобы быть рядовым… Постойте!
— Вас осенила некая идея, магистр Рэм? — участливо поинтересовалась фламенга.
— Именно! — Рэм Теден чуть не хлопнул себя по лбу — до того озарившая его мысль показалась простой и ясной. — Убийца — не просто сильный маг. Сильнейший! Владение навыками наведения смерти говорит о том, что этот маг находится вне всех уровней и иерархий! А значит, этот маг находится вне ложи. Он независим. Он один.
— Это крайне ценная информация, магистр Рэм. Итак, что мы имеем? Мага-убийцу, возвышающегося над всеми магическими иерархиями и наделенного знанием о существовании на земле фламенг. Кто это может быть?
— Я не знаю! — обреченно воскликнул Рэм Те-ден. — Среди адептов ложи такого мага нет, в том я даю вам слово! Единственный способ хоть что-то узнать об этом маге…
— Да?
— Попытаться прочитать узор его заклятия. Видите ли, фламенга… Это лишь непосвященным кажется, будто магия — набор универсальных приемов и заклинаний, перекраивающих действительность на определенный манер. На самом деле это не так. Чем серьезнее и глубже маг, колдун либо ведьма погружаются в магию и позволяют магии растворяться в себе, тем индивидуальнее становятся приемы каждого мага. Он создает собственные заклинания, по-своему выплетает их узор, эти заклинания становятся столь же неповторимы, как отпечатки пальцев. И, разобрав узор заклинания, можно в конце концов определить, кто его создатель.
— Я поняла вас, — кратко сказала фламенга. — Но какое отношение это имеет к нашему герою-убийце?
— Самое прямое, — ответил Рэм Теден. — Прочитав узор его заклинания, мы сможем узнать, кто он, поскольку любой маг обязательно должен вплести в заклинание свое Истинное Имя — без этого заклинание просто не будет работать. Узнав же Истинное Имя, мы найдем убийцу. Остается только отыскать след нужного нам заклинания среди сотен и тысяч других… Искать иголку среди других иголок… Если бы у меня была информация о жертвах мага! На жертве, на ее личных вещах иногда довольно долго держится
след заклинания, особенно если заклинание такое сильное, как… Наведенная Смерть.
— Информация? — переспросила фламенга. — Она будет у вас, я верну ее вам. Но только вам. Я не хочу, чтобы о наших планах и замыслах узнал предполагаемый враг.
— Значит, мне вы доверяете? — нервно облизнул пересохшие губы магистр Рэм Теден. — А вы не допускаете мысли, что это я — убийца детей?
Фламенга рассмеялась грудным, бархатным смехом, от которого, однако, у юного магистра мурашки пошли по коже.
— Вы же сами сказали, магистр, что убийца не принадлежит к адептам ложи, ибо гораздо могущественнее их. А вы — вы принадлежность ложи.
— Что, если я солгал? Что, если я лишь тянул время для того, чтобы создать заклятие против вас и нанести удар!
С последними словами магистра со стен храма сорвались волшебные письмена и золотыми осами закружились вокруг фламенги, выстреливая длинными, тонкими, ветвистыми молниями. Одна из таких «ос» ужалила фламенгу в серебряный глаз, но роковая гостья обратила на это внимания не больше, чем стоящая на вершине горы крепость обращает внимание на пролетающих в вышине гусей.
— И вы называете это ударом? — усмехнулась фламенга. — Знаете ли вы, самоуверенный человечек, возомнивший себя властителем стихий, кто на самом деле над этими стихиями хозяин? Поймете ли вы хоть теперь, что я такое?!
Магистр Рэм Теден закричал, но крик его был безмолвен и оттого еще более ужасен. Магистру стало ясно, что он умирает — умирает, сгорая в незримом,
невещественном пламени, окружившем его снаружи и заполнившем изнутри. Тело магистра с готовностью подчинилось было повелительному зову стать прахом и тленом, но…
— Будет с вас, — сказала фламенга Фрида. — Лучше бы вы были физиком, а не магом. Физики — толковые ребята и в свойствах плазмы разбираются лучше, чем чернокнижники — в своих собственных заклинаниях.
Магистр Рэм Теден ничком лежал перед фламен-гой и, приходя в себя после урагана немыслимой боли, прошептал:
— Ты — ад?
— Я начало и конец всего. В некотором роде, — спокойно ответствовала фламенга скорчившемуся у ее ног магу. — Ну, довольно изображать из себя жертву аутодафе, магистр. Ведь на самом деле у вас уже ничего не болит — я купировала болевой синдром.
— Кхм. — Рэм Теден растерянно поднялся с пола. — Действительно, не болит. Но, наверное, может заболеть вновь, если я позабуду ненароком, с кем имею дело, не так ли?
— Верно, — усмехнулась фламенга. — А теперь, магистр, давайте перейдем от агрессии в русло конструктивных переговоров. Я уже поняла, что вы одержимы желанием найти мага-убийцу не меньше, чем я.
— Да. Поскольку это беззаконие дискредитирует не только магию, но и мое положение в ложе.
— Угу. У меня цели несколько иные — предотвратить новые убийства детей-фламенг и отомстить за гибель несчастных девочек, которые в будущем сделали бы иной нашу жизнь на этой планете…
— Простите… Вам дано предугадывать будущее?
— Да, магистр. В ряде случаев. Но об этом мы поговорим позже. Итак, я предлагаю вам сотрудничество.
— Не имею ни малейшего основания отказываться от этого предложения, — склонил голову магистр.
— В таком случае дайте мне вашу руку. Нет, не бойтесь. Больно уже не будет…
— Я и не боюсь, — пробормотал магистр уязвленно и протянул руку фламенге. Та коснулась его ладони кончиками серебряных пальцев — магистру показалось, что на ладонь его опустился невесомый кусочек льда, а затем…
… Он увидел их всех. Четырнадцать погибших девочек: симпатичных и дурнушек, задумчивых и веселых, повзрослевших и совсем юных. Они умирали у него на глазах, вместе с их смертью что-то ломалось в мире, что-то шло не так, пересыхали реки, рушились города, гасли звезды…
— Я понял, — прошептал Рэм Теден. — Каждая из этих девочек была неотъемлемой частью Будущего.
— Верно, — склонила голову фламенга.
— Значит, их мог убивать только тот маг, который владеет знанием о Будущем. Знанием о Времени вообще.
— И?.. — напряглась фламенга.
— И значит, преступником может быть не кто иной, как маг времени! Святой Руфус! — вскричал Рэм Теден в сильнейшем возбуждении.
— Что? — спросила фламенга. — Наша работа оказалась слишком простой? Вы знаете этого мага времени?
— Увы, — перевел дыхание Рэм Теден. — Наша работа усложняется многократно. Да, о маге времени знают все. Или, по крайней мере, все слышали, потому что он один попрал все оккультные законы и исполь-зует запрещенную магию. Но его никто никогда не видел. Не разговаривал с ним. Не вступал в бой или дружеский союз. Не находил следов его заклятий. Он неуловим. Искать его — безнадежный труд. Но зачем он убивал детей?! Ведь он воистину всесилен! Я ничего не понимаю.
